У темнокожей красавицы болели глаза. Я сказала „хватит“». Юная Бруни не стала бы так строить из себя диву. Эта девушка из хорошей семьи, влюбленная в качественно сделанную работу, была к тому же очень проницательна: она понимала, что мир моды жесток и, даже если ты успешен, надо быть все время начеку. Кристоф Жирар[56], заместитель мэра Парижа по вопросам культуры и бывший личный помощник Ива Сен-Лорана, проработавший с ним двадцать лет, как никто другой знает о трудностях профессии модели: «Пьер Берже и Ив обожали Летисию Касту. Карла тоже участвовала в наших показах, но Берже, не скупившийся на колкости, называл ее „стюардессой“».

* * *

Пусть так, зато ей были не страшны ветра на большой высоте. Приветливая, но довольно замкнутая, Карла умела оставаться незаметной, когда нужно. Дизайнер Соня Рикель[57] запомнила ее «красивой девушкой, которая часто бывала одна и даже пряталась под стол, чтобы спокойно почитать или съесть сандвич». Карла была вежлива и любезна со всеми. Бывшая телефонистка дома Givenchy вспоминала о ней с восхищением: «Я работала на первом этаже. Там был сломан кондиционер и стоял ужасный холод, поэтому я вечно простужалась. Однажды Карла пришла на примерку и увидела, что я чихаю. Она пожалела меня: „Бедняжка, вам бы подлечиться. Вот, держите, эта таблетка творит настоящие чудеса!»

Гримерши и костюмерши обожали Карлу. «За три дня до показа они все как одна приходили ко мне и просили разрешения одевать мадам Бруни», – рассказывал Жан-Жак Пикар. В ателье она была всеобщей любимицей. Другие модели устраивали истерики, вскрикивали от каждого укола булавкой, выходили из себя, если не могли найти платье. Карла сохраняла спокойствие в любой ситуации. В примерочной она аккуратно складывала свою одежду на стул, тогда как остальные разбрасывали ее по полу. «Она была безупречна во всем: всегда опрятная, никаких лишних запахов, с аккуратным маникюром и педикюром… честно говоря, далеко не каждая модель могла этим похвастаться», – добавил Пикар.

* * *

Не обращая внимания на окружающий хаос, Карла прокладывала путь, уверенная в своем потенциале, и всем рассказывала, что станет самой красивой и ее фото будут лучшими в журналах. И правда, лицо Карлы появилось на обложках, чему в немалой степени способствовали ее беспорядочные раскрученные романы с Эриком Клэптоном, Миком Джаггером и другими знаменитостями. «Определенно, встречаться со звездами очень полезно», – подтверждает известный стилист.

Особенно ей удалось завершение карьеры. «Когда камера перестанет любить меня – скажите, ладно?» – вновь и вновь просила она дизайнеров. Но Кристиан Лакруа[58] так и не смог ей этого сказать. Однажды в начале сезона, когда в работу запустили новые коллекции, Карла предупредила всех: «Я не приду». Удерживать ее никто не стал. Она с головой окунулась в зимние виды спорта, и пока ее бывшие коллеги демонстрировали наряды прет-а-порте, Карла неслась на лыжах по заснеженному склону, мечтая о совсем других вершинах. Ей было двадцать девять, и она даже не допускала мысли о том, чтобы стать моделью для примерок. Амбиции и гордость не могли позволить ей опуститься до такого.

Табличка при входе в представительное здание, расположенное в богатом округе Парижа, гласит: «М. Икс, пластический хирург». Имя этого специалиста неизвестно широкой публике, но сколько знаменитостей переступали порог его кабинета? Доктор был настоящей легендой своего дела в 1980—1990-е годы – благословенное время до пришествия ботокса. Именно этот врач «подправлял» те лица, которые потом появлялись на обложках журналов.

На прием к нему надо было записаться заранее, недели за две. Когда я позвонила, меня отправили к местному фотографу, чтобы сделать черно-белый портрет – «только никакого макияжа и улыбок, пожалуйста». Вот с этой фотографией я и вошла в сказочную пещеру, где тон задавали мраморный пол, античные статуэтки и персидские ковры. Нас попросили подождать в мягком кресле. На расстоянии вытянутой руки лежали тщательно подобранные женские журналы, открытые на страницах с хвалебными статьями о методиках хозяина клиники.

