жопу не по назначению использовать, я, кстати, не про геев сейчас. А другой придурок вообще красава, в Корее дело было: студент в общаге очень музыку любил, нацепил наушники и врубил по полной, начал на своей кровати прыгать, та, я так понял, с пружинами, ну и так разогнался на этом батуте, что вылетел в окно. И с концами, зато под музыку откинулся. Интересно, что он там слушал?..

А здесь нет никакого музла? Я бы покайфовал. Ну у вас тут полный дом композиторов – от Баха до Курта Кобейна, нельзя было такой маленький оркестр для вновь прибывающих организовать? Я чот не верю, что они все в рай, одних самоубийц с гитарами сколько. Ну чего их зря в котлах-то бульонить, играли бы здесь, караоке, все дела, польза как-никак.

Не продумано, конечно, да и вообще, что за тоска, але, где цветы, аплодисменты? Один раз умираем! А если я здесь, то, значит, сказке не конец, то есть как бы можно сказать, я заново рождаюсь, ну то есть у меня опять день рождения. Так организуйте проставу, духовную хотя бы. Музыка, картины, кино. Я вот в Москве жил и ни разу в Третьяковской галерее не был. Я все не могу понять, что всё. Я не очнусь, не проснусь дома, думая, что это сон. Всё.

Эх, Третьяковка… И ведь собирался! Ну как так, ни разу не сходить? Вот не поверишь, вчера ложился спать и думаю: вот 100 % завтра схожу. Хотел Рублева «Троицу» посмотреть. Мне все говорили, один раз увидишь, в Бога поверишь, а я… я не верил, а мне кажется, это здесь у вас важно. Я где-то читал, что во что веришь, то и произойдет. Может, если бы я сегодня в Третьяковку сходил, здесь бы сейчас музыка играла, Бог бы оценил, что я в Него верю, и устроил бы мне тут уважуху. Да и вообще не так страшно было бы. А то мало ли, я вот в этой комнате всю оставшуюся жизнь проведу, точнее, оставшуюся смерть.

А всего лишь надо было в музей сходить. За двадцать пять лет так ни разу и не нашел времени. А потому, что жил всегда через две улицы. Родители, балбесы, могли бы и сводить. Всегда думал, успею. Там, говорят, много что посмотреть есть, чтобы на душе светлее стало. А мне бы сейчас фонарь-то в душе не помешал. Вот я дурак… Где я сейчас тут хоть одну картину увижу? Люди со всей страны в музей едут, а я…

А я селфи делал. И под поезд попал. Хотел в «ТикТок» красивый видос выложить. Встал на рельсы и снимаю, как он на меня едет. Гудит еще так громко, ну, думаю, лайков будет, так что все телки мои. Лайки сейчас – что бабки. Стою, думаю, отскочу в последний момент, а нога подвернулась, ну и всё. Запостил видос. И главное, хоть бы включил прямой эфир, все бы увидели, всем бы зашло, да и все поняли бы, что я не суицидник, а просто мудак.

Кстати! Оп-па! А здесь-то поймут?! Але! Я реально поскользнулся, я же не истеричка эта, как ее… Анна Каренина! У меня в телефоне видос! Я понтануться хотел. Ну гляньте, если не верите! Нет… Ну только не это! У вас что, камеры по всей Земле не стоят? Тоже мне, высшая сила! У Собянина и то круче все устроено. Ну ёлы-палы, то-то я смотрю, тоска такая, ни музона, ни хрена. Ну что же я трансляцию-то не включил?..

Сцена 17

Стажер

И правда, музыки не хватает. А что, его как самоубийцу могут тут наказать?

Инструктор

С нашим бардаком все возможно.

Стажер

А можно еще пару вопросов?

Инструктор

Валяй.

Стажер

А вы многих назад отправили уже?

Инструктор

Многих.

Стажер

И сколько из них послушали интуицию?

Инструктор

У нас тут KPI, должно быть, больше шестидесяти процентов, как у вас на выборах.

Стажер

И у вас тут тоже план?

Инструктор

Нет, это у нас тут план, а у вас там – черт знает что, хотя и он не знает иногда.

Стажер

Извините, но я всех хочу назад отправить…

Инструктор

Всех нельзя, у нас сотрудников не хватает, нужно одного. У тебя сколько уже было сегодня?

Стажер

Десять получается, если с самым первым, который чуть не сгорел.

Инструктор

Этого я пропустил, да? Ну давай еще троих – и всё.

Сцена 18

Аркадий Ярцев, 83 года

Добрый… интересно, добрый что? День? Вечер? Добрая вечность, вот как. Неважно. Я, конечно, надеялся просто уснуть. Вот не поверишь, всю жизнь мечтал отоспаться. Взрослые друзья обнадеживали, что отосплюсь в старости. Ничего подобного. Понимаешь, что времени мало осталось, а столько всего не успел, а главное, и не успеешь уже. Вот хотя бы этот чемпионат мира. Три матча в день, половина ночью – из-за разницы во времени. Тяжело, а смотреть надо. Следующий чемпионат через четыре года, а врачи сказали, мне максимум года два. Не угадали. Я в несколько месяцев уложился. Перевыполнил план. И я знал, что так и будет, понимал, что это мой последний финал чемпионата мира по футболу. Девяносто минут. Я даже чай не пошел наливать. Смотрел каждую секунду! Хотя игра, конечно, тоскливая была. Не семьдесят восьмой год. Мечтал, чтобы дополнительное время было. Но… не повезло.

Я вообще с шести лет футбол смотрю. Пересмотрел тут некоторые финалы. Ну это же Шекспир! И вот последний. Странное ощущение. Как последняя серия «Место встречи изменить нельзя». Я долго телевизор не выключал. Представляешь, я когда маленький был, мечтал в сборной СССР играть. И талант был! Все говорили. Чемпион Москвы в своем возрасте!

Но родители решили, что наука – это лучше. Вот сами ничего не достигли и решили на мне отыграться.

Знаешь, вот сейчас идешь по улице, и ребятенок в модной одежде. Разодет так, что в глазах рябит. Зачем его наряжать?! Ему же все равно. А я объясню. Это мама себя миру показывает. Она же две пары кроссовок одновременно натянуть не может. Или две шапки. А тут такое раздолье.

Так вот и мои так же. Хотели всем говорить: наш сын математик, победитель олимпиады. И что теперь? Может, если бы я в спорт пошел, сейчас не стыдно было бы. А они не дали. Помню, за Академию наук играл. Так все спрашивали, откуда