— Да, абсолютнейший бред. Эти твари не умеют любить… По крайней мере, чистокровные.

— Интересное уточнение… Знаете, господин Ис, примерно так и выглядят предубеждения в действии: близкая мне фейри умеет любить, но те, кого я не знаю лично — бездушные твари… Это лицемерный концепт. И, разумеется, эльфы умеют любить! Притом, скажу я вам, возможно, ещё и получше многих. Просто, скажем так, несколько иначе, чем мы привыкли, но, уверяю вас, не менее сильно и самоотверженно. Отвечая на ваш вопрос… Это случилось около девяти тысячелетий назад, когда мир Двух Империй называл себя планетой победившей демократии, а тот, что мы ныне считаем техногенным, был дремуч и примитивен. Тогда, как вам, вполне вероятно, известно, между драконами и фейри разразился нешуточный конфликт. Дивных убивали сотнями и тысячами, вырывали их крылья и украшали ими комнаты, голубая кровь лилась рекой, потому фейри приходилось покорять холмы иномирья. Я тогда был довольно молодым драконом, и был убеждён — впрочем, сейчас я не разочарован в этой концепции — что истребление какой-то расы только из-за неприятия их образа жизни вовсе не делает нам чести. Эта идея наряду с изучением древних лекарских обрядов привела меня до двору Королевы Маб Свет Звезды, где я даже на какое-то время стал своим. Разумеется, к самым сокровенным ритуалам меня не допускали, но это не помешало мне многому научиться там. Именно тогда я весьма тесно сблизился с одной ши…

— Ши?

— Фейри. Всего лишь ещё одно название их народа… И вот, эта дивная влюбилась в человека — весьма достойного представителя своей расы, можете поверить. И какое-то время они даже были вместе, но потом мальчишка выкинул коленце: совершенно по-глупому умер в какой-то битве, оставив мою знакомую безутешной.

— Умер?…

— Именно, не как в случае с господином Гором, который, все же, физически жив. Тело того человека было изуродовано такими любопытными способами, что даже просто восстановить его было невозможно — я лично пытался это сделать, но так и не смог запихнуть обратно кишки ввиду полного отсутствия оных — вороны знают свое дело. В общем, эта эльфийка была безутешна, и, в конечном итоге, решилась пройти некое испытание и достать Цветок Мертвого Огня. Не знаю, какую пришлось за это заплатить цену, но ей удалось: в свои покои, где ждал я, она вернулась с душой возлюбленного.

— А тело? — нахмурился Ис.

— Вот здесь и был главный подвох. В качестве, с позволения сказать, тела она выбрала одного из сородичей — прекрасного и бессмертного, чью душу предупредительно вышвырнула прочь. Это было сделано, чтобы возлюбленный мог комфортно занять место несчастного, но человек… отказался.

— Отказался жить? — потрясенно уточнил Ис.

— Занимать чужое тело, — пожал плечами каменный, — Та фейри умоляла, становилась на колени пред ним; она говорила, что жертва умрёт в любом случае, но её возлюбленный был непреклонен: сказал ей, что все должно идти своим чередом, и вернулся в мир духов.

— Идиот, — сказал Ис раздраженно, и старый дракон рассмеялся.

— Забавно, она сказала ровно то же самое. Вы с ней во многом похожи, вообще-то. Неудивительно, впрочем — хоть дальняя, а все же родня.

— У меня в роду были фейри? Вы бредите.

— Всего лишь говорю правду, — усмехнулся каменный чуть лукаво, — Как вы и приказали давече, грозя мне жуткими карами… Да, в вашем роду бывали фейри, ведь пару не выбирают, сами знаете. Собственно, вполне вероятно, ваши не самые типичные для дракона пристрастия — последствия этого родства.

Ис бросил на старика оценивающий взгляд, подавив спонтанное желание свернуть ему шею — кажется, этот ещё пригодится.

— Ладно, — сказал дракон, — Как звали ту фейри?

— Я не могу этого сказать, господин. Я и так поведал излишне много, но попытайся я в связи с этим назвать её имя — упаду замертво, увы.

— И как именно она добыла цветок, вы тоже не знаете?

— Выиграла — так она тогда выразилась. Победила в игре.

Ис кивнул и, не прощаясь, вышел. Нельзя не признать, что после такого рассказа он вдруг почувствовал себя не взрослым драконом, а маленьким ребёнком, оказавшимся нежданно-негаданно персонажем весьма страшной и непредсказуемой сказки, и это заставляло приглядываться к теням чуть внимательней. Фейри и их магия… Они воистину ужасны.

— Господин Ис, какая честь, — в голосе посла Неблагого Двора было, пожалуй, многовато чувственных ноток — неудивительно с учетом тех нескольких ночей, которые они весело разнообразили друг другу: до встречи с парой Ис был тем ещё ходоком, а Лиан был красив, ядовит и зубаст. Они довольно причудливо провели время, в процессе чего ледяной дракон убедился, что устойчив к этому типу яда фейри, и слил любовнику необходимую дезинформацию — все в рамках его обычных похождений.

— Дивный господин Лиан, взаимно. Догадываетесь, зачем я здесь?

— Даже не знаю, — обнажил зубы в улыбке зеленоволосый красавец, — Продолжить начатое? Ваша собачка, говорят, приболела, а юная Раока — увы, увы… Её кожа, конечно, просто чудо на ощупь, но…

Ис ударил без замаха, почти лениво, потому что Лиан, который не попытался бы пройтись по болевым точкам, так же нереален, как жизнь без проблем. Посол, ничуть не удивленный таким исходом, лениво слизнул кровь с губ, не переставая улыбаться.

— Всегда знал, что ты любитель жёстких игр, милый, — мурлыкнул он.

— Я хочу знать все о игре, проводимой в самую длинную ночь.

— Понимаю, — усмехнулся Лиан, — Но помочь, увы, не могу: на нас всех наложен запрет. Быстрее умрешь, чем предашь — старая, оставшаяся ещё от прекрасной Маб печать.

— Я мог бы проверить на тебе её действие, — улыбнулся Ис светски, — Отдать Джейсу, хорошенечко расспросить и посмотреть, действительно ли ты сдохнешь…

— Мог бы, и тебе бы это несомненно понравилось, да и порадовало твоего помощника — слышал, он обожает копаться в чужих внутренностях. Но, увы, это ни к чему не приведёт.

Ис пригубил вина, прекрасно зная — яд не подействует, и резюмировал, вальяжно развалившись в кресле:

— Ну, пока не попробуешь — не узнаешь, правда? Вдруг ты можешь рассказать больше, чем думаешь? Пыточные поразительным образом стимулируют мыслительный процесс.

— Я посол другой страны, Ис.

— Мирана только рассмеётся и пошлёт сюда кого другого: многие ваши сюда рвутся. Не хотелось бы, конечно, но, давай: либо убеди меня, что не можешь сказать большего, либо — пыточная. Выбирай.

Лиан откинулся на спинку кресла, и в его улыбке вдруг промелькнула знакомая Ису беззащитность — точно так же иногда искажалась мимика Раоки, когда ей было очень больно. Впервые дракон вполне серьёзно задумался: а настолько ли его девочка на самом деле отличается от других фейри, которых так презирает большинство драконов?

— Игра Короля Под Горой, — проговорил Лиан, будто через силу, — Схватка за…

Он закашлялся кровью, и Ис махнул рукой: