— Тем не менее, ты выполнил свою задачу. Как сказал Хаббер, ты имеешь право выбрать себе любую броню и оружие, которое сочтёшь нужным. Выбирай на здоровье, Мозгожор.

Михель подошёл к телеге, и посмотрел во внутрь. Там была потрёпанная броня с золотыми отметинами в виде пегасов, и целая куча различного оружия: от простых кинжалов, до огромных секир. Даже удивительно, что оно оставалось в Пике на протяжении года. Всё это и правда принадлежало Рокворскому Ордену. Товарищам Леванда, павших в тот день, когда Доминион решился на штурм Пика.

Взгляд рыцаря привлёк закрытый железный шлем без характерного голубого плюмажа. Рыцарь поднял его, и уставился в глазные прорези шлема. Когда-то Леванд знал его хозяина. Ганс Фето, ровесник Михеля.

Вспомнив имя обладателя, перед глазами Леванда поплыли образы того кошмара. Эны оттесняли рыцарей Роквора к крепости. Уже покрасневший от боя Ганс уже давно выдохся, но всё продолжал орудовать своим огромным мечом. Панцирь Фето уже насчитывал на себе десятки дыр, проделанных арбалетными болтами, и несколько вмятин, оставшиеся после принятия нескольких увесистых ударов булавой. Даже зная, что шансов на выживание не оставалось, Ганс старался сдержать наступление неприятеля, даже ценой собственной жизни. Он был героем.

Как и каждый житель Пика Роквора.

Леванд тяжело вздохнул. Каждый из Последователей Пегаса отдал свою жизнь, лишь бы защитить невинных жителей Аксалома, на которых уже наверняка готовился следующий удар. А что же Михель? Разве он отдал свою жизнь во имя благой цели? Мог ли назвать себя таким же героем, как и его погибшие соратники?.. Возможно, выжить стоило всё же не ему, а тому же самому Гансу. По крайней мере, он бы смог всё сделать лучше, чем сам Михель.

«Если ты бесполезен, то почему твоя судьба — продолжать эту жизнь?»

Вопрос внутри головы заставил Леванда вздрогнуть. Он был уверен, что голос был тот же, что и в его сне, но…

— Уже присмотрел себе что-нибудь? — спросил Хаббер, дотронувшись до плеча молодого рыцаря, вырвав его из пучины размышлений.

— Я… не могу… — смог вымолвить в ответ Леванд.

— Понеслась, — послышался недовольный голос Вейлора.

— Каждый из Рокворских рыцарей был героем. Даже самые мерзкие личности, что были в наших рядах, отдали свою жизнь ради других. Я не могу осквернить их память.

Повернувшись к Хабберу лицом, Михель увидел лишь некую растерянность на лице разбойника. Затем посмотрел куда-то наверх, почёсывая подбородок, и пожал плечами:

— Если ты так считаешь, пацан, то переубеждать не стану. Считаешь себя недостойным этой брони — хорошо. Нам же больше достанется. Поможешь доставить, как ты говорил, вещички своих братанов, в добрые руки.

— Осторожнее, Хаббер, — предупредил кентавр осторожно. — А тот этот Мозгожор проест тебе лысину со всей этой праведной чепухой.

За эти слова он удостоился недовольных взглядов Хаббера и Михеля.

— Ещё одно слово про мою лысину, барышня, и сможешь хвалить свою собственную, — предупредил Хаббер, сверкнув очами. — То, что мой нож привязан к арбалету, не помешает мне.

Вейлор недовольно обернулся, тихо выругался, и пошёл прочь от них, параллельно осматривая каждое демоническое тело.

Михель положил шлем обратно в телегу. Он ещё долго смотрел на множество той брони, которая принадлежала его товарищам.

— Куда мы повезём всё это? — спросил Леванд, не отрывая взгляда.

— Мы отправимся в лагерь одного нашего… знакомого… — ответил Хаббер. — Это небольшая деревенька, стоящая посреди леса. Это в двух днях пути к северо-востоку отсюда. Люди Глуши с радостью используют снаряжение Рокворского Ордена против Доминиона.

Михель наконец смог оторваться от шлема Ганса. Короткий кивок молодого рыцаря означал, что он готов выдвигаться даже сейчас. Вне зависимости от того, для чего Свет, или Создатель, или любое другое божество послало ему Странников, Леванд знал, что дальше ему суждено идти с ними. До конца этой бесконечной войны.

Старый волшебник

Путь до Глуши занял у Странников выдался довольно длинным. Большой проблемой было поймать убежавших лошадей, и впрячь их обратно. К несчастью для отряда, найти и вернуть удалось лишь одну из двух потерянных лошадей. Но, немного поругавшись с Вейлором, и пообещав в случае отказа отдать его в руки Михеля, который якобы сожрёт его мозги, вопрос с лошадьми удалось решить. Хотя рыцарю такой способ убеждения пришёлся не по душе.

Большую часть пути Леванд провёл отдыхая, расположившись прямо в повозке со снаряжением. Неожиданно для себя, молодой Леванд после налёта почувствовал сильную усталость, будто тот пережил не столкновение с парочкой демонов, а на протяжении нескольких часов без остановки сдерживал целую армию. Впрочем, неудивительно, с его-то ранами…

Нормальный сон к нему так и не пришёл — рыцарь постоянно видел ту снежную пустыню, будто окутанной враждебностью. Чёрный снег раз за разом стремился его поглотить, и Леванда спасало от этой участи только скорое пробуждение. Было ли это на самом деле не сном, или всё же это просто восприятие так играло с ним, было до сих пор неясно…

Толком не отдохнув, Михель проснулся в очередной раз уже когда совсем стемнело. Тело всё ещё немного скрипело от боли ран, а на душе чувствовались те самые жуткие чёрные снежинки. Казалось, что с каждым разом они проникали всё глубже и глубже в него, будто стремясь подстроить его под себя… Но со временем это странное чувство проходило.

Отряд окружали высокие деревья, покрытые светло-зелёными листьями. Средних Гор уже не было видно даже на горизонте. И единственной причиной, почему тьма ночи не поглотила Странников, были светлячки, светившиеся необычно ярко для маленьких насекомых.

Леванд перелез к Браубергу, управлявшим повозкой. Старик спокойно сидел, покашливая время от времени и едва держа в руках вожжи. С лёгкой улыбкой на устах смотрел на светлячков. Теперь, когда он снял свой капюшон, рыцарь отчётливо мог рассмотреть его голову, покрытую длинными спутанными седыми волосами, достигавшие ключицы. Брауберг никак не отреагировал на то, что юный рыцарь пристроился возле него, лишь слегка зевнул, и продолжил наблюдать за маленькими насекомыми.

Вообще, Свет был против любого проявления магии. Согласно его законам, она несла лишь хаос в Аксалом, из-за которого и случались все войны. Только вот, в Рокворском Ордене, несмотря на верность Свету, магию не презирали, и даже уважали, если она применялась во благо. Именно поэтому Михель не чувствовал никакой ненависти к магам, в отличие от других последователей Света.

— Слушай, ты ведь маг, да? — попытался начать разговор рыцарь, проведя со стариком пару минут в молчании. Брауберг отвлёкся от светлячков, и повернулся к рыцарю. В серых глазах была видна некоторая