Дайнека спросила у Насти:

– Отец вчера заезжал?

В ту же секунду из кухни донесся голос Серафимы Петровны:

– Настена! Иди сюда, помоги!

Настя ушла на кухню, и Дайнека, смирилась с невозможностью по-быстрому расспросить об отце. Она с грустью оглядела гостиную: все те же тюлевые шторы, тот же диван. На стене – картина, которую они с отцом купили на вернисаже. При воспоминании о том добром времени ей стало грустно.

Грустить долго не пришлось – в комнате с большой супницей в руках появилась Серафима Петровна. За ней вошла Настя с блюдом пампушек.

У Серафимы Петровны все «горело» в руках: тарелки заняли свои места на столе, рядом с ними легли солидные столовые приборы.

– Садись, Людочка, за стол! Угощайся!

Дайнека села, да и кто бы устоял – к великолепному борщу Серафима Петровна подала жирную деревенскую сметану и зелень. Дух шел такой, что слюноотделение во рту фонтанировало.

Дайнека уплела две тарелки борща и пять пампушек. На какао в ее желудке места не нашлось. Встав из-за стола, она пересела на диван.

– Ну, как? – спросила Серафима Петровна.

– Вы всегда прекрасно готовили, – сказала Дайнека.

– Замуж еще не вышла?

Резкий переход на личную тему вернул Дайнеку к действительности.

– Нет, – сдержанно ответила она и спросила: – Папа заезжал к вам вчера?

– Вячеслав Алексеевич? – Серафима Петровна кивнула: – Был. Пообедал. К супу с фрикадельками я подала малосольные огурчики и грибочки. Уж как меня хвалил твой отец! Давно, говорит, так вкусно не ел. С тех самых пор, как ушел от Насти. А я ему в шутку: возвращайтесь, мол, Вячеслав Алексеич, обратно!

– Как же… – несмело вставила Настя, но мать ткнула ее пухлым локтем в бок.

– Что было потом? – спросила Дайнека.

– А что было потом? – развела руками Серафима Петровна. – Поели, поговорили, он и уехал.

– Во сколько?

– В десять! – Серафима Петровна постучала ногтем по циферблату золотых часиков: – Я, когда его провожала, на часы посмотрела. Десять часов вечера было. Я точно помню.

– И он ничего не говорил? – уточнила Дайнека.

– О чем, Людочка?

– Может быть, собирался куда-то?

– Куда ж ему еще собираться, деточка? Неужто не вернулся домой?

– Не ночевал? – уточнила Настя.

Немного помолчав, Дайнека встала с дивана:

– Я лучше пойду…

– И не посидишь? – всполошилась Серафима Петровна. – Всегда ты так, Людмила. Приедешь на часок, да только душу растравишь!

– Мне нужно идти. – С этими словами Дайнека вышла за дверь.

Дайнека остановила машину в первом «кармане» и позвонила отцу. Он был недоступен. Второй звонок она сделала Вешкину. Сергей взял трубку и вместо «здравствуй», спросил:

– Где твой отец?

– За этим и звоню…

– Чтобы сказать, где Вячеслав Алексеевич?

– Чтобы спросить, где он.

– Та-а-ак… – протянул Вешкин. – Рассказывай.

– Папа не пришел вчера ночевать и второй день не берет трубку. Я потеряла его, Сережа, – всхлипнула Дайнека и спросила: – Он был на работе?

– Нет, – мрачно ответил Вешкин.

– Можем встретиться?

– Давай к офису. Жди меня напротив – в кафе.

Когда в дверях появился невысокий молодой человек, Дайнека помахала ему рукой:

– Сережа, я тут!

Сергей Вешкин был начальником отдела безопасности «Евросибирского холдинга», но всем своим видом опровергал представления о людях этой профессии: щупленький, сутулый, в очках. Но если бы враги и конкуренты холдинга знали его так, как знала Дайнека, то немедленно отказались бы от любых происков по причине их заведомой обреченности.

Добрейший, интеллигентнейший и милейший Сережа Вешкин был необычайно умен и изворотлив. За несколько лет работы он сумел так организовать работу своего департамента, что бесконтрольно муха не пролетала. Что касается Дайнеки, Вешкин выручал ее из, казалось, безвыходных ситуаций.

Дайнека повторила чуть громче:

– Сергей!

Он заметил ее, подошел к столу и сел напротив:

– Прости, что задержался. Добрынин вызывал. Давно здесь сидишь?

– Минут десять. Что-нибудь серьезное?

– Просил разыскать Вячеслава Алексеевича. Из-за его отсутствия сегодня сорвалось совещание.

– Сережа, найди его, – прошептала Дайнека.

– Ну-ну… – Сергей заерзал на стуле. – Только не плачь!

– Второй день звоню. Елена Петровна места себе не находит. Пришлось ей рассказать, что вечером папа поехал к Насте.

– Он там был? – уточнил Вешкин.

– Серафима Петровна и Настя подтвердили.

– Ты тоже была на даче?

– Только что оттуда вернулась.

– Во сколько Вячеслав Алексеевич уехал от них?

– Вчера в десять вечера. Ты разве не знал?

Сергей на мгновение отвлекся, чтобы сказать официантке:

– Один американо без сахара. – Потом снова переключился на Дайнеку: – Отец говорил, что мы с ним встречались по поводу дома?

Не поднимая глаз, Дайнека кивнула:

– Рассказывал.

– Вчера я кое-что разузнал про фирму, где Настя оформила заем.

– И что?

– Сразу позвонил Вячеславу Алексеевичу. Но он уже не ответил.

– И мне не ответил. – Дайнека подняла глаза и умоляюще взглянула на Вешкина: – Как думаешь, что с ним?

– Подожди, я не договорил… – Сергей уставился в кружку с кофе, которую поставила перед ним официантка. – А где сахар?

– Вы сказали: американо без сахара, – напомнила та.

– Сахар принесите, пожалуйста.

Дайнека посмотрела на Вешкина с подозрением:

– Скажи честно. С папой ничего не случилось?

Сергей дождался, пока принесут сахар, высыпал в кружку и только потом ответил:

– Пока – ничего.

– Ты что-то знаешь… – обреченно проговорила Дайнека.

– В фирме «Кантина» работают опасные люди.

– И что теперь будет?

– Для начала разберемся с твоим отцом.

– Как?

– Просто найдем его.

У Сергея Вешкина все было просто. По крайней мере, так он говорил. И Дайнека безоговорочно ему верила.