– Надеюсь, картотека спрятана надежно? – подался вперед толстяк.

– Документы спрятаны очень хорошо, но, во-первых, вы должны помнить, что по этому поводу говорил наш общий знакомый Генрих Мюллер.

– Мюллер? Он был неглупым человеком, – пожал плечами Руст, – и в каждую фразу вкладывал глубокий смысл.

– Вот именно. А по этому поводу он говорил следующее: «Что знают двое, то знает свинья»…

– Это верно. А что «во-вторых»?

– Во-вторых, ограбление с убийством наделали немало шуму в нашем маленьком сонном городке, и вместе с полицией сюда понаехали из Буэнос-Айреса проклятые журналисты. Я всячески скрывался от камер, но эти пройдохи сверкали вспышками камер на каждом шагу. Не удивлюсь, если моя физиономия разошлась стотысячным тиражом какой-нибудь столичной газетенки…

Известие сильно расстроило гостей. Здоровяк Вальтер побледнел, а его старший товарищ тяжело дышал, промокал со лба пот и скрипел зубами.

– Расскажите подробнее о происшествии, – попросил он с явным недовольством в голосе.

Рауфф выложил все, что услышал от садовника и комиссара полицейского управления.

– И все же не стоит отчаиваться, – закончил он свой рассказ. – Перед приездом полиции мне удалось тщательно осмотреть особняк, и следов возле тайника я не обнаружил. К тому же, если люди из «Комитета» заполучили копии документов, это ровным счетом ничего не значит.

– Но почему?! – воскликнул Руст.

– Потому что имеется только одна ниточка, ведущая к золоту Роммеля, понимаете? – прищурился Рауфф и повторил по слогам: – Од-на.

– И она под вашим контролем? – с сомнением спросил Вальтер.

– Стопроцентную гарантию, как известно, дает лишь Господь Бог.

– И все же?

– Операцию по спасению драгоценностей, добытых фельдмаршалом на севере Африки, я разрабатывал лично, и единственный конец ниточки покоится здесь, – крючковатый палец Кристиана указал в паркетный пол. – Однако, заполучив его, масоны не сумеют сделать и двух шагов в нужном направлении.

Гости ждали хозяина, спустившегося в обширный подвал под особняком.

– Да, прошедшие десятилетия изменили многое, – посмеивался толстяк, выпуская вверх клубы табачного дыма. – Кто сейчас вспомнит о том, что дизайн эсэсовской формы разработал Хьюго Фердинанд Босс?

– А также о том, что Хьюго был членом НСДАП, – поддакнул крепыш.

– Вот-вот. А кому сейчас есть дело до того, что знаменитая «IBM» поставляла перфокарты для упорядочения процесса истребления людей по расам и классам? Миром правят золото и драгоценные камни!

Довольные гости громко рассмеялись.

Оба они были немцы и, как выражались во времена Второй мировой войны, чистокровные арийцы.

Людвиг Руст в начале сороковых сделал стремительную карьеру и в неполные тридцать в чине генерал-лейтенанта занимал должность заместителя самого Альфреда Йодля – начальника Штаба оперативного руководства Верховного командования вермахта.

Здоровяк Вальтер был раза в два моложе и имел скромное звание капитана. В городке Эккернфёрд он возглавлял разведывательное подразделение, входившее в структуру «SEK M» – сил особого назначения ВМС. Несколько лет назад его уволили из бундесвера за ультраправые взгляды. С тех пор он полностью посвятил себя организации и объединению неонацистского движения, искорки которого вспыхивали то в одной части света, то в другой.

Кристиан Рауфф, как и Людвиг Руст, тоже успел поносить генеральские погоны. По окончании операции «Золото Роммеля» Генрих Гиммлер лично вручил ему петлицы бригаденфюрера и генерал-майора войск СС, а также Рыцарский крест Железного креста с дубовыми листьями.

– А вот и наш Кристиан! – радостно объявил толстяк.

– Я достал вино тридцатилетней выдержки, – послышалось из подземелья.

По лестнице медленно, держась правой рукой за перила, поднимался хозяин особняка. В левой руке он нес запылившуюся бутылку, под мышкой торчала папка из серого картона с тиснением в виде германского орла. Отдышавшись на последней ступеньке, он подошел к соратникам и передал «трофеи».

– А у этого выдержка будет побольше, – засмеялся Людвиг, кивая на серую папку. – Не правда ли, господа?

Молодой Вальтер благоговейно провел пальцами по тисненому картону и прошептал:

– Создано в апреле сорок третьего, подписано самим рейхсфюрером Гиммлером. Уже сейчас эти раритеты стоят многие миллионы.

– Богатства, путь к которым описан в этих документах, стоят в тысячи раз больше, – усмехнулся Рауфф.

Он раскрыл папку, зашелестел бумагами и фотографиями. Руст поправил очки и долго изучал страницу за страницей. Потом переключился на фотографии.

– Кто это? – кивнул он на черно-белое фото.

– Франц Шмидт. Командир дивизеншутцкоммандо, штурмбаннфюрер.

– А эти люди?

– Два его ближайших помощника: оберштурмфюреры Петер Флейг и Хуго Шрайбер.

– Какова роль этой троицы?

– Согласно разработанной мной схеме, Шмидт руководил эвакуацией сокровищ из Северной Африки и организацией двух тайников. Флейг стал источником ложной линии, ведущей к тайнику-пустышке. Второй носит зашифрованные координаты истинного места захоронения шести несгораемых ящиков с золотом и древнеегипетскими артефактами.

– Носит? – беспокойно заерзал в кресле толстяк.

– Именно.

– Позвольте, Кристиан, а масоны из «Комитета» не смогут воспользоваться закодированной информацией раньше нас?

– Один шанс на миллион, – отрезал тот. – Нам самим придется немало потрудиться, чтобы расшифровать координаты на теле носителя и выяснить, где покоятся сейфы.

– Хуго Шрайбер, – задумчиво произнес Людвиг. – Надеюсь, он сменил имя после войны?

– И не однажды. В сорок пятом году он стал итальянским подданным, в сорок восьмом – португальским. А в пятьдесят девятом я лично помог получить всей его семье испанские паспорта. С тех пор Хуго Шрайбер зовется Фернандо Лопесом.

– Где его искать, господин генерал? – спросил Вальтер.

– В Барселоне, – без запинки ответил Рауфф, демонстрируя великолепную память. – Он живет в одном из уютных кварталов Барселоны, называемом «эль Гинардо».

В большом холле повисла тишина.

Опираясь на палку, Людвиг Руст тяжело поднялся, подошел к окну и, не поворачивая голову, спросил:

– Вы готовы, Кристиан, заняться этим делом?

– Готов, – вздохнул хозяин дома. – Но мне понадобится много денег и несколько помощников.