Простить его? За то, что он так нежно ее поцеловал?

– Мне нечего тебе прощать, – произнесла Эмили слегка дрожащим голосом. Затем взяла вилку и переключилась на еду, пока не сказала или не сделала что-нибудь такое, о чем потом жалела бы…

– Ты не могла бы оказать мне одну большую услугу?

Эмили перевела взгляд с лица Киззи на Гарри. Его ясные голубые глаза умоляюще смотрели на нее. Возможно, когда-нибудь она будет спокойно наблюдать за тем, как Гарри кормит малышку, но это время настанет еще не скоро.

– Конечно, – ответила она, даже не подозревая, как хрипло прозвучал ее голос.

– Мне нужно съездить в Лондон. Я не предупредил начальство, что собираюсь взять отпуск. Я поеду на поезде и буду отсутствовать самое большее шесть часов. Еда для Киззи в холодильнике. Нужно только перелить ее в бутылочку и подогреть. С этим даже я справляюсь. Уверен, она большую часть времени проспит и не будет доставлять тебе хлопот. Мне очень нужно поговорить с боссом, но я не могу взять ее с собой.

– Почему? – удивилась Эмили. – Это может оказаться весьма полезно. Она такая крошечная, и твой босс сжалится над тобой.

Гарри криво усмехнулся.

– Мой босс – женщина. Причем такая, что на нее это не произведет никакого впечатления. Забота о ребенке не является для нее уважительной причиной, и она не сделает исключения для меня. Обещаю, что это не войдет у меня в привычку. Послушай, я обязательно тебя отблагодарю. Например, присмотрю за твоими детьми, пока ты будешь работать. Ты могла бы уделить немного времени себе, сходить на массаж. С ними ничего не случится, пока я рядом.

– Договорились. Ты посидишь с ними, пока я буду работать, и я обязательно схожу на массаж. Если ты заплатишь, – в шутку добавила она.

Вопреки ее ожиданиям, Гарри не стал возражать.

– Спасибо, Эм. Я твой должник.

– Я знаю. Счетчик включен.

Рассмеявшись, он приподнял Киззи, чтобы та отрыгнула. У него отлично получалось. Его большие сильные руки держали малышку с такой нежностью, что у Эмили на глаза наворачивались слезы. Она даже завидовала Киззи. Она многое отдала бы за то, чтобы он смотрел на нее с таким же обожанием. Эмили встала.

– Еще чаю?

Гарри покачал головой.

– Нет, пойду спать. Я ужасно устал. Значит, насчет завтра мы договорились?

– Завтра? – удивилась она.

Гарри кивнул.

– Разве я об этом не сказал? Ты не можешь завтра?

– Могу, – ответила Эмили, прокрутив в голове свои планы на следующий день. – Но ведь завтра к тебе придут рабочие.

– Вот черт, – пробормотал он. – Ты не могла бы проследить и за ними? Убедиться, что они специалисты и им можно доверить отделку дома.

– Вы уже договорились о цветах?

– Цветах? – Он выглядел ошеломленным, и ей стало жаль его. У него был тяжелый день.

– Не беспокойся. Думаю, пару дней они будут сдирать старую краску. Я попрошу у них образцы красок, и ты выберешь, какие тебе понравятся. Или я сама выберу, но пеняй на себя, когда обнаружишь стены поросячьего розового цвета.

– Ты этого не сделаешь, – испуганно произнес Гарри, и она рассмеялась.

– И не надейся. Иди спать. Об остальном поговорим завтра.

Кивнув, Гарри поднялся и, остановившись рядом с Эмили, посмотрел ей в глаза. Он стоял против света, поэтому она не смогла разглядеть выражения его лица. Но его голос был хриплым.

– Ты золото, Эм. Не знаю, что бы я без тебя делал.

Неожиданно он наклонился и коснулся губами ее губ, затем пожелал ей спокойной ночи и пошел наверх, оставив ее трепетать от его поцелуя и мечтать о большем.

На железной дороге произошел разрыв кабеля.

Это было последней каплей. День не задался с самого начала. Начальница в грубой форме напомнила ему условия контракта и пообещала содрать с него три шкуры, когда он сможет вернуться к работе. Его мобильник разрядился, а теперь еще и это.

Поезд остановился между станциями, и у него не осталось выбора, кроме как ждать, когда починят кабель. Из-за остановки поезда отключился кондиционер, проводники начали разносить бутылки с водой, а пассажиры звонить домой.

Все, кроме него, потому что его телефон разрядился. Он мог бы позаимствовать у кого-нибудь телефон, но не помнил наизусть номера Эмили. Как назло, одна женщина узнала его и начала с ним кокетничать. Он сидел, изнывая от жары, и делал вид, будто слушает ее болтовню, а сам думал, как там Киззи и Эм.

Где он?

Эмили снова посмотрела на часы и позвонила ему на мобильный, но он либо отключил телефон, либо у него разрядился аккумулятор.

А Киззи отказывалась есть. Ее тошнило, и большую часть времени она плакала и сучила ножками. Когда Фредди и Бесс наконец заснули, Эмили взяла малышку на руки и прижала к себе, чтобы успокоить. Киззи хныкала и икала, и у женщины разрывалось сердце.

Когда у Эмили свело руку, она переложила девочку на другую сторону. При этом она задела грудью щеку Киззи, и малышка повернула голову, инстинктивно ища сосок.

Неожиданно соски Эмили затвердели, и из них начало сочиться молоко, хотя она уже давно перестала кормить Фредди. Но ее тело отреагировало так, словно это произошло только вчера. Эмили закусила губу, чтобы не заплакать.

Ей так хотелось накормить Киззи, и малышка это чувствовала. Она тыкалась носом в ее грудь и всхлипывала. Это было невыносимо.

Почему она медлит? На протяжении многих веков женщины, которые по различным причинам не могли или не хотели кормить грудью своих детей, пользовались услугами кормилиц. Только сейчас, когда искусственное вскармливание стало нормой, это стало казаться странным.

Расстегнув блузку и сняв бюстгальтер, Эмили провела соском по щеке девочки. Киззи повернула голову, нашла ртом сосок и зачмокала.

Наконец малютка успокоилась и перестала икать. Бедная кроха. Ей следовало уже давно это сделать, но она ждала возвращения Гарри.

Она обеспокоенно взглянула на часы. Половина девятого. Рабочие уже ушли, оставив ей образцы красок. Играя в саду с детьми, она болтала с ними через забор, а затем напоила их чаем.

Начало темнеть, и Эмили уже было собралась снова позвонить Гарри, как вдруг услышала скрежет ключа в замке. Взглянув на Киззи, она запаниковала. Что, если он разозлится? Она хотела отнять ребенка от груди и поправить одежду, но было уже поздно. В любом случае она не имеет права ему лгать. Ей придется все рассказать, и она очень надеялась, что Гарри ее поймет.

– Эм, мне так жаль… на железной дороге лопнул кабель…

Гарри резко остановился и застыл в изумлении. Эмили кормила Киззи грудью, как если бы это было в порядке вещей. Гарри почувствовал, как к горлу подступил комок.