– Ты мне нравишься, как видишь, я искренен…

– Я думала, произошедшее внесет кое-какие коррективы в твое упорное желание переспать со мной, – подковырнула его я.

– Ты хочешь упрекнуть меня в отсутствии чуткости, – усмехнулся Валерий, – но я ведь тебе уже сказал, что рано или поздно Галю все равно ждало нечто подобное.

– А как ты с ней познакомился? – полюбопытствовала я.

– На пикнике. Ее пригласил мой приятель.

– И ты остался равнодушен к ее чарам? – спросила я.

– На что ты намекаешь? По-твоему, я должен был тут же наброситься на нее?

– Но со мной-то…

– С тобой – другое дело, – пылко взглянул на меня Валерий.

Очевидно, утомление, переживания и до сих пор бродивший в его крови хмель сказались на нем. Он стал откровенным, его холодные серые глаза оттаяли, в них появились страсть и нежность.

– Что же во мне особенного? – заинтересовалась я.

– Ты – девушка не для одного раза, ты меня понимаешь? Мужчины такое сразу чувствуют. Просто все зависит от того, что им в данный момент нужно…

– И сейчас ты почувствовал призыв вечной весны? – пошутила я.

– Зря смеешься. Именно это я и почувствовал. А Галя – так, однодневка, – с пренебрежением сказал он.

– Но ведь Григорий женился на ней? – недоумевала я. – Или ты так о ней говоришь потому, что она осталась равнодушной к твоим чарам?

– Кто? Галя-то? Она – всегда пожалуйста. Извини за выражение, но чтобы ее поиметь самым примитивным образом, мне достаточно было моргнуть ей.

– А ты не моргнул?

– Представь себе, – с достоинством произнес Валерий.

– Я, конечно, очень польщена тем, что твой гордый взор заметил меня, но сверни, пожалуйста, направо. К тебе я, прости, не поеду.

– Правда?

Что за дурацкий вопрос? Я почувствовала, как у меня опять больно сжалось сердце.

– А что, если я тебя украду? – с пугающей игривостью спросил Валерий.

– Мне сейчас не до шуток. Давай встретимся в другой раз.

– Хорошо, – вдруг легко согласился Валерий. – Когда?

Конкретный вопрос. Но обещать что-то определенное мне не хотелось. Вообще не люблю давать обещания. Это меня тяготит, перерастает в своего рода невроз, с которым не так-то легко справиться. В данный момент я даже не знала, захочу ли когда-нибудь еще увидеть Кирсанова.

– Может быть, на следующей неделе? – неопределенно произнесла я.

– Отлично, – к моему изумлению, обрадовался Кирсанов и посмотрел на часы. – Очередная неделя наступила уже полтора часа назад.

– Здесь налево, – показала я на въезд во двор своего дома. – Мне действительно сейчас не до шуток. Я хочу спать, хочу, чтобы весь сегодняшний кошмар остался позади. Если желаешь, мы еще вернемся к этой теме, – я решила все же оставить ему надежду. – Останови здесь.

Кирсанов нажал на тормоза, и «Ауди», задок которого немного занесло на скользком асфальте, остановился у моего подъезда.

– Не хочешь угостить меня кофе? – задорно спросил Валерий, положив ладонь мне на колено и пытаясь заглянуть в глаза.

– Достань, пожалуйста, сумку, – показала я назад.

Он неторопливо убрал руку с моего колена, взял сумку с «Никоном» и протянул мне. Я взяла свое сокровище и вышла на улицу.

– У меня нет кофе, – сказала я, направляясь к подъезду, – кончился.

– Я куплю тебе, – услышала я за спиной его голос.

«Вот и все, – сказала я себе, входя в квартиру, – сходила на вечеринку». Тщательно заперев за собой дверь, я скинула шубку и, разувшись, босиком прошла на кухню. Насчет кофе я, конечно, соврала. Я тяжело вздохнула, вспомнив о навязчивости Кирсанова. Может, я и в самом деле ему небезразлична?

Да, сейчас мне действительно кофе не помешает. Щелкнув рычажком электрочайника, я двинулась в спальню, по дороге стаскивая с себя платье. Больше никогда в жизни не смогу смотреть на эту змеиную шкурку. Я зашвырнула скомканное платье подальше в шкаф и надела махровый халат.

В квартире было тепло, не так, конечно, как у Авдеевой, но она сама регулирует температуру как ей нравится. По мне, так у нее слишком жарко. Представляю, каково было Галине в ее шерстяном брючном костюме. Теперь она никогда уже не испытает дискомфорта от изменений температуры. Я поймала себя на том, что слишком цинична. Что ж, это издержки профессии. Вспомнив, какие маечки кислотных расцветок я носила, приехав в Тарасов из Карасева, я усмехнулась. Город меняет людей. Не могу сказать, к лучшему или к худшему, но меняет, даже такой провинциальный город, как Тарасов, с подачи нашего шустрого губернатора гордо носящий статус столицы Поволжья. Столица, где старики получают пенсию, которая позволяет вести полунищенское существование, в то время как отцы города в пылу борьбы за голоса электората оклеивают город, словно обоями, плакатами со своими портретами и поливают друг друга помоями.

Поперла чернуха. Немудрено после такого вечера, где собираются шестеро гостей, один из которых – убийца. Нет, один из пятерых, себя я могу точно отбросить, да и Антошу – тоже. Значит, остается четверо? Валера, Григорий, Аврора Кондратьевна и… Господи, я помотала головой, Галина ведь мертва. Значит, всего трое?

Смолов зерена, я высыпала кофе в маленькую медную турку, добавила ложку сахара и залила кипятком из чайника. Некоторые изгаляются – варят кофе с ванилью или корицей – может, в этом и есть какой-то кайф, но, по мне, так лучше крепкого черного кофе без всяких добавок – нет ничего. Иногда, правда, я позволяла себе добавить в чашку немного коньяку, как сейчас, например.

Я взяла кофе и прошла в гостиную, где забралась с ногами в большое мягкое кресло, к которому был придвинут журнальный столик. Сделав маленький глоток из чашки, я закурила. Когда в руке у меня вместо сигареты уже дымился жалкий окурок, а в чашке осталась одна гуща, мысли мало-помалу начали проясняться в голове. Я уже четко знала, что займусь поиском убийцы. Собственно говоря, я уже этим и занималась. Не пускать же дело, в котором я фигурирую в качестве одного из подозреваемых, на самотек. Да просто опасно. Мало ли что может прийти в голову следователю. А вдруг какому-то богатому и властному дяде захочется оставить на время предвыборной кампании независимый еженедельник «Свидетель» без его несговорчивого руководителя, то есть без меня? А может быть, все это подстроено специально, чтобы оклеветать меня?

Ну, дорогуша, это уж из области фантастики. Ты ведь сама напросилась на эту вечеринку. Напросилась, ну и что? Валерий ведь согласовывал мой визит со своей бандершей. Но я ведь совсем не знаю эту Галину Береговскую, даже ни разу не видела ее до этой самой вечеринки. Как, впрочем, и остальных гостей, исключая Валерия, с которым познакомилась за день до вечеринки. Нет уж, если бы кто-то захотел меня засадить за решетку – а врагов у меня достаточно, – то придумал бы что-нибудь поумнее.