ни неофит.

Но ветер перемен нам навевает

Надежд благих пьянящий композит,

В другие времена нас завлекает —

Так пламя мотыльков к себе манит!

Antiqua, quae nunc sunt, fuérunt olim nova[88]

Всё старое, когда-то было новым,

Последним криком моды и идей,

Но по законам времени суровым

Ушло в небыль, отправлено в музей.

О нём лишь вспоминают эрудиты,

Доценты с докторами всех наук,

Не преминёт и олигарх маститый,

Украсить раритетом свой досуг.

Но, часом, в новоявленном изыске

Мы узнаем знакомый силуэт

Уже далёких, но до боли близких

Реалий, чей давно растаял след.

Что ж, видно мудрость говорит недаром

О новом, как давно забытом старом.

Post scriptum (P.S.)[89]

В конце письма поставить vale…

А. Пушкин (Евгений Онегин)

В конце письма иль манускрипта,

После положенных словес,

Мы механически постскриптум

Шифруем коротко – P. S.

Штриха иной раз не хватает,

Чтоб подчеркнуть свой политес,

И тут нас снова выручает

Непритязательный P. S.

Но если вы к себе отныне

Хотите вызвать интерес,

Не разумея по-латыни,

Как говориться, ни бельмес,

В конце письма поставьте fini

И не забудьте о P. S.

Alea jacta est[90]

Я посетил тот Рубикон, где жребий

Был брошен Цезарем столетия назад,

Где знак судьбы узрев на звездном небе,

Он двинул легионы на Сенат.

Явилась мне картина перехода,

Преодоления изменчивой реки

Участниками Галльского похода

Приказу римского Сената вопреки.

И впереди, на верном Борисфене,

Гай Юлий Цезарь с поднятой рукой

Соратников зовёт… Но нет, передо мной

Канава сточная, где в грязной, мутной пене,

Прибитой к берегу лоснящейся волной,

Лишь смрад индустриальных испражнений.

Entia non sunt multiplicanda praeter necessitatem[91]

Стремясь историю понять,

Мы множим сущности бездумно,

Вместо того чтобы принять

То, что логично и разумно.

Не удовольствуясь простым

Рациональным объясненьем,

Готовы верить мы любым

Сенсационным откровеньям.

Что, мол, пришельцы попотели

Над возведеньем Пирамид,

И что не Пушкин на дуэли

Дантесом мерзким был убит…

И даже будто в Мавзолее

Не настоящий вождь лежит!

Ignoramus et ignorabimus[92]

Мы, несомненно, многого не знаем

И не узнаем видно никогда —

Чем больше тайных истин раскрываем,

Тем больше нераскрытых череда.

Покровы тайн нам не дают покоя,

И мы, о здравом разуме забыв,

Не думаем о том, какой ценою

Нам отзовётся к знанию прорыв.

Сенсации нужны нам и фуроры…

Чтобы развеять скуку бытия,

Покровы с тайн срываем мы шутя,

Пускаемся в дискуссии и споры,

Не замечая, даже в свете дня,

Что открываем ящики Пандоры![93]

Pia desiderata[94]

Заветные мечты, благие пожеланья…

Как часто, совершенно невпопад,

Вы, обманув все наши ожиданья,

Приводите не в рай, а прямо в ад.

Не лучше ль оставаться нам с мечтами,

Желаний жар горячий охладив,

И не прельщаться сладкими речами

Тех, кто сулит блаженный позитив.

Тех, для кого мы лёгкая добыча,

Благоприятный покера расклад,

Чтоб в лицемерно-благостном обличье

Мостить для нас дорогу снова в ад,

Нам оставляя в виде утешенья

Заветные мечты, благие побужденья!

Historia est magistra vita[95]

История всечасно учит жизни,

Наставницы прилежней не найти,

Она и отчитает с укоризной,

И даст наказ об истинном пути.

Но под её началом беспристрастным

Есть те, кому учение не впрок,

И повторять приходится несчастным

В который раз Истории урок.

Хотя и «повторенье мать ученья»,

Наставницы норов порой жесток,

И доставляет сущие мученья

Народам, не исправившимся в срок.

И путь их самостийный избавленья

От этих мук и труден, и далёк.

Ad astra per aspera[96]

В реальном мире, по представлению

Известной всем хорошо максимы,

Стремление к самоутверждению

Являет собой кардинальный стимул.

В наше время, отбросив сомнение,

Решения ищут без должной дотошности.

Бесспорно, такое самоутверждение

В конечном счёте, ведёт к оплошности.

Псевдо теориями увлечённые,

В дурмане бизнеса и контрактов,

Разных наук господа учёные

Не гнушаются подтасовкой фактов,

Являя собой девиз одиозный

Вперёд, через медиа в «звёзды»!

Lex non scripta[97]

Живёт в человеках веков испокон

Законов неписанных код,

Где каждый в отдельности взятый закон

Прочнее гранитных пород.

В чреде бесконечной эпох и времён

Меняла история ход,

И всякий, занявший властителя трон,

Законов фундировал свод.

Выстраивал из параграфов заслон,

Незыблемый власти оплот.

Но как ни старался, не мог всё же он

Найти к бастиону подход,

В котором хранится веков испокон

Законов неписанных код.

Imperitia pro