Дальнейшие мои размышления были прерваны недовольно заурчавшим животом.

— Полегче, дружище, — легонько похлопал я себя по торсу, — сейчас все будет, не заводись ты так!

Я вернулся в спальню, сменил облик на барона Гордеева и заменил родовой перстень. Затем, поспешно одевшись, я окликнул Пушистика, который тут же недовольно заворчал что-то про свой варварски прерванный сон и разбитое сердце. Немного побурчав, он все-таки вылетел из спальни Кэт и последовал за мной.

Не обращая внимания на возмущенного дракона, я вышел из квартиры, тихонько прикрыл за собой дверь и двинулся вниз по лестнице. Выйдя на улицу, я сразу заметил подозрительный автомобиль, припаркованный в дальнем конце двора.

Опять двадцать пять! Да когда ж они отстанут-то⁈ Я вышел на улицу и увидел через Пушистика, что из машины вылез человек в сером костюме и последовал за мной. Капец, теперь придется заморочиться, чтобы скинуть хвост, а так жрать хочется, что аж переночевать негде. Ладно, с моим возросшим умением скрытности, это будет довольно просто. Надо только смешаться с толпой.

Я вышел на оживленную улицу и послал Пушистика найти какой-нибудь сквозной двор. Искать долго не пришлось и я, ускорив шаг и смешавшись с идущей мне навстречу компанией крикливых гимназистов, включил невидимость, добежал до облюбованной подворотни и сиганул в нее.

Когда по моим расчетам действие скрытности должно было закончится, я посмотрел на свои руки и офигел: их не было видно. Продолжая быстро двигаться через сквозной двор, я неотрывно смотрел на себя, считая секунды. Охренеть! Мое тело стало видимым только в тот момент, когда я уже почти выбежал на соседнюю линию, а это не меньше двадцати пяти секунд, а может и все тридцать!

Так, теперь считаем время перезарядки. Раньше оно составляло около трех минут, по окончании которых я неизменно ощущал подсознательный сигнал, что умение снова готово к использованию. Посмотрим, что будет сейчас. Я глянул на часы телефона и засек время.

Посмотрев через Пушистика на своего преследователя, я заметил, как тот суетливо вертит головой в поисках лазейки, по которой я мог скрыться. И вдруг он быстро побежал в сторону моей подворотни.

Ах ты ж крысеныш неугомонный! Я быстро поискал глазами очередной проход во двор и сиганул в арку на другой стороне улицы. Вот бы сейчас сюда костюм Боярского! Прохор бы мне точно подсказал, куда бежать, с сожалением подумал я, пробегая через дворы на следующую улицу. Мой преследователь, миновав первый двор, без каких-либо сомнений и задержек сиганул за мной во вторую арку, куда я забежал за несколько секунд до этого.

Вот гнида, откуда он узнал⁈ На мне что, какой-то маячок висит? Или у него тоже есть фамильяр, как у Маркуса? Вот это попадос! И как теперь быть?

Глава 5

Сынок барона решил повыеживаться

Поняв, что пока от преследования мне не уйти, я перешел на спокойный шаг и неспеша двинулся дальше по улице. Одновременно с этим, я послал Пушистика искать поблизости небожественных фамильяров. Они не могли увидеть моего дракона, поэтому опасаться в этом плане мне было нечего.

И как раз в это время перезарядилась моя скрытность. А вот это очень круто! Всего полторы минуты, может чуть больше, но всяко уже не три, как было раньше.

Прогулочным шагом, лениво поглядывая по сторонам, я шел по улице, показывая всем своим видом, что мне абсолютно на все насрать и, вообще, я просто так для развлекухи решил по подворотням побегать. Мой преследователь пристроился в метрах двадцати от меня и шел, не сводя с меня пристального взгляда.

И в этот момент радостно заверещал мой дракон. Он нашел оборзевшего фамильяра-шпиона и готов был растерзать его по первому моему слову, а может даже и без него. Черт! Я еле успел остановить яростного дракона, который уже навис своими когтями над ничего не подозревающим призрачным воробьем, летящим за мной по пятам.

Трогать его ни в коем случае нельзя, иначе выдам свои возможности, и меня точно начнут прессовать имперские секретные службы. А с ними связываться — себе дороже. Итак, дальше надо вести себя, как обычный барон Гордеев. А это значит, что придется отужинать в какой-нибудь недорогой забегаловке, а после идти ночевать в своем зачуханном флигеле, в надежде, что преследователь все-таки от меня отстанет.

Преображаться в кого-то другого тоже не вариант, это может заметить ублюдский проныра-воробей. Эх, как же он невовремя нарисовался, чтоб ему всю жизнь срать кактусами!

Ладно, делать нечего, надо искать, где пожрать, а то я тут кони двину. Еще раз отогнав неугомонного Пушистика от воробья, я приказал ему искать какой-нибудь ресторанчик победнее. Дракон, грозно рявкнув и плюнув от обиды в сторону воробья, понуро полетел выполнять мой приказ.

В расстроенных чувствах Пушистик нашел мне что-то уж совсем непотребное, носящее живописное и говорящее название «Музыкальные супы от Ефросиньи». Я, конечно же, наотрез отказался туда идти и послал дракона на дальнейшие поиски. Еще через пару минут он показал мне небольшой и уютный ресторанчик, под вывеской «Тихая гавань».

Ну вот это совсем другое дело! Я похвалил дракона и направился к указанному им месту. Через пару минут я вошел в ресторан и занял, как всегда, угловой столик. Народу в ресторане было немного, пару столиков занимали шумные компании молодых людей, примерно моего возраста, а еще за тремя сидели обычные обыватели, которые, как и я, зашли сюда просто вкусно перекусить.

Мой преследователь заслал в зал ресторана своего воробья, а сам остался снаружи. Ну что ж, мне торопится некуда, пусть постоит, авось устанет, да свалит куда подальше.

Ко мне подошла симпатичная официантка с огненно-рыжими волосами и принесла меню. Быстро пробежав его глазами, я заказал жареную картошку с ростбифом, куриные ножки и стакан томатного пива. Чисто студенческий ужин, комар носа не подточит!

Когда принесли заказ, я с упоением набросился на картошку с ростбифом. Они были отменными. Блюда были сделаны по-домашнему и с любовью, именно так, как любит готовить Катя. Какая же прелесть! Надо запомнить это место. После того, как я прикончил порцию куриных ножек и с наслаждением запил их томатным пивом, жизнь мне показалась настолько прекрасной, что я даже на какое-то время позабыл о поганом воробье, который сидел у меня над душой и злобно чирикал.

Подозвав официантку, я расплатился с ней, щедро оставив на чай. И мне было глубоко насрать на то, что владелец воробья может счесть