«Ему не понравится это платье, эта прическа, этот макияж.., ему не понравится моя походка…» Этот страх был привычным — Рена испытывала его каждый раз, как ей случалось попасться на глаза отцу. А что поделаешь, если отец не внушает ей ничего, кроме страха?

Отец был красив даже для эльфа, но лицо его и по эльфийским меркам казалось чересчур холодным и отстраненным. Он был на полторы головы выше Виридины и дочери. Лорд Тилар носил такую же прическу, как его дед, словно бы в память об этой грозной личности: волосы коротко подстрижены, вопреки моде, и не схвачены ни обручем, ни диадемой. Узкие, точеные черты эльфа не выражали абсолютно никаких чувств, но Рена знала отца достаточно хорошо, чтобы заметить, как сощурились ярко-зеленые глаза, выискивая недостатки в ее одежде и поведении.

Лорд Тилар и леди Виридина были одеты в одинаковые цвета — льдисто-белый с золотом. Отцовский костюм напоминал доспехи, не будучи таковыми; что до платья матери, оно было несколько более утонченной копией платья Рены. Однако на леди Виридине платье жемчужно-белого шелка, расшитое переливчатыми лунными птицами, выглядело прекрасно. Монотонную бледность нарядов оживляли лишь камни в украшениях: изумруды и бериллы. И опять же камни на леди Виридине были точно такие же, как на Рене, но она носила их легко, словно бы не замечая их веса. Украшения на лорде Тиларе были попроще и не столь многочисленны: пояс, одно кольцо, браслет и гривна на шее.

Рена приостановилась на последней ступеньке, с трепетом ожидая приговора отца.

Молчание, казалось, тянулось целую вечность. Рена изо всех сил сдерживала дрожь, стараясь, чтобы отец ничего не заметил.

— Неплохо, — сказал он наконец словно бы нехотя. — Ты смотришься вполне презентабельно.

Рена вздохнула с облегчением, стараясь, чтобы этого тоже не было заметно, и преодолела последние несколько шагов, которые отделяли ее от родителей.

— Благодарю вас, господин и отец мой, — прошептала Рена. Она не собиралась говорить это шепотом, но иначе почему-то не выходило.

— Ну что, так и будем стоять тут весь вечер?

И, не успев договорить, лорд Тилар резко развернулся и зашагал по другому коридору розового мрамора, ведущему в его кабинет, где находился портал.

Самому лорду Тилару никогда бы не хватило магии на то, чтобы создать прямой портал, ведущий в Зал Совета, но этот портал достался ему вместе с домом. Портал Тревесов перенесет их в Зал Совета, а оттуда портал Хэрнальтов доставит их в поместье Хэрнальтов, повинуясь магической печати на приглашении, которая служила пропуском. Лишь те, кому доступны подобные порталы, могли прибыть на праздник так быстро и без затруднений. Всем прочим приглашенным придется предпринять длинное и скучное путешествие через полстраны. И, несмотря на это, множество эльфийских лордов мечтали получить приглашение на этот бал. Это говорило о влиятельности дома Хэрнальт.

Кольцо на указательном пальце правой руки Рены не было создано Лоррином — то была самая обычная печатка с лунной птицей, вырезанной на берилле (а не на изумруде). Это будет ее ключ к порталу, который позволит ей вернуться домой. Без него она застряла бы в Зале Совета, пока ее кто-нибудь не забрал бы. В то время как изумруды ценились за красоту и за ними гонялись все рабы, которым дозволено было носить драгоценности, более обычные прозрачные бериллы были воистину бесценны для магических действий

— ведь только бериллы способны накапливать в себе магическую силу и использоваться как носители заклятий. А потому женщины носили изумруды — прекрасные, но бесполезные. Мужчины же носили бериллы как знак своей магической мощи.

Рена тащилась за отцом, стараясь не наступать на шлейф матери. За ней по пятам следовал эскорт.

