Сердце стучит громко-громко. Почему он об этом заговорил? Почему заставляет пережить эти воспоминания вновь? Не думаю, что у меня есть силы продолжать.

– Зачем ты это делаешь? – спрашиваю я.

– О чём ты?

– Напоминаешь обо всём это…

– А что, это разве плохо?

– Сэм…

Я замолкаю – кто-то в чёрном отодвигает стул и занимает столик позади меня. В то же мгновение распахивается дверь, и в кафе входит пара, которая сворачивает зонт. Многовато здесь народу. Я поворачиваюсь к окну и понижаю голос.

– Объясни мне, что происходит. Как я могу быть уверена, что всё это реально?

– Потому что так оно и есть. Я настоящий, Джули. Верь мне.

– И с чего бы? Мне кажется, я с ума схожу.

– Это вовсе не так!

– Тогда как я могу говорить с тобой?

– Ты ведь позвонила, Джули. И я ответил. Как и всегда.

То же самое он сказал и в прошлый раз. Слово в слово. Но этого недостаточно.

– Я не думала, что ты ответишь. Не думала, что снова услышу твой голос.

– И что, ты разочарована?

Его вопрос застаёт меня врасплох. Как на такое ответить?

– Я вовсе не это имела в виду. Я только… Я…

Не могу найтись с ответом. Не могу сосредоточиться – мысли витают где-то далеко.

Кто-то роняет ложку, и звон раскатывается по залу. Кто-то смеётся. Здесь становится слишком шумно.

В кафе продолжают заходить люди, и оно словно уменьшается… стены его скоро меня раздавят.

– Джули… – Голос Сэма возвращает меня в реальность. Только за него я и держусь. – Понимаю, сейчас всё это кажется дикостью… то, что мы с тобой говорим. Прости, я не могу дать тебе всех ответов. Мне бы очень хотелось, но у меня их попросту нет. Был бы способ доказать тебе, что всё это происходит на самом деле. Просто поверь мне, хорошо?

– Я уже не знаю, во что мне верить.

Шум в зале усиливается. Очередная парочка протискивается мимо – тяжёлые шаги, джинсы и блондинистые волосы. Они занимают столик передо мной и заказывают что-то горячее. Пытаюсь скосить на них взгляд так, чтобы они этого не заметили. А потом узнаю голоса, и внутри всё обрывается.

Тейлор усаживается на стул, Лиам опускает на столик чашки. Они встречаются уже почти год. Когда Сэм погиб, они тоже были на той встрече у костра.

Отворачиваюсь к окну и склоняю голову, пытаясь закрыться от них волной влажных волос. Конечно… из всех людей из школы, на которых я могла наткнуться, это обязательно должны быть они. Им-то точно известно, что меня не было на похоронах. Наверняка им есть что об этом сказать.

Сэм знал их с детства – они вместе выросли и были очень дружны до того, как я сюда переехала. После, когда мы с Сэмом начали встречаться, дружба их немного пошатнулась. Полагаю, у Тейлор были особые причины не любить меня. Когда я спросила у Сэма, почему они так ко мне относятся, он сказал, что элленсбуржцы не особо жалуют тех, кто вырос в больших городах. Из-за политических разногласий или типа того. В конце концов, отец Тейлор водит грузовик на газу, а мой – электрокар. Все в школе вечно закатывали глаза, когда он, бывало, подвозил меня. Отцу здесь не нравилось. Он покинул Элленсбург с радостью.

Может, они меня не заметили? Проверять что-то не хочется… Тихонько проскользнуть в туалет или подождать, пока они уйдут? И тут меня слепит яркий свет – я поднимаю взгляд. Тейлор опускает телефон, который направила на меня, – судя по её расширившимся от ужаса глазам, она не сразу поняла, что забыла выключить вспышку. Лиам потягивает свой напиток, словно ничего не случилось. Они не извиняются. Они вообще ничего не говорят.

Меня пробирает дрожь.

Я не готова со всем этим разбираться. Только не сейчас.

– Джули, что такое? – спрашивает Сэм, и я понимаю, что он всё ещё на линии.

За окном проезжает машина, и свет её фар ударяет в витрину кафе, словно прожектор.

Я должна отсюда убраться.

Вскакиваю с места, чуть не опрокинув стул. Тейлор и Лиам молча провожают меня взглядами, пока я пробираюсь к двери, задевая людей локтями.

Дождь закончился. Меня поглощает толпа. Я заскакиваю под чей-то зонтик, прижимаю телефон к груди и почти добегаю до угла… а потом в самом деле перехожу на бег. Уношусь подальше от шума кафе и огней. Машин вокруг тоже нет.

Подпираю спиной каменную кладку дома, который едва освещает один фонарь. Лампочка в нём постоянно мигает. Я пытаюсь отдышаться и вспоминаю, что Сэм всё ещё ждёт моего ответа. Прикладываю телефон к уху.

– Джули… что случилось? Куда ты убежала?

Кровь стучит в висках. Не знаю, что ответить. Выдыхаю:

– Я не понимаю, что со мной творится…

Раньше я никогда не рассыпалась на части. Даже когда умер Сэм, я держалась.

– Джули…ты что, плачешь?

И только тогда я с удивлением понимаю: так оно и есть. Я плачу и не могу остановиться. Да что со мной? Что я здесь делаю? В чём вообще смысл?

Голос Сэма смягчается.

– Прости. Я думал, что если отвечу тебе, то всё станет лучше. Это моя вина. Я всё испортил.

Шумно вдыхаю.

– Прошу, Сэм, объясни, что происходит. Почему ты ответил мне?

Он молчит долгое время. А потом наконец…

– Я хотел как следует с тобой попрощаться.

У меня подкашиваются ноги. В горле застревает комок, и слова тоже… я сражаюсь со слезами, а потом выдавливаю:

– Но я не хочу с тобой прощаться.

– Тогда не прощайся. Ты не обязана этого делать. Тем более прямо сейчас.

Я стираю слёзы и сосредотачиваюсь на дыхании.

– Послушай, – продолжает Сэм через мгновение. – Давай так: я тебе кое-что покажу. Думаю, после тебе станет легче, идёт?

И, прежде чем я успеваю ответить, он добавляет:

– Верь мне.

Верить Сэму.

Понимает ли он, что я уже ему верю? Ведь всё ещё держу телефон в руке. Я не знаю, как ему ответить, и потому молчу. Стою в тишине в свете уличного фонаря, цепляюсь за голос своего мёртвого парня и убеждаю себя, будто всё хорошо. Даже теперь, когда я не уверена, что реально, а что нет.

Я говорила, что озеро – это последнее место, где я надеялась сегодня оказаться? Забудьте. Вот это – то самое последнее место.

Дорожка у дома Сэма пуста. В окнах не горит свет. Его семья вроде бы уехала к родственникам за город. Что я тут забыла?