— Привет, Ода! — говорит она, заметив меня, потому что ей приходится пройти мимо.

— Привет, — говорю я, и Грете София останавливается прямо передо мной.

Но мы не успеваем сказать друг другу еще что-нибудь, потому что с террасы выходит Хелле, и Грете София бежит к ней. У Хелле с собой огромный рюкзак, а в руках — спальник. Я стою у лестницы и не смотрю на них на самом деле, но на них не так-то просто не смотреть, потому что они стоят ровно у меня перед глазами. Не понимаю, зачем Хелле такой набитый рюкзак, она же только на одну ночь.

— Привет! Кевин нас отвезет, — говорит Грете София и забирает спальник у Хелле.

— Круто! — говорит Хелле, и они бегут в мою сторону, а точнее, в сторону лестницы.

Не понимаю, что такого крутого в том, что их везет Кевин. Это не круче, чем… чем…

— Пока, Ода! — говорят Хелле и Грете София хором, пробегая мимо меня.

— Пока, — отвечаю я, но они меня наверняка уже не слышат, потому что они уже спустились с лестницы и уже почти добежали до машины, где их ждет Кевин.

— Будешь прыгать, Ода? — спрашивает Стиан прямо за моей спиной, и я вздрагиваю.

— Да! — отвечаю я, улыбаюсь Стиану и бегу к перилам, куда Стиан уже забросил тарзанку.

И я прыгаю, и это просто ФАНТАСТИКА (!), и я кричу и смеюсь, со свистом рассекая воздух. А потом прыгает Эрленд, а потом Стиан, потом я, потом Эрленд, потом Стиан, потом я, и так мы продолжаем. Сегодня просто лучшая НА СВЕТЕ суббота.

— Рассказать анекдот? — говорит Эрленд, когда мы втроем (то есть я, Стиан и Эрленд) оказываемся наконец внизу.

Мы со Стианом смотрим на Эрленда и говорим «да».

— В галстуке кот! — выкрикивает Эрленд и смеется.

Я не смеюсь, потому что анекдот дурацкий. Эрленд знает только ДУРАЦКИЕ анекдоты. Но я смотрю на Стиана, который улыбается и немного смеется, и тоже улыбаюсь. И смеюсь. Чуть больше, чем Стиан, кажется. А потом я хватаюсь за живот и типа цепляюсь за Стиана, чтобы не упасть, как обычно люди делают, когда сильно смеются.

А Стиан смотрит на меня и не одергивает руку. (ЛУЧШАЯ суббота на свете!!!)

— Рассказать остальное? — говорит Стиан.

— ДА! — отвечает Эрленд нетерпеливо.

— У попа под рясой тако-о-ое! — говорит Стиан, и мы с Эрлендом ОЧЕНЬ ГРОМКО смеемся.

ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!

Это я смеюсь. Я типа ржу. Пока не замечаю, что Стиан и Эрленд смотрят на меня. Стиан смотрит на меня немного удивленно, а Эрленд — изучающе.

— Почему ты так громко смеешься, Ода? — спрашивает Эрленд.

— Что? Смешной анекдот, — говорю я.

— Я тебе его рассказывала уже сто раз, Ода, и ты никогда над ним не смеялась, — говорит Эрленд.

— Смея-ха-ха-лась, — отвечаю я, отпускаю руку Стиана и бегу вверх по лестнице.

— Не-хе-хе-т, — говорит Эрленд вслед за мной. — Почему ты так странно себя ведешь?

— Вовсе не странно, — говорю я уже сверху. — Вы тарзанку мне подкинете?

Стиан подбрасывает веревку, и я ее ловлю. (Повезло!)

— Ты все-таки странно себя ведешь, Ода, — говорит Эрленд, но я не могу ей ответить.

Воскресенье. Хелле еще не вернулась от Махмуны, насколько я знаю. Я сижу в комнате и пишу дневник.

Вдруг в комнату заходит Хелле.

— Что это ты пишешь? — спрашивает она.

— Ничего! — говорю я и быстро закрываю дневник.

— У тебя что, секреты? — спрашивает Хелле и смотрит на мой закрытый дневник, который я прижимаю к себе обеими руками.

— Нет, — отвечаю я, — просто пишу скучные вещи… что мама бесит… и… (Я ВРУ своей лучшей подруге!!!)

Мы с Хелле смотрим друг на друга. Я не спрашиваю, было ли весело у Махмуны.

— Прогуляешься со мной и собаками? — спрашивает Хелле.

— А надо? — спрашиваю я.

— Мне надо, — отвечает Хелле.

— Вряд ли я смогу, — говорю я, — то есть я не могу… у меня болит палец на ноге…

— Какой палец? — спрашивает Хелле.

— Э-э, мизинец, — отвечаю я, потупив взгляд.

— Почему это у тебя мизинец болит? — спрашивает Хелле.

— Э-э-э, я споткнулась обо что-то на физкультуре, — отвечаю я.

— Обо что? — спрашивает Хелле.

— А? — говорю я.

— Обо что ты споткнулась? — спрашивает Хелле.

— Не помню, — отвечаю я, — но было очень больно.

Я ставлю ногу на стул, трогаю мизинец на ноге и делаю вид, что мне очень больно. Хелле разглядывает меня внимательно. (Она вообще последнее время меня часто внимательно разглядывает, если задуматься.)

— Подумаешь! — говорит она, выходит из комнаты и спускается вниз.

— И потом, у меня очень важное дело! — кричу я ей вслед.