– Марии права, – сказала Джина. – Мы собираемся в спа-салон. Пошли с нами?

Кэсси удивилась, что Джина и Марии так легко согласились провести время вместе. Но не было ли в глазах Джины отчаянной мольбы? Обычно она соглашалась стать буферной зоной между ними. Но сейчас, когда заварилась вся эта каша с Таком, ей не хотелось решать еще и их проблемы.

Джина наверняка полагала, что совокупление с Таком все решит, но Кэсси не собиралась позволить гормонам и либидо командовать ее разумом.

Ей просто надо было засесть за свою работу.

– Меня ждут мои звезды. – Она выразительно посмотрела на Така, словно хотела сказать ему: «Не позволю биологии управлять мною».

И тут же она утонула в его небесно-голубых глазах, даже имя свое забыв на мгновение.

Так улыбнулся ей, слегка вскинув брови, увидев странное выражение ее лица. Но она не пыталась ввести его в заблуждение. В ее взгляде он видел непреодолимое влечение, как и накануне вечером. Наверное, он мог доказать ей красоту совсем других звезд. Блеск и вспышки которых видны даже при закрытых глазах при уносящем в стратосферу любовном безумии.

– Присоединяйся к нам позднее, чтобы немного перекусить.

Кэсси с трудом оторвала взор от Така, благодарная Джине за вмешательство. Он посмотрел на нее, словно читал ее странные мысли.

– Я подумаю, – уклончиво ответила она, увидев, как отчаянно не хочется Джине оставаться наедине с Марни. – Мне надо переделать кучу дел до начала работы в Корнеллском университете через неделю. Может, закажу ужин в номер.

Она все время чувствовала его взгляд. Его слова прошлым вечером звучали в ее ушах. Она правда слегка одурела от своих занятий. Прежде ничто не могло оторвать ее от работы, но его взгляд вызывал желание заняться чем-то совершенно новым.

– Мы позвоним тебе, когда все закончим, – сказала Марни.

Кэсси кивнула. Пару секунд она неуклюжа топталась на месте, под пристальными взглядами, а потом пробормотала: «Пока».

Четыре пары глаз наблюдали, как она шла прочь. Так поежился, созерцая ее мешковатую футболку.

– Ну почему женщины так старательно скрывают свои точеные фигурки? – обратился он к соседкам по столу.

Его тут же едва не просверлили насквозь три пары женских глаз. Прекрасный пол часто дарил его вниманием – но лучше бы не таким.

– А что? – боязливо спросил он.

– Она – не игрушка, Так, – предупредила его Риз. – И на других твоих женщин не похожа.

Это-то Таку в ней и нравилось, однако он вскинул бровь и постарался выглядеть слегка оскорбленным.

– Моих других женщин?

– Ты знаешь, что я имею в виду, – укоризненно промолвила Риз. – Она – не для забавы.

И мы ее в обиду не дадим, – добавила Марни.

Так оглядел трех мушкетеров Кэсси.

– Она большая девочка. Сама не может за собой последить?

– У нее нет опыта общения с парнями вроде тебя, – объяснила Джина.

– Парнями вроде меня?

Джина послала ему ядовитую улыбку:

– Сластолюбивыми парнями.

Так выдержал ее взгляд и сам с вызовом посмотрел на кузину:

– Риз, дорогуша, твои подружки меня обижают.

Риз фыркнула:

– Так. Послушай меня. Я знаю, что твоя спортивная карьера сломана травмой, и это тяжело перенести, плюс ты немного выбит из колеи разводом… и привык быть подарком для женщин… но прошу тебя не делать Кэсси очередной целью твоих выходок.

Теперь настал через Така фыркнуть. Его карьера рухнула, его поспешная женитьба кончилась крахом, детей нет – все эти удары последних двух лет сильно его подкосили. Как у всякого мужчины, страдало его самолюбие, вдобавок ему просто не везло. Разве он не вправе теперь доказать миру, что он – настоящий мужчина?

Но Риз была права. Кэсси – не его поля ягода. У него были женщины, привыкшие к обману. И не нужно быть доктором философии, чтобы понять – Кэсси совсем другая.

Он жестом показал, что сдается:

– О’кей. Не буду к ней приближаться. Обещаю.

Риз похлопала его по руке:

– Хороший мальчик.

К десяти часам Кэсси готова была выть от тоски. Ничего она толком за день не сделала. Вместо размышлений над звездным свечением и его влиянием на атмосферу Юпитера она целый день набирала на клавиатуре имя Така. Любой поисковый запрос, любая просмотренная бумага, любая фотография непостижимым образом вызывали ассоциации с его запахом, его выговором и загадочной улыбкой.

Она заставляла себя работать, но могла думать только о Таке.

Нужно было во что бы то ни стало пережить этот вечер. Пройти через него и проснуться утром, забыв Така и его феромоны, выкинув его из головы. Восстановить ясность мышления.

Она тысячи раз оборачивалась на дверь. С той стороны шла тревога. Кэсси шагнула к двери. Нет! Она заставила себя остановиться, повернулась. Взяла телефон и набрала номер Джины.

– У меня скоро совсем крыша съедет. Спасай.

– Приветик, приветик.

– Именно приветик. Не могу выкинуть Така из головы.

– Если ты позвонила, чтобы я тебе помогла в этом, то ты набрала не тот номер – лучше бы обратилась к Марии. Я же совершенно уверена, что тебе следует пойти на это.

Кэсси сжала трубку. А может, пусть эти гормоны и либидо возьмут власть над разумом?

– Расскажи мне о своей теории, – попросила она.

– Теории – потрахаться с Таком?

– Да.

– На самом деле все очень просто. Ты все время нам говорила, что мы, по сути, создания природы, с первобытными потребностями. Да?

– Ну-у, да.

– Так не логично ли в таком случае не спорить с зовом природы?

Кэсси нравилась логика – очень. А с Джиной было трудно спорить. Просто она никогда не могла вообразить, что станет рабыней своего тела.

– Посмотри на все как на лишнее доказательство этой теории, – продолжила Джина. – Вы, ученые, ведь любите такие эксперименты? У тебя возникла проблема. А Так может ее решить. Одним-единственным способом, правда?

– То есть это… что-то вроде сексуального эксперимента?

– Да, – с энтузиазмом согласилась Джина. – Совершенно верно.

– Думаю, на один эксперимент я могла бы пойти, – пробормотала Кэсси, кусая губы, а сердце ее забилось сильнее. – Для проверки этой теории.

– Э-э… одного раза может не хватить, Кас.

Кэсси призадумалась:

– Я так не думаю. Вряд ли это меня затянет больше чем на один раз… это же все – биология, правильно? Значит, теоретически одного совокупления должно хватить.