Дерек помог Лилейне спешиться, и она быстро оперлась на его руку, пока он не успел сбежать. Мать сказала, чтобы она очаровала его, влюбила в себя так, чтобы он и помыслить не мог о том, чтобы отдать ее в лапы дракону, но проще было бы растопить снег зимой. Дерек держался вежливо, но отстраненно, он будто не спешил к ней привязываться. Пальцы ее слегка задрожали, но она глубоко вдохнула, посмотрела на Дерека с милой улыбкой.

— Значит, здесь вы выросли, милорд?

— Здесь, — ответил вместо него Джона. — Когда мамаша спихнула его на воспитание нашему отцу. Тебе тогда было лет шесть, верно?

— Да, — ответил Дерек, поднимаясь по ступеням замка.

— Я помню, когда тебя привезли, ты рыдал, как девчонка.

— Наверное, вам было тяжело разлучаться с матерью. — Лилейна участливо пожала его руку.

— Тяжелее, чем ей со мной, по-видимому, — ответил Дерек. — Джона, позволь поручить твоим заботам принцессу, мне надо дать указания людям.

— Теперь я вижу, почему вас прозвали Золотой Рыбкой, — ответил некрасивый лорд долины, предлагая ей руку с испачканным глиной рукавом.

— А вас — орлом, — польстила ему Лилейна, кивнув на серебряную статую, раскинувшую крылья над входом в замок.

Джона проследил за ее взглядом.

— Орел раньше стоял в замке в горах, ведь там — наше родовое гнездо. Которое отец отдал бастарду. Но в завещании он указал, что статуя должна быть моей.

— Он выглядит огромным. На него, должно быть, ушла прорва серебра?

— Да. Но я не стал бы подпиливать ему крылья, даже если бы разорился.

— Похоже, он много значит для вас.

Лилейна заправила золотой локон за ухо и мягко улыбнулась. Скоро от этих фальшивых улыбок у нее щеки заболят. Она шла по замку, кивая и поддакивая лорду, который навязчиво поглаживал ее руку и держался ближе, чем это дозволялось приличиями, и в голове ее зрел новый план. Если серебряный лорд не поддается ее чарам, то, возможно, другой мужчина окажется податливее.

— Я восхищена красными стенами вокруг вашего замка, — сказала она лорду. — Такие ровные, нарядные на вид. Насколько они прочны?

— Вы удивитесь, но они крепкие, как камень, — ответил польщенный Джона. — Признаюсь, когда отец отписал серебряные шахты бастарду, я был в ярости. Но теперь под моим управлением глиняные карьеры приносят хороший доход. В долине производят не только кирпичи. Мои мастера научились делать плитку для пола, тарелки, вазы, поражающие тонкой работой. А какую глазурь мы используем! Я приказал заменить глиняной посудой все серебро. Лишнее напоминание о поступке отца.

— Но ведь все обернулось благополучно, — заметила Лилейна. — Вы наверняка простили его.

— Сам бы я никогда не поступил так со своим сыном.

— Вы представите меня своей леди? — Лилейна едва сумела сдержать разочарование. Кажется, ее план провалился в самом начале реализации.

— Я пока не женат. Но клянусь, буду относиться к брачным узам с большим уважением, чем мой отец.

— Вашей супруге повезет. — Лилейна бросила на лорда многообещающий взгляд. — Хотя иногда бастарды могут быть очень полезны. Вы ведь знаете, что дракон потребовал королевскую дочь.

— И мне очень, очень жаль. — Джона взял ее ладонь, поцеловал кончики пальцев. Губы у него оказались приятно теплыми и сухими.

— Однако у моего отца нашлась внебрачная дочь. Ее-то и отдадут дракону. — Лилейна решила озвучить тот вариант событий, который ее устраивал.

— А вы…

— А я достанусь Дереку. — Она вздохнула едва заметно, но так, чтобы лорд долины уловил намек.

— Несправедливо, что бастарду досталось серебро, и вот теперь — золото, — выдохнул Джона.

Лилейна поощрительно улыбнулась и снова взяла его под руку.

Гостей пригласили в длинный зал, который выглядел куда уютнее королевского. Деревянные столы накрыли белыми скатертями, уставили знаменитыми тарелками, которых почти не было видно из-за яств. Гобелены, изображающие сцены сражений, висели по всей стене. Напротив — витражные окна преломляли свет, рассыпая по залу разноцветных зайчиков. Серебряный лорд усадил Иргу в отдалении от себя, по правую руку рядом — Лилейну. Ирга откусила пирожок и мрачно посмотрела на принцессу. Та мило смеялась над шутками Джоны, умудряясь при этом бросать улыбки и Дереку.

Ирга уткнулась в тарелку. Если ей удастся сбежать, то неизвестно, когда она поест в следующий раз. Она незаметно стащила со стола нож и, склонившись, сунула его в туфлю.

— Ты что-то потеряла? — спросил Нэш, садясь рядом.

— Нет. — Ирга слегка повеселела, осматривая зал. Здесь вся королевская стража, и следят они в основном за Лилейной. Вина на столах — хоть залейся. Она сможет ускользнуть.

— Потому что если ты что-то потеряла, у Джоны целая свора охотничьих собак. У них отличный нюх, найдут что угодно и кого угодно. Смекаешь, о чем я?

Ирга внимательно посмотрела на Нэша, а тот продолжал разглагольствовать, разделывая вилкой кусок рыбы:

— Злобные клыкастые твари. Пегие, как коровы, и размером с теленка. Помню, как-то мать Дерека написала ему письмо. — Он подцепил косточку и аккуратно отложил ее на край тарелки. — Я вызвался отнести — от гор до долины рукой подать, разбойников нет. Но мне не повезло попасть в лес во время охоты.

Он закинул кусок рыбы в рот и, жуя, закатал рукав рубахи, демонстрируя белые шрамы на крепкой руке, покрытой темными волосками.

— Почуяв котолака, собаки вмиг позабыли про оленя, которого загоняли. Они меня чуть в клочья не разорвали.

— Как тебе удалось уцелеть?

— Чудом вырвался, забрался на дерево, — усмехнулся Нэш. — Никогда больше так быстро не лазил.

— Ухо тебе тоже тогда покусали? — спросила Ирга.

— Нет, — отмахнулся Нэш. — Это солдаты забавлялись, когда меня только поймали. Хотели купировать, как щенку. Успели только с одной стороны.

— Но ты же кот…

— Думаешь, для них была разница? — Он посмотрел на Иргу, глаза его потемнели. — В лесу тебя найдут в два счета.

Он вдруг скрылся под столом, Ирга вздрогнула от прикосновения горячей ладони, которая скользнула по ее ноге, погладив икру, нырнула в туфлю и аккуратно вынула нож.

— Что ты там забыл, Нэш? — насмешливо спросил Джона с другого конца стола. — Я думал, это собаки едят объедки, которые бросают под стол, а не коты.

— Нож обронил. — Нэш передал его служанке, что разносила хлеб.

Он наклонился к уху Ирги так близко, что она почувствовала прикосновение губ, когда он прошептал:

— Если порежешь себе пятку — далеко не убежишь.

— Значит, он и вправду котолак? — спросила Лилейна, разглядывая Нэша. — Почему он сидит за одним столом с вами, милорды?