И так сильно одолевала, что он отправился спать, едва они вернулись в дом. Последнее, что помнил Эйдан – когда он поднимался по темной скрипучей лестнице, Эндрю сказал ему вслед из коридора:

– По-моему, нам надо купить тебе кое-что из одежды.

Именно это Эндрю и повторил на следующее утро, едва Эйдан, сонно покачиваясь, вошел в кухню, где Эндрю ел тост.

– Мне в любом случае надо в Мелфорд, – пояснил Эндрю. – А тебе, конечно, нужен непромокаемый плащ.

Эйдан поглядел, идет ли дождь. И увидел – в первый раз по-настоящему увидел – разноцветный витраж в задней двери. Пока Эндрю загружал в тостер еще несколько кусочков хлеба и гостеприимно искал Эйдану кукурузные хлопья, Эйдан снял очки и поглядел на витраж. Он в жизни не видел ничего столь явно волшебного. Несомненно, стеклянная вставка каждого цвета была предназначена для чего-то своего, только Эйдан не понимал для чего. Однако и весь витраж целиком тоже что-то делал, что-то другое. У Эйдана снова все зачесалось от любопытства – почти как вчера. Ему страшно захотелось выяснить, что этот витраж делает.

Эндрю заметил, что Эйдан снял очки. И хотел спросить зачем. Пока они завтракали, Эндрю размышлял, какими волшебными талантами наделен Эйдан и насколько они сильны – и как спросить о них Эйдана, не показавшись неделикатным и не обидев его.

Но тут ему пришлось бросить пакет с хлопьями прямо на стол и броситься к двери – за разноцветным стеклом проступил силуэт шляпы мистера Стока.

Мистер Сток все тщательно обдумал. Он по-прежнему люто злился на миссис Сток и, дабы досадить ей, намеревался и вовсе не приносить сегодня овощей. С другой стороны, он был доволен, что Эндрю взял на работу Стейси, – хотя не мог взять в толк, зачем Эндрю было брать к себе еще и этого беспризорного мальчишку. Предсказания по скачкам, с его точки зрения, были не более чем чушь, которой Стейси вечно морочит всем голову.

Вот почему тем утром он ворвался в кухню без единого слова, кивнул Эндрю, а Эйдану не стал и с размаху водрузил на стол возле пакета с хлопьями коробку от детских ботиночек. Внутри лежал крошечный пучочек петрушки.

Эндрю закрыл за мистером Стоком дверь и расхохотался. Эйдан вспомнил вчерашнюю груду редиски и захихикал. Они всё смеялись, переставали, а потом начинали снова – когда появилась миссис Сток, принесла свежую газету и осторожно подтолкнула вперед Шона.

– Не забудьте все ему как следует объяснить, – велела она.

– Хорошо, – ответил Эндрю. – Минуточку. Хочу взглянуть на сегодняшние результаты скачек.

– Я не приветствую, когда играют на скачках, – объявила миссис Сток, сняла пальто и достала из шкафчика накрахмаленный синий халат.

– По-моему, это гадание на скачках – полная ерунда, – сказал Эйдан.

– Может, и так, но мне хочется самому проверить. Поглядим. Первый заезд в Каттерике…

Он умолк и вытаращил глаза.

– Что там пишут? – спросил Эйдан, а миссис Сток между тем отодвинула Шона в сторону, словно мебель в гостиной, и стала убирать со стола.

– Первый, – слегка придушенным голосом прочитал Эндрю, – Триумф Шона…

– Да я ни за какие!.. – воскликнула миссис Сток в разгар натягивания ярко-розовых резиновых перчаток.

– Второй, – читал дальше Эндрю, – Идеальная Секретарша, а третий – Монопод. То есть кто-то одноногий. Если предположить, что это означает Таркина О'Коннора, выходит, все удивительным образом совпадает. Миссис Сток, я сегодня с утра собирался в Мелфорд. Подготовьте мне, пожалуйста, список покупок.

Шон нервно прокашлялся:

– Что мне делать, профессор Хоуп?

Эндрю понятия не имел, чем занять Шона и что он вообще может. Он повертел в голове так и эдак мысль о том, не дождаться ли Стейси и не поручить ли ей придумать Шону работу, но передумал: это было бы нехорошо по отношению к ним обоим. Пораскинул мозгами. Где от Шона будет меньше всего вреда?

– Э-э… гм. Шон, надо прибрать в старом сарайчике во дворе. Как вы думаете, вы сумеете это сделать?

Шон просиял от усердия и даже постарался сделать умный вид.

– Да-да, профессор. Это я могу.

– Тогда идемте, – сказал Эндрю. Потом ему пришло в голову, что Эйдан, вероятно, лучше знает, какие поручения можно дать Шону, и он спросил Эйдана: – Хочешь пойти с нами?

Эйдан кивнул. Миссис Сток металась по кухне, что твой смерч, и очень его смущала.

Они вышли под серую морось. И как раз проходили перед домом, чтобы свернуть на задний двор, когда по подъездной дорожке к крыльцу подкатил автомобильчик и резко остановился, зашуршав мокрой щебенкой. Это была машина Таркина, специально приспособленная для инвалидов, и за рулем сидел он сам. Распахнулась пассажирская дверь, и из машины выпорхнула Стейси. Эндрю несколько остолбенел. Сегодня Стейси решила одеться, как положено настоящей секретарше. Ни тебе резиновых сапог, ни тебе стеганых жилеток. Опрятная белая блузка, короткая темная юбка и туфли на высоких каблуках. Эндрю был вынужден признать, что выглядит Стейси великолепно, особенно ножки. Жаль, что она совсем сумасшедшая.

– Я первым делом налажу компьютер, да, профессор? – крикнула она и, не успел Эндрю ничего ответить, пробежала под дождем и юркнула во входную дверь.

Между тем Таркин ловко выбрался из машины и пристраивал под мышки костыли.

– Профессор, у меня к вам разговор будет, когда у вас найдется минутка, – сказал он. – Коротенький, но важный.

– Разумеется, – ответил Эндрю. Наверняка разговор будет о том, чтобы-не-смел-лезть-к-моей-дочери, подумал он. Это можно понять. Наверное, хлопотное это дело – быть отцом сумасшедшей красавицы. – Прошу вас, подождите меня в гостиной. Мне нужно дать Шону задание.

Таркин кивнул и запрыгал на костылях к входной двери. Эндрю, Эйдан и Шон обошли дом и оказались в саду, где стоял полуразвалившийся сарайчик. Эндрю никогда не понимал, зачем его построили. В качестве мастерской художника? Сарайчик был древний и сложен из мелких красных кирпичей, каких в наши дни и не встретишь, с односкатной крышей. Давным-давно кто-то покрыл кирпичи тонким слоем известки, но она уже по большей части облезла. По размерам сарайчик мог бы служить – разве что впритык – конюшней или каретным сараем, однако у него совсем не было окон, только низенькая полукруглая, на старинный манер, дверца. Крыша у сарайчика текла. Кто-то – опять же давным-давно – покрыл черепицу несколькими слоями брезента, чтобы крыша не протекала. Вдоль стен густо кустилась крапива.

Эндрю с натугой отворил дверь – в сумрак, загроможденный мешками с цементом («Зачем деду понадобился цемент?» – удивился Эндрю), банками с краской («Да и краска тоже…») и старыми садовыми креслами. Посередине высилась старая ржавая косилка, заводить которую умел на всем белом свете один мистер Сток.