Два бывших офицера морского спецназа Дмитрий Доронин и Володя Привалов, молодые здоровяки около тридцати лет, сидели, наоборот, в самом конце салона, ближе к туалету. На их мощных шеях красовались толстые золотые цепочки, легкомысленные рубашки праздных туристов лопались на широченных плечах. Эти разыгрывали типичных бизнесменов средней руки из бывших братков. Вели они себя развязно, но не нагло. Ворох различных рекламных проспектов с видами египетских пирамид и отелей занимал все их внимание.

В середине салона умирали от счастья еще двое членов группы. Самые молодые, изображавшие молодоженов в свадебном путешествии. Наивный, постоянно краснеющий двадцативосьмилетний паренек Коля Горбачев был профессиональным инженером-электроником и талантливым программистом. Он в совершенстве знал современные цифровые телекоммуникационные системы. Однако в свое время Торин, кроме этих талантов, углядел в нем и другую жилку. Помимо классного владения определенной специальностью, каждый член группы должен был быть еще и в определенном смысле универсалом. Николаю предстояло не только сидеть за компьютером, это было бы непозволительной роскошью. И Горбачев, в котором Торин углядел мальчишеский азарт и достаточное мужское начало, с успехом осваивал различные виды единоборства и способы владения боевым оружием. Естественно, ему не хватало боевого опыта. Это было его самым большим недостатком, потому что в боевой обстановке, когда придется стрелять в людей, пусть и врагов, он мог спасовать. Не так-то просто убить человека, а потом еще и пережить это. Предвидя это, Торин протащил парня в течение трех месяцев через четыре спецоперации в Чечне по ликвидации крупных бандитских формирований. Паренек оказался крепким. Правда, дважды он чуть было не погиб, и если бы не Торин, который был его тенью, не видать Горбачеву египетских пирамид. Николай с честью выдержал испытания огнем и кровью. Его не трясло перед боем, не особенно трясло и после. Не рвало и не крючило при виде убитых, которые иногда выглядят так, что смотреть на них без содрогания может только патологоанатом. Жестокая, но полезная школа сделала из парня достойного члена группы «Скат», хотя ему было, конечно, далеко до уровня профессионалов Доронина и Привалова. Даже до уровня Иры Веденеевой. Но первую свою операцию по освобождению русских моряков в составе группы на острове Сокотра он провел с блеском, хотя Торин и рисковал, поручая ему эту миссию. Горб не подвел, хотя этот его позывной, который появился по инициативе Привалова, родился не столько от фамилии обладателя, сколько от шутливого смысла обузы и захребетника.

Веденеева, она же Глаз, второй человек в группе, почти в совершенстве владела арабским языком и повоевала на Северном Кавказе в качестве снайпера в составе спецназа. Кроме всего прочего, она была мастером спорта по биатлону и альпинизму. Крепкая, спортивная двадцативосьмилетняя девушка была очень артистична. Она была высокой красивой брюнеткой. Сейчас Ира с воодушевлением изображала молодую счастливую жену. Половина салона умилялась и завидовала ее мужу. Даже дежурная улыбка стюардесс становилась искреннее, когда они подходили к этой счастливой паре. Впрочем, на взгляд Торина, Веденеева переигрывала. Пусть резвятся, махнул он рукой, чистые дети, играющие в шпионов.

Самолет шел на высоте шести тысяч метров и вскоре должен был пересечь турецкую границу. Тогда-то все и случилось. Первая мысль, резанувшая Торина, что из-за этих придурков, которым вздумалось захватывать самолет, его группа не успевает попасть в назначенное время и в назначенное место. Если судно попадет в руки пиратов, то последствия он боялся даже предвидеть.

Оружие в виде пистолетов появилось в руках террористов из пластиковых коробок, в которых на борт поставлялось питание для пассажиров. Есть на свете продажные шкуры, подумал Торин с ожесточением, и никуда от них не деться. Ведь кто-то же знал, для чего нужно оружие, но подложил его в комбинате питания. Террористам осталось только зайти к стюардессам и, разбросав коробки, найти нужные. Затихли визги и крики, пассажиры в ужасе косились на троих террористов. Двое ходили по салону и угрожали оружием, а третий надеялся попасть в кабину пилотов и диктовал свои условия. Пожалуй, настроены они были решительно и действительно могли начать убивать пассажиров, если пилоты не откроют дверь кабины.

