первые 10-15 лет пребывания на острове, мне пришлось исколесить его вдоль и поперек в северной и южной части.

Был интерес к игре в настольный теннис, но только после армии. Помню во время демонстрации 2 мая 1953 года мы пошли всей семьей в колонне к площади, где проходил парад, у старого памятника Ленину, напротив гастронома. Но далеко не пришлось пройти, так как я внезапно почувствовал резкие боли в области сердца. Отец сразу же на руках отнес меня в скорую помощь, благо она была рядом, оттуда в этот же день отвезли в больницу с диагнозом "порок сердца". Я не понимал в то время, что это значит для меня в будущем.

Провалялся целый месяц. Буквально ко Дню Победы появился отец в палате и говорит: «Если я сейчас брошу коробок со спичками вверх, и он упадет на пол этикеткой вверх, то у тебя будет братик». Так оно и случилось. Довольный своим эффектом он ушел и больше не появлялся в палате, не зная, что о рождении своего брата я узнал от тети Шуры 4-то Мая.

После выписки из больницы, мне дали справку об освобождении от физкультуры, правда, занятия в школе закончились, но справка имела и силу и на следующий учебный год. Летом я ее почему-то забыл, хотя мама, сестра, родственники старались уберечь меня от физических нагрузок. Да и когда детвора носилась по двору, гоняли мяч, ездили на велосипедах, делая виражи, мне было не до забот, что творилось внутри моего организма. Видимо это и дало толчок заниматься больше физически, чем сидеть и унывать. Был ростом небольшим, шеренгу замыкал последним и частенько получал «маки» от ребят.

Частенько мне везло при игре в монеты, нередко они забирали выигрыш, либо сунув не туда, куда надо. Поэтому, терпел обиды, не мог дать сдачи, верил, что впереди наступит справедливость. Вопреки запрету врачей, стал потихоньку заниматься физкультурой, гантелями. Смастерил грушу для занятия боксом, благо у нас был сарай, где можно было тренироваться. Позже нашел старый отцовский комбинезон, который немного подлатав, набив опилками, сделал своего рода чучело. Правда, оно длиной было больше моего роста, но все-таки, с помощью его учился приемам борьбы, самбо изучая все по книге. А полученные навыки пригодились мне в жизни.

Был у нас на 3-ем курсе техникума Вадим Лаптев, ростом 180 см. Такой зазнайка. Не знаю как, но у меня произошла с ним схватка по борьбе. Во время практики студенты, находясь в лесу, ждали машину, чтобы поехать домой. Но машина задерживалась, и ребята занимались, чем попало, ожидая ее. Вот тогда-то и произошел спор, кто, кого одолеет в борьбе. Мне выпала честь схватиться с Вадимом. На голов Выше меня, он несколько раз отбрасывал меня от себя, но ни разу ему не удавалось положить меня на лопатки. Но вот вскоре, оказавшись на бугорке, оказался чуть выше себя, сумел перехватить правую руку противника, подставил свое правое плечо под его мышку правой рыки, я умудрился поставить его на "рога", головой вниз кверху ногами. Поднялся шум: «Такой маленький, а поставил верзилу на уши!» Он даже не успел опомниться, я сразу отбежал в сторону, чувствуя, впереди меня ждет месть. Поднявшись, Вадим стал искать меня своими злыми глазами, а я в это время, что есть силы, бежал к своему велосипеду. Вместе с ним к дороге, чтобы вовремя сесть на него, в этот раз велосипед меня спас. Мчался на скорости под спуск, что чуть не врезался в нашу машину. Кажется, я раньше спустился, чем все ребята, кто проходил практику. На другой день весь курс "гудел " о моей схватке. Правда, Вадим на меня не обижался, видимо понял, что по своей вине пропустил мою руку. Вот так, моя учеба с "чучелом" принесла первую победу в жизни!

Аналогичный случай произошел в армии. На втором году службы от скуки, дембеля организовали своего рода бокс среди молодых солдат. Пришлось мне участвовать в этой затее. Один парень из Магадана занимался тяжелой атлетикой, у него был первый разряд и очень хвастался им. Ростом он был ниже меня на 2-3 см. Почему-то именно нас, дембеля выбрали для предстоящего боя. Надели по две пары солдатских рукавиц, создали круг и дали "гон".

Продолжительное время мы друг друга дубасили. Мне доставалось и ему, но эффекта так и не было с обеих сторон. Вот, помня, свои учебные тренировки по боксу до армии, увернувшись от его удара, я нанес ему отвесный удар правой рукой, совмещая с поворотом туловища. В результате соперник отлетел на пол кубарем. Опомнившись, он хотел меня разорвать на части, но ребята не дали, это говорят не по-честному. Раз он тебя уложил, принимай поражение. Зато на следующий день он украдкой подобрался ко мнө сзади, когда я стоял у автомобиля-заправщика и ударил кулаком в лицо, даже появился синяк. Хоть я не кому не говорил, откуда он образовался, но дембеля догадались и до конца службы меня уважали, даже единогласно избрали комсоргом роты. А спортивный азарт не угас, он продолжался и в других случаях жизни.

10.12.04

Как я помогал наращивать семейный бюджет

По приезду на Сахалин, моя мать работала табельщицей на бумкомбинате, а отец работал кондуктором. «На хвосте поезда", я нередко ездил с ним в тамбуре последнего вагона, обычно летом. У него был специальный фонарь с желтым и красным стеклами. Когда поезд трогался, он обычно светил желтым светом, подавая знак, что сзади нет опасности. А в пути следования, вешал фонарь сзади тамбура с красным светом, как бы ограничивая габариты поезда. Мне интересно было видеть, когда мы возвращались из города Корсаков в областной центр. Ведь Корсаков был воротами в Анивский залив, куда заходили большие суда и военные подлодки. И удаляясь от порта, заворожено смотришь, как все дальше и дальше остаются на рейде пароходы с сияющими огоньками, потом все это постепенно исчезает и только шум волн напоминает о том, что наш поезд товорняк "мчится" по берегу моря.

Это было своего рода бедствие для города, размыта плотина водохранилища с чистой водой. Все горожане пришли на помощь в сооружении плотины, даже и мы первокурсники помогали в следующем году. Вручную лопатами перекидывали грунт, тальк с песком и глиной, который привозили на автосамосвалах. В последствии, барахолку организовали в районе кладбища, с восточной стороны города. Но к этому времени я уже поступил в техникум, и мне уже было стыдно возвращаться в отчий