При приближении лорда Тилара дверь распахнулась, и небольшая процессия очутилась в кабинете. Отец Рены называл эту комнату «кабинетом», но ничто не говорило о том, что ее используют в качестве такового. Вся обстановка — белый мраморный стол да пара кресел. Ни книг, ни бумаг — рутинную возню со счетами и всем прочим отец предпочитал спихивать на своих управляющих и вассалов.

Розовый мраморный пол коридора сменился мягким толстым дымчато-серым ковром, а розовый мрамор стен — каким-то непонятным веществом, бледно-серым, как дождевые облака. В стенах было две двери, тоже серых, но более темных, чем стены: одна — та, через которую они вошли, а вторая, напротив, на самом деле была не дверью, а порталом.

Лорд Тилар подошел к порталу, взялся за запор, потом взглянул на дочь и нахмурился. Рена невольно съежилась.

— Подними голову! — резко напомнил он. — И улыбайся!

Не дожидаясь, пока дочь выполнит его распоряжения, лорд Тилар распахнул дверь и шагнул в портал. Он не заколебался ни на миг — но, впрочем, ему было не привыкать к магическим порталам.

За дверью была только тьма. Со стороны казалось, будто тьма поглотила лорда Тилара, стоило ему перешагнуть порог. Рене никогда прежде не приходилось пользоваться порталами, но Лоррин, которому приходилось, говорил, что бояться совершенно нечего. И все же при виде этой бессветной пустоты внутри у Рены что-то дрогнуло.

Она отступила бы назад, если бы не толпящиеся позади стражники…

«Которые, наверно, должны заставить меня пройти в портал и не дать сбежать в свою комнату!» Леди Виридина, казалось, вовсе не замечала страха дочери. Она, не колеблясь, последовала за супругом: наклонилась, грациозно подобрала шлейф и шагнула в пустоту.

Рена застыла на месте.

Один из стражников осторожно кашлянул. Рена вздрогнула и оглянулась на него, зная, что глаза у нее сейчас должны быть огромными «и перепуганными, как у кролика.

— Не будет ли госпожа так любезна последовать за леди Виридиной? — произнес он голосом, охрипшим от многолетней необходимости выкрикивать приказы. Судя по любезному, но непреклонному выражению его лица, стражнику отдали приказ подхватить ее на руки и пронести через портал, если она струсит!

Ну уж нет. По крайней мере, от этого унижения она себя избавит. Рена наклонилась, подражая матери, хотя ей было далеко до грации леди Виридины, подхватила конец шлейфа влажными от пота руками и прижала шелк к своей тощей груди. Потом она крепко зажмурилась, чтобы не видеть, куда ступает, и шагнула через порог.

* * *

Мире с превеликим удовольствием передала приказ Рены Танхье Лейс, особенно противной блондиночке, которой Мире давно уже мечтала насолить.

В конце концов, мстительность — одна из исконных черт драконьего характера, и отказываться от нее Мире не собиралась.

Танхья была изгнана из гарема за свои проделки и теперь старалась отравить жизнь всем и каждому, постоянно плела какие-то интриги, пытаясь вернуть себе «свое законное место». Разумеется, на это не стоило и надеяться: она была слишком обыкновенной для утонченного лорда Тилара, так что ее и без того выставили бы из гарема в самое ближайшее время. Но убедить в этом Танхью было невозможно. Более того, она пребывала в неколебимой уверенности, что место главной наложницы (которое сейчас занимала стройная брюнетка, исполненная чувства собственного достоинства) по праву принадлежит ей, Танхье, и никому другому. С чего ей это взбрело в голову, Мире понятия не имела, но провести вечерок в одиночестве в комнате леди Шейрены этой девице будет совсем не вредно. Пусть вволю поразмышляет о своих бедах и обидах! Есть надежда, что ей удастся выдумать еще более забавный план, чем та последняя попытка избавиться от Кери Эйсы — девушки, из-за которой ее выперли из гарема.