— Вы слышали наш разговор? — скорее испугался, чемудивился Ионаа

— Нет. Я только сейчас вышел в холл, — пояснилДронго, — но видел, как вы расстались с красивой молодой женщиной. Трудноперепутать Ингрид с кем-нибудь еще. Она очень красива.

— Да, — растерянно согласился Ионас, — онакрасивая. А вы знаете латышский язык? — почему-то спросил он.

— Нет, — улыбнулся Дронго, — к сожалению, незнаю. Я вас задерживаю? Наверное, вы хотите позавтракать?

— Нет, нет, — смутился Ионас, — я поднимусь ксебе переодеться. Испанский представитель приедет к одиннадцати часам утра. Наюге поздно встают, — почему-то добавил он.

Дронго кивнул ему на прощание. Он увидел, что Ионас Балодисвошел в кабину лифта, и дверь за ним медленно закрылась.

«Странно, — подумал Дронго, — кажется, Зитманисошибается. У его верного телохранителя есть какая-то тайна, о которой он явноне собирается сообщать».

Он повернулся, прошел к ресторану и заглянул внутрь. Дронгоувидел странную картину. Ингрид Грайчунас завтракала в одиночестве. РутаЮльевна и Лена Доколина так и сидели за своим столом, а рядом стоял чистыйприбор.

«Очень странно, — еще раз подумал Дронго, —кажется, в этой группе у каждой женщины своя тайна».

Без десяти одиннадцать Дронго ждал в холле, рассматриваякартины на лестнице. Мимо проходили клиенты отеля, собралась группаамериканцев, которые резко выделялись среди остальных постояльцев самоувереннымвидом, громкими голосами и тучностью.

Дронго пересек холл и вышел на улицу. Окружавший отель сад свысокими пальмами и густым кустарником был обнесен высокой оградой. Рядом сотелем останавливались роскошные «мерседесы» и БМВ.

Подъехал «пежо», из которого задыхаясь вылез полный испанецв полосатой майке, светлых брюках и темно-синей кепке «Пума». Он передал ключишвейцару, приказав ему отпарковать автомобиль в сторону, и сделал знак шоферуподъехавшего за ним микроавтобуса взять немного правее. Шофер, очевидно араб,кивнул и проехал немного дальше входа в отель. Испанец оглянулся по сторонам,было очевидно, что он кого-то ждал.

Именно в этот момент из отеля вышла молодая женщина в белыхшортах и розовой майке. У незнакомки были коротко стриженые волосы подмальчика, курносый нос, зеленые глаза и довольно большая грудь, выпиравшаяиз-под майки. Было очевидно, что она не носила бюстгальтер. Ей было леттридцать пять или немного больше. Она посмотрела по сторонам и, увидев испанца,поспешила к нему.

— Здравствуйте, сеньора Лилия, — сказал испанец нанеплохом русском языке.

Дронго, отошедший от входа в отель достаточно далеко, сделалнесколько шагов к зданию, чтобы слышать разговор между испанцем и вышедшей изотеля Лилией Омельченко.

— Добрый день, сеньор Гарсиа, — улыбнулась молодаяженщина, — очень любезно с вашей стороны, что вы меня помните.

— Конечно, помню, — обрадовался испанец, — выбыли лучшим украшением нашей поездки по Франции. Это вам маленькийсувенир. — Он передал небольшой сверток своей собеседнице.

Та благодарно улыбнулась и взяла подарок.

— В одиннадцать часов мы соберемся в холле, —пояснила женщина, — и поедем на съемки. Но с нами будет еще одинпредставитель.

— Да, да, — кивнул Гарсиа чутьнахмурившись, — я знаю. Мне звонил сеньор Зитманис. Он сказал, что в вашейгруппе будет еще один, как это по-русски… наблюдатель. Кто он такой?

— Мы его еще не видели, — пояснилаОмельченко, — но нам сказали, что это эксперт по вопросам безопасности.

— А разве вам мало сеньора Балодиса? — удивилсяГарсиа. — Я не понимаю, почему такой… как сказать… такой пассаж. Илиажиотаж?

— Ажиотаж, — рассмеялась Омельченко, — выведь знаете, какое произошло у нас несчастье. Нас даже не хотели сюдавыпускать, — сделала она страшные глаза, — бедную Ингебору чуть неубили. И полиция не знает, кто этот маньяк.

— Да, я слышал, — взволнованно сказалГарсиа. — И поэтому с нами будет этот эксперт?

— Наверно, — пожала плечами молодаяженщина, — у нас и так проблем хватает. Я взяла с собой все необходимыематериалы, но мне понадобится ваш чудесный чемоданчик.

— Мы уже все подготовили, — пообещалГарсиа, — у вас не будет проблем, сеньора Лилия. Вам понравился отель?

— Изумительный, — пробормотала Омельченко, —мы вчера просто визжали от радости. Только Меднис, как всегда, был недоволен.

— Почему недоволен? — поинтересовался испанец.

— А он всегда недоволен, — отмахнулась она, —вечно ходит с постным выражением лица, словно муху проглотил. Он мне так ненравится. И, по-моему, никому не нравится в нашей группе.

— Он оператор, — вспомнил Гарсиа, — мнеговорили, что он хороший оператор.

— Может быть, — согласилась Лилия, — ноотвратительный человек. Ой, какой интересный мужчина, — сказала она,увидев Дронго. — Вообще испанцы очень интересные мужчины, — добавилаона, кокетливо взглянув на Гарсиа.

Тот посмотрел в сторону подходившего Дронго. В сравнении свысоким подтянутым Дронго, одетым в светлый элегантный костюм, Гарсиа выгляделне самым лучшим образом со своим выпирающим животиком, нависшим над мятымишортами. Испанец снял шапочку и почесал лысину.

— Мне кажется, он не испанец, — уныло сказал Гарсиа, —наверное, итальянец.

Дронго не стал задерживаться и вошел в отель, пройдя мимособеседников. В холле уже собрались члены группы. Ионас приветствовал егокрепким рукопожатием.

— Познакомьтесь, — обратился он костальным, — это господин Дронго. Он будет с нами три дня, пока будут идтисъемки.

Круминьш вяло пожал руку Дронго, пробормотав какое-топриветствие. Рута Юльевна подошла и, загадочно улыбнувшись, протянула руку дляпоцелуя. Дронго поцеловал ей руку и сказал, что ему очень приятно. ЭугенМеднис, высокий, долговязый мужчина в большой кепке и в длинных шортах нижеколен, кивнул в знак приветствия. Во рту у него была жвачка, и он сразу отошелот группы, словно не желая с ними оставаться.

Доколина взглянула на Руту Юльевну и прыснула от смеха,вспомнив ее рассуждения о Дронго. Очевидно, Руте Юльевне воспоминания о своихрассуждениях были неприятны, и она нахмурилась. Она подумала, что, возможно,новый эксперт слышал, о чем они говорили.

Дронго обернулся к двум девушкам, которые с улыбкой смотрелина него. На фоне безликого Балодиса, долговязого Медниса и помятого Круминынановый человек смотрелся достаточно привлекательно и предвещал приятныевпечатления.

Ингрид шагнула к нему и протянула руку. У нее былитемно-синие глаза с легкой поволокой, что придавало ее облику еще большуюизысканность. Она была в том самом темном платье, в котором он видел ее часназад. Платье плотно облегало ее фигуру.