Глава 6

Первая цивилизация

— Нет, Сандра, ты сидишь здесь и никуда не идёшь. Сейчас меня на ту сторону перевозишь — и назад. Здесь сидеть и никуда не дёргаться. Ждёшь, когда сигнал дам. Понятно? — Весь этот разговор сопровождается отчаянной жестикуляцией. А перед этим то же самое, продублированное переводчиком смартфона, и несколько раз. Даже удивительно, как быстро научились два человека понимать друг друга, говоря на разных языках. Конечно, если жестами дублировать всё. У итальянцев бурная жестикуляция вообще в крови… Вот, на третий день уже вполне понимаемся. Весь следующий день, после того, как встретились, стояли на месте. И, в основном, тыкали пальцем в экран телефона. А где? А что? А как? А что дальше? А куда? И что делать? Неужели так? Но, в общем, Сандра уже успокоилась и привыкла. А когда написал ей, что в футболке она очень красивая, так в ней только и ходит.

А сейчас ей страшно оставаться самой, хоть и на лодке. Можно было бы и вдвоём пойти, но сильно мне тот мужик с ружьём не нравится. — Когда собрались, наконец, и пошли дальше, эту протоку влево увидели часа через три. А на мыске мужичок, и с ружьём. Тормознул метров за сто пятьдесят — лодке много не надо, если пальнёт сдуру. Мужик сразу спрятался, ну, это как он считал: видимо, не представляет, как это с реки выглядит. И не высовывается, хотя я ему и махал, и кричал. Скорее всего, здесь и жили те, чьи останки нашёл раньше. Надо идти, выяснять, где же мы есть. Но — стрёмно. И отчаянно давит жаба — рюкзачок ведь отдать надо в подтверждение, и Беретту. А вот карабин… Как говорил Верещагин: «Нет, ребята, пулемёта я вам не дам…».

Так что сначала иду сам, а потом, если не договоримся, Каркано я подберу. А пока повисит в воде на поплавках из пенопласта. Глубина здесь довольно ровная, три, три с половиной метра, так что отмерил два метра нитки со спиннинга, и внизу самый здоровый тройник прицепил с грузом. Далеко не уплывёт, как к более мелкому вынесет, так и встанет. В общем, помахал мужику условно белой тряпкой и пошёл к берегу, только повыше по течению. Там берег светлый, пройти нормально будет. Выскочил, и Сандру сразу отправил назад, за поворот. Девочка умная, не спеша доведёт.

Иду по берегу медленно, руки вперёд выставил, показываю — ничего нет. И вообще, я весь белый и пушистый, не надо в меня целиться, сука. Боишься — ствол держи в эту сторону, но опущенный. Мужик из куста вылез, на опушке стоит, нервный какой-то. Но ружьё опустил, только показывает — проходи мимо меня, и вон туда. Иду. А тропинка-то хорошо натоптана, живут здесь давно, но людей не очень много.

Метров через триста в лесу вдруг открывается удивительная картинка. Сначала изгородь. Такой частокол из нетолстых брёвен, метра по два высотой, неплотный. Ворота — большие, для транспорта. А за ними — поляна, со стадион размером. На ней, как что-то чужеродное здесь, три каменных здания. Одно — даже на вид казённое, официальное, и два жилых. Все — двухэтажные. Возле казённого здания чаши стоят бетонные для цветов и лавочка, массивная такая, старая. А дальше, у самых деревьев — здоровенный сарай, сруб из толстых брёвен. О, на здании даже вывеска есть — MUNICIPIO. Но эти дома здесь точно чужеродные — как будто взяли кусок территории и просто сюда перенесли. А вокруг — лес. Человек пять жителей с интересом нас разглядывают, а так — тихо.

О, где-то вдали слышен звук мотора. Ну наконец-то — хоть какая-то цивилизация. Сейчас узнаем. Конвоировавший меня мужик, как зашли за ограду, как-то сразу подобрел, ружьё на плечо повесил (помпа, гладкоствол — это я про себя отметил), и приглашающе показал рукой на муниципалитет — заходи мол, не стесняйся. И буркнул чего-то. Итальянский, точно. Что именно — не понимаю. Но парла итальяно! Ну и дальше — по стандартной уже процедуре, как с Сандрой. Когда дошли до «руссо» — ещё подобрел. Но вот с ней как-то понятнее, а что этот хочет — не соображу. Показываю — лодка, второй человек, пойдём, я позову. Мужик ещё что-то побурчал, охлопал всего — видно, что процедура обыска для него привычна, и потопали мы назад.

На берегу Сандре машу — давай, подходи сюда. Правой рукой машу. Так что поплавки с грузом отдельно поплывут. Приближается, а мужик показывает — сюда, в протоку заходи. Она, оказывается, почти до самых домов идёт. В общем, добрались. В конце там место у них оборудовано, лодка стояла. Не, мы не так. Откинул колесики на транце, за ручку на носу взялся, и за собой на берег покатил. Мужик проникся, нос свой всунул, смотрит. Беретту и рюкзак увидел — напрягся. Показываю ему — это ваше, забирай. И патроны, а как же. Мы люди мирные. Прям совсем подобрел. Спрашивает — а ещё мол? Не, не знаю, не видел, ничего не было. Лодка — да, была. Там, на реке. И уже не лодка.

Дальше у них пошёл разговор с Сандрой, а я — только как предмет интерьера. Вечером, когда все живущие здесь собрались, уже интереснее стало. Я писал на телефоне, Сандра спрашивала, потом мне писала. И наоборот. Если смысл выделить, то вот что получается. Их сейчас шестнадцать человек. Пять мужчин, девять женщин и два ребёнка. Они — сицилийцы. Рикардо — это тот, что меня встречал, — главный. Он полицейским раньше был. Живут здесь уже год. Оказались здесь внезапно — проснулись утром, а вокруг вот это. Три дома и сарай. В сарае были продукты, инструменты, одежда и всякое такое. Даже старая военная форма была, ещё времён Муссолини. А ещё трактор небольшой, и машина — старый ФИАТ-500. Модель старая, но как новая. В домах нашлось оружие — два гладкоствола и два карабина. Один карабин и машину взяли два человека и уехали. Как куда — так там, за сараем, дорога начинается, а потом она выходит на большую дорогу, в обе стороны ведёт.

Я сбегал ещё днём, посмотрел. За оградой начинается обычная грунтовка, колея, а через полкилометра идёт классная дорога, грейдированная, с насыпью и кюветами. Засыпана гравием. Езженая. Следы старые, но есть. Нет, они не знают, и не интересовались. Машина не вернулась, а трактор здесь нужен, и солярки мало. Разработали