– Ну, если хорошенько подумать, то если бы не мама, то мы бы никогда не познакомились, ведь это именно она нашла твою пекарню.

– Да, но с тех пор прошло уже почти два года. Ты что, серьезно считаешь, что она уже тогда хотела, чтобы мы… ладно, хватит об этом.

– Хотела, чтобы мы что? Чтобы мы сразу же отправились в постель? – нахально поинтересовался Камерон, со спины подходя к Джулии и обнимая ее за талию. – Или чтобы мы занимались любовью семьдесят два часа подряд с небольшими перерывами для восстановления сил?

Камерон придвинулся к ней еще плотнее, чувствуя, как пышная задница Джулии упирается в его член. Она застонала.

– Ты помнишь? – спросил Камерон.

– Да, – прошептала Джулия, – и если бы не доставка еды прямо в номер, мы бы умерли с голоду.

Камерон рассмеялся, а когда Джулия придвинулась к нему еще плотнее, застонал и поцеловал ее в шею, провел языком по скуле.

– А помнишь, как мы пили шампанское в огромной ванне?

– Помню.

– У тебя такой чудесный аромат. – С этими словами Камерон развернул ее и поцеловал сперва в щеку, потом в подбородок, потом в губы.

Звонок в дверь заставил их подпрыгнуть и с недоверием уставиться друг на друга.

– Что мы делаем! – воскликнула Джулия, торопливо хватая бутылочку.

– Кого там принесло? – вопросил Камерон, направляясь к двери, но, перед тем как открывать, на секунду замер, пытаясь взять себя в руки.

– Привет, дорогой, – поздоровалась мать.

– Здорово, Камерон! – радостно воскликнула Беатриса.

– Мы хотим взглянуть на малыша, – добавила Марджери, – мы же не помешаем?

Камерон только покачал головой, когда незваные гостьи прошмыгнули мимо него в номер. Эта неразлучная троица дружила еще задолго до его появления на свет. Беатриса и Селли работали волонтерами в больнице, а Марджери – менеджером в «Кадровом агентстве Дьюков», и они уже множество лет подряд по вторникам играли в карты.

– Здравствуйте, дамы, – поздоровался Камерон, закрывая за ними дверь.

– Мы не опоздали? – спросила Марджери, оглядываясь по сторонам.

– Мы надеялись, что вы оставите малыша нам, а сами сбегаете пообедать, – пояснила Селли.

– Да нет же, мы не… – начала Джулия, показываясь из кухни.

– Отличная идея, – оборвал ее Камерон, – мы быстренько соберемся и пойдем.

– Они нас просто выставили из номера, – проворчала Джулия, отпивая шардоне из бокала.

Камерон задумчиво оглядел элегантную столовую «Королевских дюн», которая, несмотря на наплыв гостей, оставалась все такой же уютной. Серо-зеленые стены, высокий потолок, ширмы и цветы – все это создавало неповторимую атмосферу, позволяя гостям расслабиться и отдохнуть от всех забот, а отличная кухня этому только способствовала. Да, Дьюки знали, как порадовать своих гостей.

– Тебе здесь не нравится? – спросил Камерон.

– Нет, – возразила Джулия, оглядываясь по сторонам, – конечно, нравится, здесь так хорошо.

– Отлично, – Камерон откинулся на спинку стула, – тогда выпей еще вина и расслабься.

Джулия последовала его совету.

– Здесь так хорошо!

Они выбрали столик у стеклянной стены с отличным видом на площадку для гольфа, прибрежные скалы и океан. В небе светил месяц, сияли звезды, а на хрустальных бокалах и серебряной посуде играли огоньки свечей, радугой разливаясь на белоснежной скатерти.

– Рад, что тебе понравилось.

– Просто я не хочу, чтобы Селли решила, что я нуждаюсь в ее помощи, – призналась Джулия.

– Ничего, привыкай, – усмехнулся Камерон, – теперь, когда она знает о Джейке, тебе будет не так-то просто от нее отделаться.

– Да, я понимаю, – улыбнулась Джулия, – она уже угрожала разбить палатку у меня перед домом, чтобы каждый день видеться с внуком.

– Я с ней поговорю, если она не уймется, – пообещал Камерон.

– Да нет, что ты, – Джулия положила руку ему на руку, – по-моему, это так мило. У меня же нет родственников, так что я буду только рада, если у Джейка появится любящая бабушка.

Джулия попыталась убрать руку, но Камерон удержал ее.

– Кстати о родственниках. Я почитал о «Корпорации Перишей».

– И как? Ты наконец-то убедился в том, что мне не нужны твои деньги?

– Отчасти, а заодно узнал, что ты рано потеряла родителей. Мне очень жаль.

– Да, авиакатастрофа. Это было очень тяжелое для меня время, мне было всего десять лет, и я тогда осталась совсем без семьи.

– А что было дальше?

Джулия грустно улыбнулась.

– Суд решил, что я должна остаться с няней, она воспитывала меня с младенчества. А опеку надо мной доверили двум юристам моих родителей, так что с того дня они стали жить в нашем доме.

– Ты шутишь, юристов назначили опекунами?

– Да, – скривилась Джулия, – вот только все это было чертовски серьезно. Знаешь, я потом через пару лет прочитала завещание моих родителей и почувствовала себя не их дочерью, а каким-то очередным куском их собственности. Но я знала, что они меня любили, так что решила, что во всем виноваты адвокаты, которые просто не в состоянии писать нормальным человеческим языком. На самом же деле просто ни у отца, ни у матери не было ни братьев, ни сестер, так что им просто некому было поручить заботу обо мне.

– Радуйся, что тебя никто не удочерил.

– Да, а няня Розмари стала мне настоящей матерью.

– Тебе с ней очень повезло.

– Да, мне повезло, – согласилась Джулия, отпивая еще вина, – но через два года она внезапно умерла от рака. Это был настоящий удар для меня, я несколько недель не могла успокоиться и все время плакала.

– Мне жаль. – Камерон легонько стиснул ее руку.

Джулия благодарно кивнула:

– Мои опекуны наняли другую няню, но я была уже слишком большой и толку от нее было не много.

– Тебе было всего двенадцать лет.

– Но чувствовала я себя уже вполне взрослой, – улыбнулась Джулия, разламывая пополам хлебную палочку и надкусывая ее, – родители часто уезжали по делам, так что я привыкла к одиночеству. Я всегда была самодостаточным ребенком.

– Ты была одинокой, – заметил Камерон, прихлебывая вино.

– Да ладно тебе, – отмахнулась Джулия, – еще скажи, что я была богатой бедняжкой.

– А почему бы и нет? – В голосе Камерона прозвучало что-то такое, что Джулия почувствовала, как к глазам подступают слезы. Бог ты мой, неужели она расплачется просто потому, что ее пожалели?

– Потому что никому нет до этого дела. Тебе осталось только добавить, что у меня была куча денег, но никто меня не любил. Такие избитые фразы.