4 Глава

- Не стоит, - я остановил Лизу.

- Почему? - женщина попыталась прижаться ко мне всем телом. - Я тебе не нравлюсь?

- Нравишься, но все-таки не стоит.

- Ну ты и урод, Нестеров! - Лиза поднялась с лежанки и выскочила из хижины. Уверен, она бы еще и дверью хлопнула, не будь та открыта настежь.

Интересно, на что рассчитывала Лиза? На то, что я как пубертатный подросток, получив порцию ласки, тут же растаю и потеряю над собой контроль? Такое, наверное, прокатило бы с Васьком, тот, судя по всему, женским вниманием не был избалован, но не со мной.

За свою короткую жизнь я не единожды встречал на своем пути подобных женщин. Пару раз даже обжигался. Переспишь с такой, и она решит, что теперь может тобой манипулировать, и даже если твое мнение на этот счет кардинально отличается, от мозгоклюйства это не спасет. Нет уж, лучше один раз отказать, чем потом нажить себе кучу лишних проблем. К тому же, меня никогда не прельщали женщины, прыгающие в койку к мужчине в первый день знакомства.

Дневная духота постепенно отступила, позволив мне наконец уснуть, но не успел я нормально отдохнуть, как почувствовал чью-то руку на плече. Первой мыслью, возникшей в сонном мозгу, было: “Лиза вернулась”, но спустя секунду до меня донеслись слова Гуляева, и все встало на свои места - пришло время дежурства.

Костер на поляне почти прогорел, а заготовленных веток для него осталось не так уж и много, поэтому по договоренности с Мельниковым мы решили не тратить топливо впустую. Света двух лун в принципе хватало, чтобы разглядеть окрестности, а дрова еще понадобятся для готовки завтрака.

Сидеть молча было весьма тоскливо. Вокруг ничего не происходило и даже лес немного затих, погрузившись в сон. Как-то сам собой завязался разговор.

- Борис Игоревич, - спросил я, - общаясь с вами, складывается ощущение, что вы достаточно умный человек. Кем вы были там, на Земле?

- Спасибо за лестные слова, - усмехнулся Мельников. - А кем был… сложный вопрос. Был мужем, отцом, дедом, человеком в конце конов.

- Ну вы же поняли вопрос.

- Если ты про профессию, то когда-то я был научным сотрудником одного института, и немного преподавал. Затем Союз развалился, никому мы стали не нужны, и начались мои мытарства. Кем я только не работал - даже фруктами на рынке торговал. Помню, начальник у меня был из Армении, Варданом звали, суровый мужчина, но платил исправно.

- Нелегко пришлось?

- Нелегко пришлось, когда жена заболела, - тяжело вздохнул Мельников, - но то дела далеких дней, сейчас я уже десять лет как на пенсии. Внуков нянчил пока не выросли, огород опять же.

- По вам не скажешь.

- Ну так выслуга, я на пять лет раньше, чем все остальные вышел. Один плюс от работы в институте.

- Что думаете о нашей ситуации? Я сколько не прокручиваю произошедшее в голове, но выхода особого не вижу.

- Знаешь, Максим, есть у меня соображения, что все это, -Мельников обвел рукой деревню, - искусственное, как и мы сами.

- Что вы имеете ввиду?

- Ты в себе никаких изменений не чувствуешь?

- Да не особо, - я попытался прислушаться к собственному телу, но действительно ничего нового не заметил.

- Молодость - великий дар не замечать того, как стареет твое тело. Когда тебе двадцать, пусть даже тридцать, то такие мелочи как хрустящие колени или боли в спине обходят стороной, а я уже сполна испытал на себе все прелести старчества, но вот что я тебе скажу. С самого утра, как очнулся, я не чувствую болей ни в спине, ни в сердце. Мало того, так еще и подвижность к конечностям вернулась. Максим, я помолодел лет на двадцать, хотя выгляжу также, как и вчера.

- Все равно не понимаю. У вас улучшилось самочувствие и поэтому вы считаете, что все здесь - ненастоящее.

- Немного не так. Настоящее, но искусственное. Это не мое тело я за шестьдесят пять лет слишком хорошо его изучил, чтобы ошибаться.

- Может и так, почему нет, - пожал я плечами, - однако Федос верно подметил, боль, это тело чувствует вполне реальную.

- И не поспоришь, - усмехнулся Мельников. - В этом человеке скрыт талант естествоиспытателя, жаль направлен он в сторону разрушения. Не говори о моих размышлениях никому, пожалуйста. Практической пользы эти наблюдения не несут, а смятения в умы добавят.

- Даже не собирался.

- Вот и славно, - произнес Мельников и надолго замолчал.

Рассвет наступил очень быстро. На востоке только-только появилась светлая полоска, а спустя десять минут уже взошло солнце, осветив верхушки деревьев. Часы показывали шесть утра, что было немного странным. Складывалось ощущение, будто длина суток на этой планете если и отличалась от Земной, то совсем немного. С другой стороны, об этом еще рано судить, через неделю станет окончательно ясно - сбились часы или нет.

Наше дежурство подошло к концу. Из хижин несмотря на раннее утро начали выходить люди. Первым возле потухшего костра приземлилась Маша, спустя какое-то время к ней присоединился Васек. Завязался разговор, который, видимо, поднял остальных.

Лиза, проснувшаяся самой последней, старалась все утро не пересекаться со мной даже взглядом. Она полностью игнорировала мое присутствие, что слегка забавляло. Обиделась, это понятно, но, если бы мне довелось повторить вчерашнюю ночь, я бы поступил точно так же.

Новый день принес новые хлопоты. Еда, вода древесина - все, как и вчера. Прежде чем выдвигаться в экспедицию, требовалось обеспечить деревню ветками хотя бы на день. Естественно, народ сразу попытался спихнуть на нас эту обязанность. Логично, в принципе, вызвался сделать что-то один раз, будь готов к тому, что придется делать это всегда. Не скажу, что в этом есть что-то ужасное, к тому же я был не против такого занятия, но, чтобы ускорить процесс, потребовал в помощь еще одного человека. Мы с Машей уже имели кое-какой опыт нахождения за периметром, пора бы и остальным его получить. Вызвался, опять только Мельников. Ну что, хотя бы так. Его щит не помешает.

Чтобы не таскать дрова через стену на веревке в этот раз мы решили открыть ворота. Заодно предложили Эдуарду показать полученное вчера умение. Вишняков, конечно, пытался отнекиваться, но под давлением коллектива все же сдался и пошел к воротам. Наш бравый руководитель вообще как-то сдулся и по большей части молчал, уже не пытаясь командовать всеми и каждым. Наверное, двойная луна сильно на него повлияла. Впрочем, таким он мне нравился больше.

Тяжеленное бревно Эдуард брал очень осторожно, будто боясь, что переломится, но затем в его лице что-то поменялось, он одним рывком подхватил трехметровый кусок дерева и с легкостью прислонил к стене. На лице мужчины появилось обалдевшее выражение, кажется, он и сам не до конца верил, что все получится.

- Геракл! - воскликнул Федос. Он где-то нарыл горсть непонятных семян и сейчас постоянно грыз их.