Мужчина скептически поднял бровь. В его взгляде с легкостью можно было прочитать: «посредственность».

Ханна стиснула зубы.

— У Джоан нет наждачной бумаги. У нее, кроме краски и шпаклевки, вообще ничего нет.

— Да, у нее нет очень многих полезных в хозяйстве вещей. — Долю секунды Роут пристально изучал банку с краской. — Пока ее не открывайте. У меня есть идея.

— И что же вы задумали? — с сарказмом поинтересовалась девушка. — Сделать наждачную бумагу?

— Просто подождите, — сказал мужчина и направился к кухне.

Ханна смотрела ему вслед, открыв рот. Когда она опомнилась, ее лицо приняло удрученное выражение.

— Стена ровная! Я уже должна привыкнуть к твоей критике, — проворчала девушка. — Какой результат можно получить с помощью расчески? Я же не виновата, что у меня в сумочке между кошельком и губной помадой не лежит рулон наждачной бумаги!

Ханна еще раз оглядела стену и увидела очень небольшие неровности.

— Только законченный кретин смог бы их заметить, — пробормотала она.

Приближающиеся шаги оповестили девушку о том, что Роут возвращается.

— Прошу, — сказал он и протянул ей какие-то помятые зеленые листья.

— И что за траву вы принесли?

— Наждачная бумага домашнего изготовления.

Когда от Ханны не последовало никакой реакции, Роут покачал головой.

— Хорошо, я докажу. — Он подошел к стене и принялся тереть один из бугорков.

Проведя рукой по стене, Ханна, к своему удивлению, была вынуждена признать, что поверхность стала ровной.

Девушка почувствовала искреннее возмущение: этот мужчина не только оказался прав, критикуя ее работу, но и словно из воздуха создал наждачную бумагу.

Ханна понимала, что должна поблагодарить его, но, даже выругавшись про себя, смогла издать лишь тихое шипение.

Роут оглянулся, чтобы посмотреть на девушку.

— Вы что-то сказали?

— Не-а.

Мужчина еще мгновение смотрел на нее, а затем вернулся к работе.

— Вы пока могли бы начать красить. А я буду зачищать стену.

— Как пожелаете, — сказала Ханна и замолчала. Она не будет благодарить этого типа. Ни за что!

Девушка погрузила кисть в краску.

— А что это за трава? — спросила она через некоторое время, все-таки не пересилив любопытство.

Ответа не последовало. Где же этот мерзавец? В растерянности Ханна повернулась и поняла (к сожалению, слишком поздно), что Роут сменил позицию и стоял теперь совсем близко. Слишком близко. И кисточка с белой краской эффектно мазнула голубую майку мужчины.

— Ой! — вскрикнула девушка и отдернула кисть. К сожалению, непослушное орудие ткнулось в ее собственную футболку, пропитав ту краской. Заставив себя посмотреть на мужчину, Ханна произнесла: — Извините.

Тот был поражен. Он перевел взгляд со своей футболки на девушку. Без сомнения, теперь он считал Ханну сумасшедшей.

— Если прислонитесь своим ухом к моему, то услышите шум моря. — Ханна прикусила губу. И зачем она только что снова созналась в собственной глупости?

Роут криво усмехнулся:

— Хорошо, — и неожиданно наклонился к ее уху. Девушка так удивилась этому, что была не в силах сдвинуться с места. — Я ничего не слышу, — мягко сказал Роут.

Ханна повернулась, и ее губы оказались в паре сантиметров от губ мужчины.

— Я шучу. — Девушка почувствовала себя полной дурой.

Скорее всего, выглядела она не намного лучше, прижимая к груди кисть, с которой капала краска. Девушка побоялась убрать ее, так как решила работать без лифчика, а футболка намокла и…

— Хорошо, — сказал Роут.

Девушка не поняла, что он имеет в виду.

— Это хвощ.

— Что?

Джеррик посмотрел на Ханну. Почему она чувствовала себя такой безрассудной? Просто надышалась испарениями краски. Как иначе объяснить то, что ей захотелось поцеловать этого мужчину?

— С вами все в порядке? — Его дыхание дразнило губы девушки.

Она кивнула. Ложь. С ней было далеко не все в порядке.

— Мне кажется, вы покраснели. — Ханна почувствовала, как мужчина взял ее под локоть. — Может быть, вам стоит сесть? Давайте мне кисть.

— Нет!

— Почему? Она погубит вашу футболку.

— Все в порядке, — ответила она.

— Не глупите.

— Прекратите! На мне нет бюстгальтера! — выпалила девушка и прикусила язык.

— О, — ответил мужчина. — Извините. Садитесь.

— Спасибо, со мной все в порядке. Я просто… слегка расстроена, — призналась Ханна. — Я испортила вашу майку и заплачу за нее.

— Она уже старая.

Ханна не могла посмотреть в его глаза.

— Уходите. Я сама закончу.

— Вы не собираетесь переодеться?

— Зачем? Этой майке краска теперь не повредит. — Она бросила на мужчину взгляд из-под ресниц. Он стоял, опустившись на одно колено, а пятно краски, которым наградила его Ханна, почему-то заставляло его грудь казаться шире.

— Я подумал, что ты смутилась из-за прилипшей майки и…

— И если ты уйдешь, то больше не будет никаких проблем.

— Понял. — Джеррик поднялся на ноги. — Я только закончу обрабатывать стену.

— Не надо, — умоляюще произнесла девушка. — Просто уходи.

Он слегка нахмурился и протянул девушке растение.

— Держи.

— Спасибо, — пробормотала Ханна, протягивая испачканную руку.

Роут положил листья на ее ладонь и накрыл ее своей рукой.

— Хвощ содержит кварц, и если листья смять, то их можно использовать вместо наждачной бумаги. Так мы делали с отцом, когда я был маленьким. Этого должно хватить.

Девушка слушала его, но основное внимание уделяла длинным пальцам, обхватившим ее руку. Сердце забилось быстро и громко. Отпусти! — про себя взмолилась Ханна, совершенно не желая, чтобы Роут разжал руку. Что с ней? Пусть дело будет всего лишь в испарениях краски!

— Уходи, пожалуйста, — прошептала она.

Молчание словно длилось вечность, а потом Джеррик произнес:

— Конечно. Сейчас.

Ханне показалось, что ему трудно уйти, и она зажмурилась.

Девушка услышала, как Роут поднимается по лестнице, и осмелилась открыть глаза. Ханна отодрала кисточку от футболки. Положив кисть на банку краски, она взяла шарик скомканных листьев хвоща. Он до сих пор был теплым.