— Да. Я возле н-нашего подъезда. Жду тебя. Т-ты, как ты? — в его голосе нет жизни. Он глотает слова, задыхается. Бедный мой, любимый.

— Я в п-порядке. Он сдержал обещание. Я скоро вернусь к тебе.

Надеюсь. Они обещали отвезти меня обратно.

— Любимая, скажи, скажи, пожалуйста, он… он тебя мучил, бил?

— Нет-нет, ничего такого, — я замотала и руками и головой одновременно.

Интонация вышла отнюдь не страдальческой. Будто мне понравилось, что ли? Будто ничего дурного не произошло этой ночью? Вот только не надо радости в голосе, а то я завизжала так, словно мне было, напротив, приятно от заката до рассвета скакать на члене бандита. Пусть лучше думает, что я страдала.

«А что, нет, что ли? — прыснула грёбаная совесть. — Ты получила пять оргазмов за ночь. Минимум».

Я знала, что их было намного больше. Просто под утро я уже вырубилась, как будто потеряла память. Сбилась со счёта, в обморок грохнулась. Уже и не знаю, чем закончилась кульминация вечера, что он там со мной чудил?

— Малыш, прости. Прости меня. Я исправлюсь, я сделаю всё, чтобы искупить вину. Мне плохо. Сдохнуть охота. Я умираю, я так сильно за тебя переживаю. Глупая, что ты наделала? — он начал реально хныкать в трубку. — Лучше бы сукин сын меня пристрелил, чем я позволил им терзать тебя всю ночь.

— Слав, успокойся, — мне тоже захотелось вдоволь проплакаться. — Это был мой выбор, пойми. Я так решила, захотела. Ты в этом не виноват.

Хватит, не надо давить на больное. Ему и без того хреново. Ругать его сейчас — все равно что пинать упавшего посреди улицы старика. Только хуже сделаю. Какой уже толк от ругани и обвинений в том, что он совершил? Что было, то было. Прошлое не изменишь. Время не отмотаешь, как кассетную пленку. Если я сейчас начну возмущаться и воспитывать парня, вдруг он бросится под машину от горя? А я его люблю. Мы столько планов вместе построили, столько всего интересного затеяли на будущее. Я не хочу убивать наше счастье и наши мечты.

— Алисааааа! Малыш!

— Я скоро буду, пожалуйста, жди меня, — с этими словами я сбросила вызов.

Малыш… Этой ночью именно так называл меня бандит. Это прозвище, озвученное хриплым, тягучим голосом преступника звучало намного вкуснее, чем сейчас, в исполнении моего суженого. Бёдра сжались тягучим спазмом, женские лепестки сладко запульсировали. Да, тело помнит. Оно ведь живое. На коже тоже отпечатываются воспоминания, как и в голове.

Я мысленно врезала себе пощёчину. Соберись, Алиса, ты что творишь? Твои мысли гадкие, неправильные. Спятила? Из-за шока, из-за побега и нападения кровожадной банды у тебя мозги явно встали не в то место. Как вернусь домой, у кого-нибудь срочно выбью денег на психолога. Ей-богу, мои гадкие мысли начинают пугать меня не на шутку.

Тряхнув волосами, я быстро переписала номер какого-то Серого на дисплей своего смартфона, разорвала записку на куски, бросила под кровать и невольно перевела взгляд в конец комнаты. Там, в углу, на том самом кресле, на котором мы грязно беспредельничали с бандитом, я увидела свою куртку и сумочку, аккуратно сложенные на сидении кресла. Хм, как мило. Это он сам, что ли, подсуетился? Ты смотри, заботливый какой.

