Когда экипаж остановился перед главным входом, я не спешила выбираться из салона. Правила приличия не позволяли заявиться в чужой дом без предупреждения и карточки. У меня не было последней, а значит, придется передать информацию о себе на словах.

Спустившийся к экипажу лакей приветственно поклонился, а когда я распахнула дверцу, вежливо спросил:

— Здравствуйте, госпожа. Что привело вас сюда?

— Я приехала к мисс Вандерберг, — ответила спокойно и протянула ее карточку слуге. — Прошу, передайте вашей госпоже и скажите, что мисс Истрейдж хотела бы поговорить с ней.

— Да, мисс. — И он, закрыв дверцу моего экипажа, поспешил к двери.

Мы с Морганом остались ждать. Наивно полагая, что меня примут едва ли не сразу, я почти отчаялась, когда ждать пришлось более чем полчаса. За это время я хотела и вернуться домой, и зайти без приглашения, а потом подумала, что таким образом, вынуждая меня ждать, мисс Вандерберг мстит. Но, как оказалось, я ошибалась.

Но наконец на лестнице появилась высокая фигура в ливрее, а затем слуга, спустившись, почтительно предложил мне руку.

Приняв ее, я вышла из экипажа.

— Пойдемте, мисс Истрейдж, — пригласил слуга. — Мисс Вандерберг вас ожидает в овальной гостиной.

Обернувшись, я махнула Моргану и, получив кивок в ответ, подобрала юбки и начала подниматься по ступенькам.

Оказавшись в холле, услышала эхо далеких голосов. Видимо, семейство ужинало или, что еще вероятнее, принимало гостей. Стало понятно, почему меня не приняли сразу.

Бегло оглядев холл, поняла, что не ошиблась, считая Вандербергов состоятельной семьей. Все здесь кричало не о вкусе хозяев дома, а о их богатстве. Рядом стояли изысканные, но совершенно не сочетавшиеся статуи. Картины на стенах принадлежали лучшим художникам, но тоже скорее служили бахвальством, чем говорили о вкусе.

Лакей повел меня прочь от голосов, и, шагая за ним, я глазела по сторонам, вспоминая собственный дом, двери которого надежно запечатала магическая печать. Но вот мы оказались на месте. Слуга распахнул дверь и представил меня:

— Мисс Истрейдж.

Я переступила порог небольшого овального помещения, в котором располагались пара мягких диванов, столик для чаепития и рояль, занимавший место у стены.

Элеонора Вандерберг, восседавшая в кресле, коротко кивнула.

— Ступайте, Дэвис. Вы мне больше не понадобитесь, — сухо произнесла она.

Лакей раскланялся и удалился, закрыв за собой дверь. А я, выдержав пристальный, изучающий взгляд юной особы, не удержавшись, вскинула подбородок, глядя на нее сверху вниз.

— Надо же, мисс Ивэлин! — проговорила девушка немного язвительно. — Вот уж не думала, что вы заявитесь настолько быстро. Особенно после вашего, как мне казалось, решительного «нет» в ответ на мое предложение.

Если ее целью было задеть меня язвительным замечанием, то ей почти удалось. Но после Горана нападки юной и язвительной магички не пугали. Пока тряслась в экипаже, придумала оправдание своему приезду и была готова ответить должным образом.

Сделав холодное лицо, я смерила говорившую долгим взглядом, вот только не успела сказать то, что собиралась. Девушка продолжила говорить:

— Я так понимаю, вы передумали, раз заявились сюда, да еще и на ночь глядя, мисс Истрейдж, — в голосе Элеоноры сочился яд. — Сразу хочу предупредить. У меня не так много времени для обсуждения, в доме важные гости, я и так оставила их ради вас. Но я согласна взять вас на работу. Только условия немного изменились.

Я хмыкнула. Да, леди так не пристало делать. Но в глазах мисс Вандерберг я не была леди. А она не была таковой для меня. Сейчас я прекрасно понимала, что ее аристократизм идет не от древности рода и благородства крови, а от выученных манер и самомнения. Девушка, по всей видимости, спала и видела, как входит в высшее общество. Туда, куда порой даже огромное состояние не дает пропуск.

— Вы, наверное, неправильно меня поняли, — сказала я тихо. — Это я приехала ставить вам свои условия. Немного обдумав ваше предложение, нашла для себя приемлемым согласиться на эту работу, только если вы заплатите мне двойную сумму от обещанной, — произнесла и сама поразилась собственной наглости.

Элеонора тоже явно разделила мое мнение, поскольку ее рот приоткрылся в удивлении, а глаза стали больше. Но мне было все равно. Мне нужны деньги. И если она не согласится на мои условия, нет смысла договариваться на прежнюю сумму. Горан Беккер запросил намного больше, и для меня это единственный вариант.

«А вдруг она не согласится?» — мелькнула мысль, от которой внутри похолодело.

— А вы нахалка, мисс Истрейдж! — выдержав паузу, за время которой, видимо, успела прийти в себя, сказала она. — Вы хоть понимаете, сколько требуете?

— Я понимаю, что очень нужна вам, и вы не собираетесь открывать мне истинную причину, по которой не желаете выходить замуж за лорда Дерри, — спокойно сказала я. — Вы намерены загребать жар чужими руками, так вот, если вам нужны мои руки, то я и получить должна соответственно поставленной задаче. Если вы сейчас не согласитесь, я буду вынуждена подписать контракт с другим клиентом. А это как минимум две недели работы. Сами понимаете, что я просто не успею после помочь вам с вашей, — прокашлялась, — проблемой. А клиент у меня есть.

— Но вы решили получить больше, не так ли? — подозревая меня в меркантильности, уточнила магичка.

Я пожала плечами. Пусть думает, насколько ей позволит фантазия.

Элеонора не выдержала, задумалась. Поднялась и прошлась по комнате. С замиранием сердца я ждала, что она откажет мне. Но девушка не спешила это делать, и стало понятно, что помощь ей действительно нужна. А значит, есть шанс, что она согласится.

«Боги пресветлые, помогите!» — мысленно взмолилась я, но прошла еще одна долгая минута, прежде чем все разрешилось.

Мисс Вандерберг подошла ко мне и, взглянув в лицо, произнесла:

— Я надеюсь, ваши манеры соответствуют принятым в благородном обществе? — спросила она тихо, и я поняла, что победила.

— В этом можете не сомневаться.

— Но вы работали со многими благородными господами, — продолжила Элеонора. — Что, если кто-то из них узнает вас, а впоследствии и меня?

— На этот счет можете не переживать, — поспешила успокоить заказчицу. — Вы же не полагаете, что я работала со своим лицом?

Судя по ее вспыхнувшему взгляду, именно это она и предположила.

— Я ведьма, мисс Вандерберг. И обладаю толикой магии, достаточной для того, чтобы менять внешность. Да, изменения были не критичны, но уверяю вас, никто из моих клиентов меня не узнает, как и их родные и знакомые. — В подтверждение собственных слов я подняла ладонь и провела ею перед собой.

От воздействия магии повеяло теплом. Кожу защекотало, и я нечаянно чихнула. А потом, опустив руку, посмотрела на Элеонору.