расхлябанности, и шоферы служебных машин гнали, как оглашенные, боясь опоздать хоть на минуту и увидеть у подъезда ожидающего их подполковника.

Если Курнашов досадовал или волновался, то заметить это могли лишь те, кто проработал с ним не один год и знал, что, если подполковник начнет протирать кусочком замши и без того безукоризненно чистые стекла очков, значит, что-то его не на шутку беспокоит. Так было и сегодня. Подполковник сосредоточенно протирал очки, а сидевшие в кабинете Савельев и Лавриков молча ждали, поглядывая то на дверь, то на подполковника.

Когда в кабинет вошел капитан Костров, подполковник надел очки и вопросительно взглянул на него. Костров положил на стол перед Курнашовым сколотые скрепками листы машинописного текста и отдельно конверт с фотографиями.

Сколько розыскных дел перекидала ЭВМ, никто из сотрудников Курнашова не знал. Но ответы на запросы пришли и лежат перед подполковником.

«Земцов Станислав Федорович, 1952 года рождения, дважды судим по статьям 144 и 146 УК РСФСР, рост 1 м 68 см, глаза голубые, волосы светлые, телосложение среднее. Особые приметы: золотая коронка на левом третьем резце. Клички и прозвища, под которыми совершал преступления: Зуб, Водило, Бык».

Курнашов подчеркнул красным карандашом кличку Зуб и перевернул страницу:

«Дорохов Юрий Петрович, осужденный, личный номер 1533, клички: Черный, Мастырщик, Псих, 1960 года рождения, рост 1 м 80 см, глаза карие, волосы черные, телосложение среднее. Особые приметы: татуировка на пальцах левой руки: «Юра».

Курнашов подчеркнул все три клички Дорохова, отложил листы, вынул из конверта фотографии, из ящика стола другие, положил их рядом.

— Прошу взглянуть.

— Эти в «Шанхае» сделаны? — спросил Костров, указав на фотографии, вынутые подполковником из ящика стола.

— Да, — ответил Курнашов.

— По-моему, идентичны, — сравнил фотографии Костров.

— По-моему, тоже, — поддержал его Савельев.

— Будем считать, что еще двое участников «Свадьбы» установлены? — спросил Курнашов, перебирая фотографии.

— Если они участники... — засомневался Савельев. — А если просто пособники?

— Могут быть и пособниками. — Курнашов снял очки и принялся протирать стекла кусочком замши. — Все может быть!

— К сожалению, мы еще не знаем точно, что собой представляет сама акция, — сказал Костров. — Предположительно нелегальный переход границы под видом свадьбы. Но только предположительно! Где? Каким образом? Не будут же они «тропить зеленую» на «Чайке» с голым пупсом на радиаторе?

— Вы правы, не будут. — Курнашов еще тщательней занялся очками. — Как видите, вопросов много. А времени мало! — И обернулся к Лаврикову: — Что у вас?

— С ответом на запрос совпадает, товарищ подполковник. — Лавриков кивнул на бумаги и конверт с фотографиями. — Земцов Станислав Федорович, прописан по улице Зенитчиков, дом шестнадцать, квартира тридцать семь, на площади Басовой Нинель Григорьевны, медсестры объединенной больницы имени Калинина. Там же, в котельной, работает Земцов.

— А второй деятель?

— Либо приезжий, либо живет без прописки, — ответил Лавриков. — Обитает в котельной при больнице.

— Данные вам теперь известны. Проверьте через Центральное адресное бюро, — приказал Курнашов. — У вас все?

— Техник снял с учета в автоинспекции свои «Жигули», — доложил Лавриков. — Оформляет продажу через комиссионный магазин.

— Даже покупателя выгодного не ищет? — удивился Савельев.

— Торопится, — задумался Курнашов. — Вещи из посылок пристроены?

— Сданы по описи. Деньги ему будут вручены завтра.

— Что за вещи?

— В основном носильные, товарищ подполковник. Импортного производства.

— Так... — Курнашов обернулся к Савельеву. — Выяснили, откуда и кому шли эти посылки, Николай Иванович?

— Так точно, Сергей Павлович, — раскрыл папку Савельев. — Посылки шли от фирмы «Аккерман» в адрес Белкина Леонида Яковлевича, Гартман Беллы Владимировны...

— Не на самого Гартмана? — спросил Костров.

— На жену, — ответил Савельев.

— Осторожный гражданин! — заметил Костров. — Извини, перебил.

— Продолжайте, Николай Иванович, — чуть нахмурился Курнашов.

— А также в адрес Басовой Нинель Григорьевны и Басова Бориса Григорьевича, — продолжил Савельев.

— Это еще кто? — насторожился Курнашов.

— Брат жены Земцова, — протянул ему справку Савельев.

— Брата нам только не хватало! — повертел в руках справку Курнашов. — Что еще?

— Нинель Григорьевна Басова приобрела за последний месяц четыре кольца и три кулона желтого металла с бриллиантами.

— На вырученные от продажи посылок деньги? — прищурился Курнашов.

— Сумма уж очень крупная, — покачал головой Савельев. — Не сходится!

— Разрешите одно соображение, товарищ подполковник? — вмешался в разговор Костров.

— Слушаю, — повернулся к нему Курнашов.

— В одном из ИТУ отбывает наказание Кузовков Николай Леонтьевич, проходит под кличками Туз, Батя, Коляныч. Подельщик Земцова и организатор совместных краж. В последнем деле с ограблением сберкассы в городе Дивногорске Туз взял все на себя, «отмазал», как у них говорят, Земцова. Существует предположение, что Земцов хранит долю Туза до его возвращения из лагеря.

— Ну-ну... — хмыкнул Курнашов. — Что дальше?

— Поступила информация от солагерников Туза о том, что он готовит побег и надеется на крупную сумму денег, которую бережет для него Земцов.

— А Земцов решил бежать с этими деньгами за кордон? — прищурился Курнашов.

— Думаю, да, — кивнул Костров. — Во всяком случае, драгоценности покупаются на эти деньги.

— Не лишено, — согласился Курнашов. — И сдается мне, что посылки — это и есть те самые «подарки», о которых шла речь в письме. Вам не кажется?

— Пожалуй, да! — оживился Савельев. — В самую точку, Сергей Павлович!

— Но что это нам дает? — задумался Курнашов. — Рассчитывать, что посылки от этой фирмы идут только участникам «Свадьбы», не приходится. Не такие они простачки! А выявить всех участников операции мы обязаны!

Курнашов помолчал и обернулся к Кострову.

— Этот самый Туз... Он как в уголовном мире? В авторитете, как они говорят?

— В большом авторитете, Сергей Павлович! — рассмеялся Костров; блатной жаргон явно не удавался подполковнику. — В «паханах» ходит. А что?

— Да так... Есть кое-какие мысли по этому поводу, — рассеянно ответил Курнашов.

— Поделились бы, если не жалко! — полюбопытствовал Савельев.

— Еще не созрел! — улыбнулся Курнашов, протер стекла очков и уже серьезно сказал: — Связи, связи!.. Медленно нащупываем... А времени в обрез! Прошу приложить максимум усилий. Всё на сегодня!

Когда за последним из сотрудников закрылась дверь, Курнашов отложил в сторону очки