Я встала с постели, пошатываясь, побрела в сторону ванной. Как вдруг на что-то наступила. Скользкое и липкое. Меня взяла злость, когда я, оторвав ступню от пола, подняла её выше и увидела прилипший к пятке презерватив. Использованный. А рядом, под кроватью и возле балкона, ещё несколько. Чертов зверёныш! Не человек он, точно. А бес из ада! Хмыкнув, я сорвалась на бег и побежала в ванную. Нужно поспешить, а вдруг ещё дьявол вернётся, вдруг возжелает изменить условие сделки, вынудив меня работать не ночь, а две или три ночи. О, ужас! Я закрылась там, в ванной комнате, включила душ на максимум, юркнула под теплую воду. Внезапно меня накрыла тоска и подавленность. По щекам покатились слёзы, которые быстро растворились в воде. Я натирала кожу мочалками и шампунем чуть ли не до мяса, пытаясь смыть прикосновения негодяя, его семя, следы его рук, что оставили на мне едва заметные синяки и красные полосы. Как клеймо. На его законной собственности.

Слава, прости, прости, Славочка! Я грязная шлюха, я согрешила. Но я сделала это ради тебя. Ты жив, слава богу, всё обошлось. Я тебя спасла. Мы снова вместе, всё наладится. Я постараюсь забыть вчерашнюю ночь. Раны затягиваются. Мы отработаем долг, уедем в другой город и начнём с чистого листа. У нас же любовь. Мы мир вместе перевернём, ничто нам не помеха!

Ай! Где-то в области плеча больно защипало, когда первые капли воды ударили по коже. Закончив намываться, я подошла к зеркалу и едва не завизжала. На левом плече красовался свежий укус. Этот больной кретин меня укусил. Неверное, останется шрам. Тронутый на всю голову психопат, который не выходит у меня из головы! Невменяемость, кажется, заразна. Бандюган меня заразил через поцелуи, раз я о нём до сих пор думаю и буду думать ещё очень долго. Каждый день. Пока время не излечит.

Глядя в зеркало, я потрогала свои губы кончиками пальцев. Они до сих пор горели огнем, припухли и болели. Голодное зверьё. Он терзал меня всю ночь. Я до сих пор чувствовала его вкус. Вкус его языка на своём языке, остроту его напора, его запах, его большой и ненасытный член до самого упора глубоко в себе, как будто мы с ним стали единым целым.

От этих воспоминаний мне стало дурно. Ощутив тугой жар в области бедер, я рефлекторно сжала ноги. Ерунда какая-то! Решив кое-что проверить, я запустила пальчики между ног, потеребила складочки.

Охнула. Влажно. Подумав о Данте, я за секунду стала мокрой.

Алиса, ты спятила! Ты сошла с ума. Так нельзя! Ненормальная. Как шлюха.

Набросив белый халат на чистое тело, я вышла из душа. Подхватила телефон с кровати, быстро набрала номер, этого… Серого, мечтая как можно скорей убраться из этого чёртового места.

— Алло, — лениво захрипел знакомый голос. Я узнала его, это один из подельников Данте.

— З-здравствуйте… Данте сказал, он с-сказал… Что вы отвезете меня д-домой, — я страшно нервничала. Не каждый день приходится вживую общаться с реальными бандитами. Которые грабят, убивают, насилуют людей. Господи!

— Понял. Сейчас буду.

А потом вдруг вспомнила о той странной коробочке из бархата. Взяла её с тумбочки, открыла и едва не потеряла сознание от восторга. Во всей своей невероятной красе, искрясь и переливаясь миллионом радужных бликов, внутри коробочки лежали серьги с крупными камнями. Вот это да! Они что, настоящие? В смысле это настоящие бриллианты? Наверняка они стоят как два Славкиных долга? Отрабатывала я, а в итоге за ночь заплатили мне.

Отдышавшись, я захлопнула коробочку, сунула её в карман халата. Их можно продать. Наверняка они погасят весь долг. Почему бандит сделал мне столь дорогой подарок? Я не понимала. Может, правда ему понравилась?

Не прошло и минуты, как в дверь постучали. Я чувствовала себя ещё более разбитой, когда столкнулась с чёрными глазами одного из прихвостней главаря. Он смотрел на меня так же прожорливо, как и Данте, знал же, чем, точнее кем, их босс вчера ночью занимался. Думаю, наши вопли слышал весь комплекс. Из-за этого я чувствовала себя крайне гадко. Дешевой подзаборной подстилкой.