— Мо? Ну и засранец! А я считал его своим другом!

— Только не говори ему, что я тебе рассказала. Он хотел поступить со мной по-братски.

— По-братски? Да он просто положил на тебя глаз! Господи, никому нельзя верить в наше время!

— А меньше всего тебе. — Мадди улыбнулась и начала расстегивать кофточку. Мать она почти не помнила, но понимала, что ее большие груди — это лучший дар от Лулу. Лицом она получилась симпатичнее, но телом пошла в мать: везде худощавая, кроме груди. Мадди смущалась, когда так быстро развилась в восьмом[12]классе. И всегда носила свободные платья, чтобы скрыть зрелую фигуру.

— Такого свойского парня, как я, надо еще поискать, — буркнул Гарднер.

А она без всякого жеманства сняла свободную кофточку и юбку.

— У тебя фигура — потряс!

Брейди быстро разделся. Мадди посмотрела на него и присвистнула.

— И ты ничего… вроде бы большой. А мне казался дохляком и коротышкой.

— Боже мой, кто тебя учил говорить комплименты! Ну, иди сюда. Я этого хотел, как только тебя увидел.

В первый раз они любили друг друга очень бурно. А потом все медленнее и медленнее до самого рассвета. Брейди не спешил — давал ей расслабиться и раскрепоститься. Он нашел на ее теле эрогенные зоны, о существовании которых Мадди даже не подозревала. И она, впервые испытав удовлетворение, решила, что секс превозносить все-таки стоило.

Бедняга Томми! После стольких лет с ним она считала, что любовь — это физиологическая потребность, и больше ничего.

* * *

У Анны Макнил были рыжие волосы, язвительный ум и испещренная веснушками белая кожа. Но даже со своими веснушками она умудрялась выглядеть привлекательной и не слишком заумной. Она приехала из Нью-Йорка, и у нее было больше одежды — дорогой одежды, — чем у всех остальных студенток в тысяча девятьсот семьдесят втором академическом году в Университете Колорадо. В прошлом году она пользовалась в общежитии большой популярностью. Но Мадди ее не любила. Может быть, потому, что на нее саму, почти все время корпевшую над книгами, компания Анны не обращала никакого внимания.

Поэтому ее сильно удивило, когда однажды вечером, подняв глаза от стола, она увидела на пороге Анну.

— Привет, Мадди, — начала та. Ее выговор выдавал выпускницу школы с востока. — Похоже, мы с тобой в одном положении?

— Что ты имеешь в виду?

— Наши соседки съехали на все лето подмолотить деньжонок. Вот я и решила спросить, не хочешь поселиться со мной? Моя комната угловая… Больше и светлее, чем эта.

— Да нет… У меня здесь все обустроено. И потом, я тебя совершенно не знаю. Мы можем друг другу не понравиться.

Анна широко улыбнулась, сразу став намного симпатичнее.

— Девчонки утверждают, что ты прямая. Но я таких люблю: считаю, что люди должны говорить то, что думают. Большинство на это не способны. — Она достала пачку «Мальборо» из нагрудного кармана принадлежавшей приятелю рубашки. — Не возражаешь, если я закурю?

— Кури.

— Хочешь сигарету?

— Не курю. Моя мать умерла от рака.

— О! — Анна задула спичку. — Ей-богу, я не знала. Извини.

— Кури, если хочешь. У нее был не рак легких.

Анна рассмеялась.

— Ты забавная… Не угадаешь, что скажешь. Думаю, ты мне понравишься. Ну так как насчет моей комнаты? Мне все равно кого-нибудь подселят. Она велика для одной. Харриет Джексон спит и видит переехать, но она такая коровища. — Анна закрыла ладошкой рот. — Господи, помилуй. Вот видишь, как мне полезно находиться рядом с тобой. Вмиг забыла, как меня учили лицемерить.

— Так ты полагаешь, что я лучше Харриет, хотя совсем меня не знаешь?

— Весь прошлый год я к тебе приглядывалась и думала: вот симпатичная девчонка… Или по крайней мере может такой стать, если подкрасится и добавит в прическу несколько светлых прядей.

— Я вижу, уроки прямоты тебе не нужны. Ты прекрасно справляешься сама, — проговорила Мадди с каменным лицом и вдруг невольно рассмеялась. — Хорошо, пойду посмотрю твою комнату. Но предупреждаю, что могу съехать до окончания семестра. Мой парень настаивает, чтобы я жила у него.

— Я тоже провожу со своим парнем выходные. Он старшекурсник в Принстоне.

— В Принстоне? Путь неблизкий.

— У моего отца служебный самолет. И я им пользуюсь. Может, как-нибудь захочешь съездить в Принстон. Рэнди все устроит. Если ты только не до смерти влюблена.

Мадди покачала головой.

— Не знаю. Не могу решить. — И девушка коротко рассказала Анне о Брейди. — Ну ладно, — наконец подытожила она. — Давай взглянем на твою комнату. Я думаю, все устроится. Мне всегда хотелось жить в угловой. Только вот еще что: я здесь на полной стипендии и много занимаюсь.

— С этим я как-нибудь смирюсь, — рассмеялась Анна. — У самой у меня баллы не ахти, но свет можешь жечь хоть до утра. Я сплю как сурок.

— Разве ты не хочешь получить хорошее образование?

Вопрос озадачил гостью.

— Конечно… но колледж — это развлечение. То есть я хотела сказать, что не собираюсь выходить отсюда полным придурком. Но и на работу мне не надо устраиваться. Мы с Рэнди скорее всего поженимся, и тогда… О Боже, я несу что-то несусветное.

Мадди улыбнулась:

— Нет ничего плохого в том, что кому-то не приходится зарабатывать на жизнь. Просто мои карты легли по-другому.

— Это не значит, что я не сделаю карьеры, — защищаясь, ощетинилась Анна. — Просто за то, чем я хочу заниматься, очень мало платят. Я собираюсь работать с недоразвитыми детьми. Мой основной предмет — аномальное развитие психики. Знаешь, мой младший брат Дэвид родился с сильным повреждением мозга. И находится в клинике.

— Извини.

— Это совершенно убило маму. Теперь она вряд ли когда-нибудь оправится. Она хотела оставить Дэвида дома… но не было никакой возможности. Ему требовалось постоянное внимание. Отец убедил маму, что следует думать о каждом из нас. Но порой мне кажется, она сожалеет о своем решении.

— А ты?

— Бог свидетель, нет! Состояние Дэвида ужасное. А я хочу работать с детьми, у которых есть… надежда. Ты не считаешь меня бесчувственной? Ведь надо же иметь точку, с которой начинать.

Мадди согласно кивнула.

— Так как насчет нашего дела? — продолжала Анна. — Будем жить вместе?..

— Ну что ж… Если ты уверена, что я тебе нужна.

— Вполне уверена, — обрадовалась девушка. — Мне даже кажется, что мы станем подругами. И размер у нас почти одинаковый. Так что можешь брать мои тряпки. Мама шлет мне посылки каждый месяц.