Наконец, я попала в роскошный кабинет и увидела мужчину лет шестидесяти, с гладкой кожей и сияющими глазами. Едва я вошла, он выдал: «Я – король „baby face[59]“!» Это значило, что он делает лица выглаженными, свежими, милыми и порой невероятно юными, как у некоторых звезд. Особенно он гордился своим фирменным носом. «Моя специальность – „baby nose“, то есть маленький вздернутый „нос младенца“, который мы в последнее время так часто видим на лицах певиц, актрис и моделей. Идеальный нос – это нос новорожденного, без горбинки, крошечный и закругленный, – с явным удовольствием пояснял доктор[60], разрисовывая при этом мою фотографию. – Понимаете, спинка носа должна быть совершенно ровной». Уж поверьте его двадцатипятилетнему опыту.

Все еще сомневаетесь? Он принялся убеждать, упомянув певицу Лиан Фоли, получившую благодаря ему «идеальный профиль»[61], и девушек из шоу «Крэйзи Хорз». «А нос Карлы?» – спросила я между прочим. На секунду задумавшись, он ничего не ответил, только улыбнулся и показал на экране мобильного личный номер первой леди. «Мы дружим уже больше двадцати лет».

Пришло время узнать стоимость услуг. Нос обойдется в 2000 евро. Плюс 200 евро за отдельную палату, когда вас будут оперировать в Клинике парка Монсо, в 17-м округе Парижа. И если вам понадобится некоторое время, чтобы обдумать этот важный шаг, на вас не станут обижаться. Свидетельство тому – поздравительная открытка, которую я получила в январе 2010 года: «Платон сказал: „здоровье – первое из благ, второе – красота“. Желаю вам здоровья, а остальное, я надеюсь, вы доверите мне».

* * *

Значит, Карла Бруни совершенно точно прибегала к услугам пластических хирургов. Это серьезное открытие. Разумеется, достаточно зайти в Интернет, чтобы убедиться, что многие сделали похожий вывод, не дожидаясь подтверждений от врачей. Да только почему-то ни один журнал не осмелился об этом написать – по крайней мере, во Франции. На это отважился только еженедельник «Вуаси», в 1998 году перехватив почту Бруни. Зарубежная пресса, напротив, не стеснялась затрагивать эту тему: с того момента, как певица вышла замуж за президента, во многих изданиях вышли статьи о пластических операциях первой леди Франции. В 2008 году австрийские СМИ первыми заговорили о возможных изменениях во внешности бывшей модели. А в сентябре 2009 года журналисты немецкой газеты «Бильд», полагавшие, что «эти округлые щеки смотрятся неестественно», опросили несколько хирургов, которые подтвердили, что Карла Бруни скорее всего использовала ботокс, чтобы в сорок лет сохранить свежесть лица. Они также предположили, что она могла сделать подтяжку. А совсем недавно, 17 марта 2010 года, газета «Дейли мейл» произвела фурор в Англии, опубликовав необработанные фотографии Карлы Бруни. Согласно мнению экспертов, по просьбе издания сравнивших новые и старые фотографии первой леди, ее щеки, скулы, нос и верхняя губа подверглись хирургическому вмешательству. Как бы то ни было, эта статья обозначила переход на новый этап: никогда подобная информация не исходила из столь надежного источника. Даже бывшая жена Рафаэля Энтховена, писательница Жюстин Леви, изобразившая в книге безжалостный портрет первой леди, не рискнула высказать подозрения напрямую, вне рамок «романа». В своем провокационном и во многом автобиографическом произведении дочь Бернар-Анри Леви и супруга Рафаэля Энтховена, соблазненного Карлой Бруни, назвала соперницу «Терминатором» и описала ее так: «Когда мне было пятнадцать, я была очарована ее безупречным лицом. Позже я узнала, что оно ненастоящее. Вместе с хирургом она создавала его на компьютере: вот так, сделаем высокие скулы, сюда немного силикона, нос сделаем чуть покороче и немного добавим к подбородку, чтобы профиль стал гармоничнее, а с глазами все отлично, менять ничего не будем, только слегка вот тут надрежем, на висках, поднимем линию бровей, и несколько инъекций ботокса для закрепления, как вы считаете?.. Обсудите тогда подробнее с моим коллегой».