— сказал дервиш. — Если портрет девушки лишил тебя сознания, то что же с тобой будет, когда ты увидишь ее?

Фаридун упал дервишу в ноги и взмолился:

— Эй, баба-джан, пойдем искать Йасаман, отправимся сейчас же, я должен увидеть ее, чего бы мне это ни стоило!

— Хорошо, я возьму тебя к дочери падишаха Чина, так как думаю, что ты тот, кто сумеет избавить ее от недуга. Ты сможешь исцелить девушку, — ответил дервиш.

— А что мне делать? — спросил Фаридун с нетерпением.

— Ничего, — ответил дервиш. — Завтра утром, как взойдет падишах на трон, подойди к нему и скажи, что хочешь отправиться со мной. А если, мол, не разрешишь — убью себя. Скажи, что непременно хочешь уйти со мной.

На другой день дервиш пришел к падишаху проститься. Фаридун уцепился за дервиша, крича, что он тоже отправится с ним, что не может остаться здесь.

Везиры, военачальники, вельможи подняли шум, стали отговаривать Фаридуна, просили его передумать.

— Одумайся, шахзаде, не сегодня-завтра ты станешь падишахом, зачем тебе уходить с дервишем, неужели ты дервишем хочешь стать?!

Но у Фаридуна, как говорится, одна нога была уже на дороге.

— Я должен пойти с этим человеком, — твердил он. — Не выпущу полу его халата, не дам уйти без меня!

Падишах, везиры и вельможи, потеряв надежду отговорить Фаридуна, обратились к дервишу.

— Просим тебя, приглядывай за шахзаде, корми его хорошо и спать укладывай в удобном месте, ни на миг не своди с него глаз, не дай бог, упадет, ушибется! А в остальном будем уповать на бога, да хранит он вас обоих.

— Это верно, падишах, что ты отец, — сказал дервиш, — но и у меня ведь отцовские права на Фаридуна. Ведь это я помог ему появиться на свет, я помолился за него и спас от смерти! Да будет тебе известно, что пока он со мной, бог убережет его от любой напасти. Не беспокойся о нем, и волосок не упадет с его головы!

Сказав это, дервиш вместе с шахзаде покинул дворец и отправился в караван-сарай.

Там он снял с Фаридуна его богатое платье и одел в рубище дервиша, дал ему в руки дервишский кашкуль[35], а на голову надел дервишский войлочный колпак.

Теперь шахзаде походил на мальчика-дервиша, очень красивого и опрятного.

После этого дервиш научил Фаридуна нескольким стихам, и около полудня они отправились на базар.

— Хочу посмотреть, как ты будешь распевать дервишские песни в своем городе, — пояснил дервиш Фаридуну. После этого они запели. Дервиш скажет нараспев один бейт[36], а шахзаде отвечает ему следующим бейтом.

Фаридун пел с таким чувством, так хорошо, что люди, столпившись вокруг них, горстями кидали деньги, золото, драгоценности в кашкуль Фаридуна и скоро заполнили его доверху.

Когда дервиш и Фаридун кончили распевать газели[37] и ушли в глубь базара, толпа не отстала от них, все шла за ними, щедро одаряя Фаридуна, как только он запевал.

— Баба-джан, — сказал Фаридун дервишу, — если мы останемся здесь три дня, то мы соберем богатство не меньше казны падишаха!

— Сынок, нам богатство ни к чему. Бог нам даст то, что положено.

К вечеру дервиш и Фаридун покинули город и, собирая подаяние, пошли от деревни к деревне, от города к городу, через степи, пустыни, леса, горы, пока наконец не достигли пределов Чина.

Тут дервиш сказал Фаридуну:

— С этого часа все, что мы приобретем, будет принадлежать нам обоим — половина тебе, половина мне. Понял? Это твердое условие!

Фаридун принял условие, и они двинулись дальше, вступили на землю Чина, а через некоторое время достигли его столицы.

Здесь они каждый день отправлялись на базар, читали нараспев газели и собирали деньги. Жители столицы были в восторге от Фаридуна, ни на минуту не отставали от дервиша и его красивого мальчика, ходили за ними по пятам, услаждая слух их голосами. Скоро до падишаха Чина достиг слух о дервише и его прекрасном мальчике, на диво хорошо распевавших газели.

— Приводите во дворец дервиша с мальчиком, посмотрим, правду ли говорят о них люди, — велел падишах своему везиру.

Когда дервиша и Фаридуна ввели во дворец к падишаху, шахская дочь Йасаман сидела за занавеской и через щелку наблюдала за ним.

Увидела царевна Фаридуна, статного, высокого, с лицом прекрасным, как полная луна, влюбилась в него не одним сердцем, а сотней сердец и тут же упала без сознания. Прислужницы растерялись. Подняли царевну на руки, отнесли в ее опочивальню, брызнули ей в лицо водой, привели ее в чувство. Но какой был в этом толк — с этого часу Йасаман влюбилась в Фаридуна и не притрагивалась к пище, не спала, а увидев кого-нибудь, заливалась слезами и рыдала как безумная.

Падишах, узнав, какая беда приключилась с Йасаман, очень испугался и опечалился. Девушка и раньше страдала от неведомого недуга, но все же не мучилась так, только временами становилось ей очень худо.

Падишах созвал самых сведущих лекарей, но ни один из них не сумел ей помочь. Все они в один голос твердили:

— Мы бессильны вылечить ее от такого недуга, ничего не можем поделать.

А Йасаман все плачет, не ест, не спит.

Однажды дервиш и Фаридун пришли на базар, видят, все вокруг одеты в черное. Стали выспрашивать, что случилось, по ком люди скорбят. Им рассказали, что дочь падишаха занемогла, вот-вот умрет. Лекари говорят, что недуг ее неизлечимый и бедняжку ежечасно ожидает смерть.

Дервиш услыхал это, немедленно отправился во дворец падишаха и сказал везирам:

— Я слышал, что дочь падишаха тяжело больна и никто не надеется на ее выздоровление. Разрешите мне осмотреть девушку, я ее вылечу.

Обрадованные везиры повели старого дервиша в спальный покой Йасаман. Видит он, девушка цепями прикована к ложу: так боялись, что она наложит на себя руки или прислужниц изобьет. Увидела дервиша Йасаман и одним рывком разорвала цепи! Прислужницы и невольницы разбежались, кричат: «Убьет, убьет дервиша!». Но девушка вскочила с ложа и поцеловала полу дервишского рубища.

— Что у тебя болит? — спросил ее дервиш ласково. — Что тебя беспокоит?

— Отец, я потеряла рассудок от любви к твоему сыну, — ответила девушка. — Вот-вот умру с горя! Если он уйдет из нашего города, я жить не стану, умру!

— Успокойся, дочка, — сказал дервиш Йасаман. — Не тревожься, я