Действовать нужно было быстро, если Торин не хотел сорвать собственную операцию. Он оглянулся назад и, как и ожидал, увидел вопросительные взгляды своих ребят. Бывшие спецназовцы не подведут, а вот как сработает молодежь? Он сделал два коротких движения рукой, которые по внутреннему коду жестов группы означали: атакуем по моей команде. Дождавшись, когда оба террориста в салоне повернутся к нему спиной, Торин шмыгнул за штору в передний отсек к стюардессам. Третий террорист держал около уха трубку связи с пилотами, но успел уловить движение за своей спиной. Скорость его движений, возможно, и могла быть выше, если бы он предполагал, что в салоне, кроме перепуганных пассажиров, есть спецназовцы. Увидев же в проходе плюгавенького мужичишку, террорист решил напугать его и заставить вернуться в свое кресло. Этого делать не стоило, правда, вооруженный человек понял это слишком поздно. Пока рука с пистолетом поворачивалась в сторону пассажира, а рот террориста открывался для издания звуков команды, плюгавый мужичок сделал неуловимое движение плечом и мгновенно оказался рядом с террористом. Торин перехватил руку с пистолетом в последний момент. Он рывком повернул кисть террориста, и ствол пистолета уперся тому под подбородок. Произошло это в тот момент, когда террорист уже нажимал на курок. Палец его не успел остановиться, и грохнул выстрел. Пуля разнесла половину черепа, а подергивающееся тело рухнуло на пол. Торин прислушался к звукам из салона, но ничего не услышал. Штора отодвинулась, и в отсек просунулось добродушное лицо Повара. Он посмотрел на тело, лежащее на полу, и укоризненно покачал головой. Вот, мол, паразиты, самолеты угоняют. Встретившись взглядом с командиром, Корнеев утвердительно кивнул головой и пожал плечами – «делов-то» там было на пять секунд для новобранцев.

Картина в салоне была вполне мирная, хотя все еще напряженная. Группа обезвредила бандитов быстро и без стрельбы. Когда Торин подал знак атаковать и исчез за шторой, второй террорист как раз шел по проходу мимо Доронина, а третий стоял спиной к «молодоженам», но метрах в трех от них. Рэмбо даже не стал вставать со своего кресла. Он поймал бандита за рукав и рванул его на себя. В это же время нога Доронина ударила бандита под колено, отчего тот потерял точку опоры и упал спецназовцу на колени спиной. Первым делом Доронин выбил из руки террориста пистолет, а затем сжал его горло между своих перекрещенных рук. Террорист подергался несколько секунд, пытаясь освободиться от стального захвата, но потом нехватка воздуха сделала свое дело. Руки его стали ослабевать, и Доронин отработанным движением свернул бандиту шею, с хрустом ломая шейные позвонки.

Третий террорист увидел, что на его напарника напали и свалили на кресло. Он опешил от такой наглости и буквально на секунду растерялся. Ира, сидевшая на крайнем к проходу кресле, мгновенно вскочила и в два прыжка преодолела расстояние, отделявшее ее от террориста. Глубокий захват рукой горла и рывок назад через упор коленом в поясницу. Веденеева специально не стала наносить каких-либо ударов и действовать как-то иначе. Слишком велик был риск, что бандит успеет выстрелить. Мог пострадать кто-то из пассажиров, пуля могла пробить корпус самолета и повредить коммуникации или просто привести к разгерметизации. Ирина не знала, к каким это может привести последствиям, и решила не рисковать. Взмыв в воздух, террорист непроизвольно выбросил руки в стороны, ища опору. Падая, он стукнулся кистью руки, в которой был зажат пистолет, о подлокотник пассажирского кресла. Пистолет вылетел, а сам террорист стукнулся об пол спиной и затылком. На какое-то время это его оглушило, и Ирина коротким ударом окончательно ввела его в состояние беспамятства.