Шерил, которая с момента возобновления общения с Хадсонами каждую секунду вынуждена была перебарывать желание открыться и честно сознаться, что это его сын, в очередной раз стоически сдержалась, проговорив:

– Я сварю кофе.

Шерил сознавала, что стоит Джеку увидеть сына при свете дня, заглянуть в его глаза, провести рукой по упрямым вихрам, и он тотчас все поймет без лишних слов, без объяснений. Она ждала и боялась этого мгновения.

Девушка не была уверена в реакции Джека. Три года назад, когда, уже расставшись с ним, узнала, что станет матерью, но сомневалась, как быть с отцом, она выбрала самый простой путь – молчание. Однако ситуация качественно изменилась. Теперь лично она никак не зависела от отношения Джека Хадсона, поскольку, решив уже все для себя, ни на секунду не пожалела о том, что стала матерью. Теперь она боялась за Тео. Даже если сын никогда ничего не узнает. Ей не хотелось думать, что ее маленькое сокровище, ее самый дорогой человек был бы отвергнут собственным отцом.

Сэс никоим образом не рассчитывала на Джека Хадсона. Она уже доказала всем, а главное себе самой, свою состоятельность. Она воспитывала сына, будучи работающей матерью-одиночкой, и делала это неплохо. Каждый вечер умирала от усталости, но при этом не желала в своей жизни ничего менять.

Но всегда, вольно или невольно, Сэс примеряла на Джека Хадсона роль отца. Ей нравилось думать, что такое возможно, но по здравом размышлении она все же отказывала ему в такой способности. Как-то не вязался его образ с ролью семьянина, человека, заботящегося не только о себе, отвечающего не только за свое благополучие.

Сэс медленно внесла в гостиную кофе и поставила на миниатюрный столик.

Джек, который все еще исследовал доступное его взгляду пространство ее жилища, оглянулся на хозяйку. Он поднимал и рассматривал разбросанные по всей комнате игрушки Тео, среди которых имелись и мягкие зверьки, и сложные технические штуковины. Были буквы, нестройно выложенные на полу в односложные слова, были и цифры, обозначающие неведомые ему количества. Лежали стопки ярких книжек разного формата, многие из них были заметно зачитаны. Очевидно, что у этого мальчугана было все необходимое для маленького детского счастья. И вообще это очаровательное бунгало в глазах Джека представало как отдельный непостижимый мир со своими законами и порядками, а главное – со своими чудесами и удовольствиями.

– Долго же тебе придется упаковываться! – заметил Джек, окинув взглядом все это разбросанное Тео роскошество. – Поэтому, чем скорее начнем, тем будет лучше, – деловито довершил он свою нехитрую мысль.

– Сначала кофе, – проговорила хозяйка. – Иначе я просто свалюсь без сил.

– Расскажи, какой он, – попросил Джек, присев возле Сэс на диван. Затем взял чашечку кофе и осторожно откинулся на мягкую удобную спинку.

– Озорной, – не задумываясь, ответила мать.

– Я не удивлен. Есть в кого.

– Может быть и очень непослушным, шумливым, буйным, так что и не сладишь. Но я знаю, что он делает это не со зла, не из вредности. Просто энергия рвется из него наружу и сносит все на своем пути. Мне не забыть мое собственное детство, когда я носилась по округе, как умалишенная, везде совалась, всех донимала, норовила всюду поспеть, все подметить. Вот и Тео такой же вертлявый. Но далеко не всегда. Бывает, он поражает меня своей вдумчивостью, обстоятельностью. Когда нужно, может быть усидчивым, любит покорпеть с кубиками, умеет играть сам. Ему не скучно, он обязательно что-нибудь изобретет, чтобы развлечь себя, пока я работаю… Всякое бывает. Тео разный, как и все мы.

– Ты гордишься им.

– Безусловно. Но этим словом все мои чувства к сыну не исчерпываются. Я его обожаю. Однако бывает, что теряю терпение, могу и рассердиться на него и отругать. Но это все от усталости, от неспособности донести до него свою просьбу как-то иначе. Некоторыми своими поступками я бы гордиться точно не стала. Но я верю, что сын любит меня, невзирая на подобные вспышки раздражения, и он постоянно мне доказывает это. Более бескорыстной любви мне испытывать не приходилось… Прости, я заболтала тебя. Ты спросил меня из простой вежливости, а я целую лекцию развернула.

– Неправда, – покачал головой Джек. – Мне действительно любопытно узнавать тебя такой. Материнство изменило тебя фантастически. Ты другая, чего ни коснись. И это удивительно. Я и не предполагал, что с человеком могут приключаться такие метаморфозы из-за простого факта рождения ребенка.

– Как это легко прозвучало из твоих уст, Джек. Если бы родить ребенка было так просто, – усмехнулась она.

– Да-да, именно эти перемены я и имел в виду. Теперь ты смотришь на меня свысока, – рассмеялся Джек. – Но я не в обиде. У тебя есть на это право.

– Спасибо, – подчеркнуто любезно произнесла Сэс.

– Сколько ему? – спросил собеседник.

– Два, – ответила она, не вдаваясь в излишние подробности относительно месяцев и дней, как это нередко делают другие родители, так же как и она обожающие своих феноменальных чад.

Джек принял ее ответ к сведению, но не к размышлению. Это Сэс тотчас поняла по выражению его лица, которое нисколько не изменилось. Она даже вздохнула с облегчением, решив, что у них еще будет время, более располагающее к подобным выяснениям.

После кофе Джек бодро принялся паковать вещи вместе с Сэс. Она доверила ему укладывать по картонным коробкам игрушки сына – те, которые находились вне его спальни.

– Велосипед брать? – спросил ее Джек.

– Нет.

– Парень расстроится, – уверенно предположил он.

– А как мы его повезем? – задала она встречный вопрос.

– Придумаем что-нибудь, – обнадежил ее Джек.

– Как знаешь, – предоставила ему решать Шерил.

– Что до меня, то я все детство мечтал, что однажды мне посчастливится прокатиться по огромному бабушкиному особняку, из комнаты в комнату, из зала в зал, мимо всей этой богатой обстановки, балансировать между столами и шкафами, диванами и стульями, прямо по коврам… Но так и не довелось. Эх! Пусть хоть Тео сделает это за меня. Ему точно никто не сможет воспрепятствовать, – довольным тоном произнес Джек.

– Реваншист, – рассмеялась Сэс.

– Если он у тебя правильный парень, ему это понравится.

– Только посмей предложить это Тео, провокатор! – шутливым тоном пригрозила она ему.

– И не понадобится. Он сам мигом смекнет, как только сориентируется на новой местности, – уверил ее Джек.

– Чудесно! Такое чувство, что вы поладите. Даже не знаю, радоваться этому или нет, – притворно усомнилась девушка, мысленно торжествуя.

– Чем же я так плох?

– Мальчику его возраста нужен позитивный пример мужчины. А не великовозрастного шалопая, как ты.

– Насколько я понимаю, у твоего сына в данный момент нет вообще никакого примера мужчины. Так что я еще не худший вариант, – авторитетно сказал Джек.