Мужчина что―то пробубнил, проезжая мимо меня, а я лишь довольно улыбнулась.

Чего―то ещё стою, однако!

Выключив зажигание и всё ещё улыбаясь, я выползла из машины. Посмотрела в сторону торгового центра и уже собиралась захлопнуть дверцу, но помедлила. Застыла, увидев, как своей обыкновенной самодовольной походкой в мою сторону направляется герой моих самых отъявленных кошмаров.

– Твою ж бабушку, Терренс, что ты здесь забыл?!

Отвернулась, надеясь, что он меня не узнает. Хотела залезть обратно в машину, но побоялась, что буду выглядеть дурой. Причем, убегающей дурой. А почему я, кстати, убегала? Мне же было плевать на Хардинга, верно? Он жутко бесил меня. И меня тошнило от одного лишь его вида. Так ведь? Так. Тогда почему я пыталась спрятаться от него словно школьница?

А вообще, может быть, если вот так тихо стоять и не шевелиться, он меня не заметит?

– Саманта?

Знакомый голос вынудил на мгновение прикрыть глаза.

Блин, да что ж за невезенье―то такое.

Успокаивающе выдохнув, повернулась.

– Терренс? ― Холодность, Саманта. Сохраняй холодность. ― Решил прогуляться по магазинам?

Он усмехнулся и сложил руки на груди.

– Вроде того. Взяла напрокат? ― Спросил он, кивая в сторону моего новенького Жука.

– Купила.

– Зачем?

Странный вопрос. И вообще я не должна на него отвечать.

– Чтобы ездить.

Не удержалась, да, ответила. Что поделать.

Терренс снова усмехнулся.

– Детка, это же Нью―Йорк. Здесь никто не водит машину.

Ну да. Именно поэтому во всем Нью―Йорке так трудно найти нормальное парковочное место.

– Я тебе не детка, Терренс.

– Ты дольше простоишь в пробке. ― Сказал он, пропуская мимо ушей моё замечание. ― Да и правила дорожного движения у нас соблюдать не любят. Попадешь ещё. Тебе оно надо?

– Слушай, ну чего ты привязался? ― Хлопнув дверцей, я нахмурилась. ― Это моё дело, ясно? Водить машину или нет ― решать только мне.

– Я просто хочу быть дружелюбным соседом.

– Ты о своем дружелюбии лучше бы задумывался по ночам, когда трахаешь очередную свою неваляшку.

– Ревнуешь?

Я фыркнула и вскинула подбородок.

– Забочусь о своём психическом здоровье. Знаешь, как бесят эти ― Ммм! Ммм! Да! Да, Терренс, да! Ещё! Не останавливайся! Глубже, Терренс, ты просто Бог! ― Голосом очередной его девицы пропела я.

Он улыбнулся шире и сложил на груди руки.

– Не. Меня они не бесят.

Ну ещё бы они его бесили. Бабник хренов.

– Расскажешь, зачем приехала? ― Внезапно спросил он.

Я на мгновение оторопела. Но затем вновь вернулась в шкуру стервозной сучки.

– А тебе что с этого? Любопытство вызывает эрекцию?

– Рядом с тобой она есть всегда. ― Улыбнулся он, а затем приблизился и уперся рукой в крышу моего Жука. Моего Жука! ― Ну признайся, Барнс, ты решила обновить гардероб и прикупить себе сексуальное бельишко? Знаешь, если это так, я не против. Ведь ты потом именно передо мной этим бельем светишь.

Я закатила глаза.

– У тебя как обычно все мысли в одной плоскости. ― Сбросила его руку с крыши ниссана, вынуждая Терренса отступить на шаг и улыбнуться шире. ― Нет. Сексуального бельишка, к твоему сведению, у меня итак полно. ― Ну не совсем, конечно, полно… ― Но даже, если бы я и собиралась его прикупить, то уж точно не стала бы светить им перед тобой! Я приехала за кофемашиной.

И зачем я ему об этом сказала?

– Кофемашиной?

– Да, Хардинг, кофемашиной. ― Снова чуть глаза не закатила. ― Знаешь, это такая магическая штука, которая делает отпадный кофе.

– Любишь кофе? ― Усмехнулся он.

– Люблю. ― Зачем―то призналась. И почему не послала? ― И хочу кофемашину, потому что до жути устала каждый раз брать латте на вынос. Устала по утрам выползать из квартиры в чём мать родила и с огромными синяками под глазами идти отстаивать свою очередь до кассы. Устала и хочу после отвратительных бессонных ночей иметь возможность подойти к чудодейственному аппарату на своей кухне и, взмахнув волшебной палочкой, получить свой пропуск в отличный день.

– Потому что без него день будет уже не таким удачным?

– Потому что без него врезать тебе будет хотеться в десять раз сильнее. ― Язвительно ответила я, чем спровоцировала ещё один его смешок.

– Ну тогда я просто обязан предложить тебе свою помощь.

Я даже сморгнула. И, кажется, не один раз.

– Прости? А что, это такое великое дело, в котором без твоего длинного носа не обойтись?

Он снова улыбнулся. Вообще―то нос у этого неандертальца был очень даже ничего.

– Ты хоть что―то в них смыслишь? Знаешь, какую лучше купить?

Я открыла было рот, чтобы ответить, что всё отлично знаю, но замялась.

Нет, вообще―то он был прав. Я совершенно ничего в этом не понимала.

Но консультанты―то в магазинах на что? Подскажут. Им за это платят.

– Разберусь. ― Бросила я, а затем поставила машину на сигнализацию.

– Могу помочь.

– Справлюсь. Тем более, что твои выдающиеся способности здесь не помогут.

Выдающиеся? С чего я вообще взяла, что они были выдающимися?

Собравшись пройти мимо, услышала у уха знакомый смешок.

– Иногда ты такая колючка, Барнс. ― Его реакция бесила ещё больше, чем он сам. Он вообще когда―нибудь начнет злиться?! ― Но я уже почти к этому привык.

– Моему счастью нет предела. ― Пробубнила я.

Он снова усмехнулся, а затем направился за мной.

Какого…

– Будет лучше, если я помогу. ― Настаивал он. ― Нью―Йорк ― не Рочестер, людям здесь ничего не стоит кинуть тебя на деньги. Тебе подскажут какую кофемашину взять, но впарят самую дорогую и по сути бесполезную. Кроме разочарования ты ничего от неё не получишь.

Очень хотелось послать Терренса куда подальше, но я понимала, что в его словах был смысл. И самое главное, я понимала, что он мне не врал. Чувствовала что ли.

В общем, я могла бы выпендриться и гордо заявить, что решу все свои проблемы сама. Но кому бы я тогда сделала хуже? Верно, только себе. Так что принять предложение о помощи в данный момент казалось мне единственно верным решением. В любом случае, двадцать минут наедине с Хардингом я как―нибудь вытерплю. Ради кофе, за которым больше не придется спускаться, уж точно.