– Двадцать восьмое декабря.

– Невозможно, двадцать восьмое было вчера.

– Оля, мы вернулись на сутки назад, иначе не получилось бы остановить хаос.

– Как это – мы вернулись? Мы теперь умеем путешествовать во времени?

– Не уверена. – Маша развязала упаковку с гирляндой. – Думаю, это одноразовая акция. Поощрительный бонус. Кто-то очень могущественный дал еще один шанс.

– Допустим. – Ольга не сдавалась. – Только объясни, откуда у тебя эти дурацкие елочные игрушки? Их ведь не должно быть, так? Раз мы вернулись во времени.

– А по-моему, очень прикольные зеленые черепушки, – рассмеялся Михаил.

– Видеть их не могу! – Ольга убрала руки за спину и отошла от елки.

– Мы их купили, – как ни в чем не бывало ответила Машка. – В память об Александре.

– Ага, понятно, – накалялась Ольга. – И чтоб окончательно закрепить этот Новый год в памяти, вместо Деда Мороза и Снегурочки – японская кукла и ободранный гном.

– Ни у кого таких нет. – Маша прижала к себе маленькую японку в красном кимоно.

В комнату вошел толстолапый неуклюжий щенок, смешно зевнул и улегся под елкой.

– Откуда у тебя щенок? – спросила Ольга.

– Это Мишин. – Подруга установила под елкой куклу и гнома.

Ольга посмотрела на парня:

– Твой?

Михаил погладил лобастую голову щенка:

– Сам не ожидал. Родители на Новый год подарили. Говорят, собака вылечит меня от бледной немочи.

– Как ты его назвал? – спросила Маша.

– Бобик-Мухтар.

– Кто бы сомневался, – буркнула Ольга. – Ежа только потеряли.

Маша достала из коробки резинового ежика-пищалку:

– Вот, – и улыбнулась.

Телефон разразился знакомой мелодией. Ольга шумно вздохнула:

– Пропустила из-за вас все репетиции! Петька на меня обиделся. – Она нажала «ответить» и, прижав трубку к уху, убежала на кухню: – Привет… да я у Машки, елку наряжаем… красота необыкновенная: гробики, скелетики и черепушки…

– Крутейший будет Новый год, я чую, – развеселился Петя. – Я зайду?

– Конечно, жду.

Она нажала «отбой», чмокнула телефон и вернулась в комнату.

– Помирились? – спросила Маша.

– Ну, не знаю… – Ольге вдруг понравилось чувствовать себя невинной жертвой.

– Скажи, что у тебя была уважительная причина, – предложила Маша.

– Да-да, извини меня, Петечка, я мир спасала, – сама себя передразнила Ольга.

– И спасла! – Маша аккуратно прицепила на елочную лапу блестящий черный гробик.