– …В приложении? – предполагаю и тут же прячу взгляд в кружке с латте. Вчера Зигмунд упоминал о каком-то приложении, где познакомился со своей щедрой подругой. Волнение от вранья подогревает мои щеки. Если Зигмунд молчит и выжидательно смотрит на меня, значит я на верном пути. – Нет, к сожалению, не успела. Пока домой приехала, пока с подругой по FaceTime потрещала. Займусь этим сегодня же. Как только распакую вещи.

– Не делай этого, если в тебе играет всего лишь любопытство и желание владеть информацией, Селин. Это место… Оно особенное, понимаешь? Просто так левые люди туда не попадают.

– Знаешь, я думала об этом перед сном. – Вот же актриса! – Спасибо тебе. Пожалуй, что в моей жизни действительно много информации, за которой я охочусь, и мне чрезвычайно необходимо… – Что мне необходимо? Думай, Селин!

– Расслабиться, – заключает Зигмунд, понимающе кивнув головой.

– Верно.

– Ты мне нравишься, Селин. Идею поделиться с тобой вынашиваю уже несколько месяцев, но твоя напористость в стремлении просто овладеть информацией, настораживала. Даже сейчас на планерке ты показала привычную Селин, которую интересует только то, из чего можно выжать все соки. А из того, о чем я поведал тебе вчера, можно нацедить три ведра и графин! – усмехается Зигмунд и тут же хмурится от головной боли.

– Зиг, я вчера приехала домой и позволила себе пару бокалов вина, – вру, не краснея. – А потом горячая ванна, алкоголь ударил в голову и…

– Ты меня что, соблазнить пытаешься?

– Нет! – Смеюсь. Боюсь сказать одно неверное слово и лишиться возможности узнать больше. – Я о том, что алкоголь ударил в голову! Я много думала о твоих словах, но с этими мыслями… Короче, я забыла название. Ещё с Ирэн проболтала больше часа! Она мне рассказывала о своих проблемах и… Второй бокал явно был лишним.

Не много ли я говорю? Не сильно ли переигрываю?

– Ты действительно сделаешь это? – смотрит на меня в упор Зигмунд. Он даже челку, упавшую на глаза, не смахивает, хотя я точно знаю, что она его раздражает. – После того, как прошлась катком по всем сайтам знакомств и согласилась с тем, что тебе необходимо знать о мужчине всё прежде, чем с ним переспать?

Молча киваю. Не понимаю, с чем именно соглашаюсь.

– Ты ведь понимаешь, что о нем нельзя говорить? Писать, сообщать всему белому свету?

– Разумеется, Зиг.

– Это тайное сообщество. Не какой-то ресурс, где знакомятся ради обнаженных фото. Ты не увидишь там работяг с побитыми и грязными пальцами на фоне мангала. Каждый пользователь подвергается тщательной проверке. Никаких фейковых страниц. Реальные люди, позволяющие себе раствориться в своих фантазиях и поделиться ими. Я знаю, что ты пройдешь проверку. И я очень надеюсь, что ты не совершишь ошибку.

– …То есть?

– Сохрани «Фантазию» в секрете, – отвечает Зигмунд, достав свой сотовый. Он что-то бегло печатает на большом сенсорном экране. – И не влюбляйся. Рано или поздно виртуальность смешивается с реальностью. Но ничто виртуальное в реальности не задерживается. Это всего лишь возможность расслабиться.

Пока пытаюсь обдумать его слова и хоть немного понять их смысл, мой сотовый в кармане брюк издает короткий трезвон.

– Это ссылка на приложение. Когда скачиваешь его, оно называется иначе. Но потом появляется его истинное название. – Мой сотовый снова дребезжит. – А это четырехзначный код, который я установил, когда мой уровень стал выше. Введешь его и сможешь начать регистрацию.

Я так взволнована, так возбуждена неизвестностью, что хочу засмеяться. Но серьезность взгляда моего коллеги, потерявшего память, заставляет прикусить язычок.

Что ж, вечер обещает быть интересным.

* * *

Еду в лифте на пятый этаж. Из динамиков звучит приятная музыка, мужчина справа от меня не сводит глаз с телефона в своей руке. Спешно залетаю в свою квартиру. Бросаю ключи на тумбу у двери, снимаю короткую дубленку, которую всегда ношу расстегнутой. Смотрю на коробки, которыми собиралась сегодня заняться и успокаиваю себя, что любая уборка требует немало времени, а оно в моем распоряжении бывает только в субботу и воскресенье. Днем позже, днем раньше – какая разница!

Переодеваюсь в домашнюю одежду, бросаю в керамический сотейник замороженную смесь из риса и овощей и накрываю крышкой. Пока на слабом огне готовится мой ужин, я звоню маме и разговариваю с ней непривычно бегло. Мне хочется поскорее ознакомиться с таинственным приложением, которым несколько месяцев со мной хотел поделиться Зигмунд, но не сделал этого, потому что опасался этой моей неутолимой жажды знать всё и даже больше.

– Что на ужин? – спрашивает мама, когда я в очередной раз помешиваю содержимое сотейника.

– Гавайская смесь из морозилки.

– Ох, боже, Селин! Что за еда такая? Неужели тебе сложно самой что-то приготовить?

– Мне не сложно, мам, а некогда.

– Ты уже дома, работа закончена. Возьми кусочек говядины и сделай себе вкусный гуляш! С картофельным пюре – пальчики оближешь.

– Мне нужно разобрать вещи. Мои друзья и коллеги дождаться не могут, когда же я устрою вечеринку в честь новоселья. Им очень любопытно посмотреть, где я живу.

– Встречи с друзьями – это хорошо. А ещё лучше, с любимым мужчиной.

– Мам! – Достаю белоснежную тарелку из верхнего ящика, который открывается и закрывается при помощи датчика на движение руки. – У меня сейчас период, когда мужчина станет мне в тягость. Я переехала в потрясающую квартиру, проживание в которой стоит немало. И да, ещё раз, огромное тебе спасибо за помощь. Без тебя мне бы не удалось оплатить аренду на полгода вперед. Поэтому для меня сейчас очень важна работа. Я хочу отдать долг тебе, откладывать на будущую аренду и баловать себя различными побрякушками.

– Перестань, милая. Ты мне ничего не должна. К слову об этой превосходной квартире… Как думаешь, её хозяин рассматривает вариант продажи? Ив интересуется, – спешит объяснить мама. – Говорит, если тебя устраивает жилье, то он мог бы купить его, чтобы ты не оплачивала высокую аренду.

– Во-первых, это жилье стоит баснословных денег. Этот комплекс является одним из самых престижных и элитных в городе. Сама не знаю, как мне удалось сорвать такой куш. И потому сейчас работа крайне важна для меня, поскольку вкусив прелести дорогой жизни, я поняла, что моя психика не выдержит, если я буду вынуждена перебраться в жилье на пять классов ниже этого.

Разумеется, в какой-то степени я утрирую. Снимаю крышку с сотейника, чтобы испарилась жидкость и направляюсь к излюбленному окну. На мне клетчатая рубашка, которая давно разошлась по боковому шву в зоне подмышки, но я не выбрасываю её, потому что в ней очень комфортно. Она удлиненная, скрывает бесшовные трусики. Не нарадуюсь, что теперь могу ходить