Вэл направилась к выходу, но возле двери задержалась:

– Сходим сегодня вечером выпить?

– Опять? Кажется, ты сказала, чтобы я держалась от тебя подальше.

Девушка улыбнулась:

– Не слушай меня. Я известна тем, что даю ужасные советы.

Я поджала губы, пытаясь подавить улыбку.

Даже учитывая мою роковую ошибку, может, все здесь будет не так уж плохо.

– Только посмотрите, кто здесь. – Энтони положил пару салфеток перед двумя пустыми барными стульями.

– Спасибо, что предупредил прошлой ночью, – проговорила я. – Мог бы и сказать, что я ухожу со своим боссом.

– Ты позволил ей уйти отсюда с ним? – Вэл прыснула со смеху. – Без всякого намека? Это жестоко!

Энтони скривил рот:

– Он ведь не был тогда твоим боссом… еще не был. К тому же я знал, что ничего не будет.

Я сощурилась:

– Но ты знал, что он скоро им станет. И ты, кстати, ошибся.

– Мэддокс? – потрясенно спросил Энтони. – Нет, милашка, ты, наверное, что-то себе нафантазировала.

– Не стоит так удивляться. Это грубо.

– Просто… он… – Энтони перевел взгляд на Вэл. – Я столько раз видел, как он отшивал женщин. Я удивился уже тогда, когда он позвал тебя с собой.

Вэл покачала головой и усмехнулась:

– Я же сказала. Он решил больше не связываться с женщинами.

– Что ж, святой Томас нарушил клятву, – заметила я.

Энтони стал рисовать в воздухе круги пальцем:

– У тебя там вуду какое-то?

Вэл скорее крякнула, чем засмеялась.

– А может, и так! – с притворной обидой сказала я.

На лице Энтони появилось раскаяние, будто он говорил: «Только не убивай меня».

– Ты права. Я должен был тебе намекнуть. Первый бокал за мной. Друзья?

– Хорошее начало. – Я опустилась на стул.

– Да-да. – Энтони взглянул на Вэл. – А она вредина.

– Подожди, вот дойдет до Мэддокса слух, что ты знал о ее работе.

Энтони приложил руку к груди, по-настоящему испугавшись:

– Боже всевышний, ты же ему не расскажешь?

– Могла бы. – Я покусывала ноготь на большом пальце. – С сегодняшнего дня тебе лучше быть на моей стороне.

– Клянусь! – воскликнул Энтони, поднимая три пальца.

– Брось эту хрень, – вставила Вэл. – Ты никогда не был бойскаутом.

– Привет, – раздался мужской голос.

Парень нагнулся, чтобы поцеловать Вэл в щеку, и занял пустой стул с ней по соседству.

– Привет, Маркс. Помнишь Линди?

Маркс подался вперед, мельком глянул на меня и вновь отстранился.

– Ага.

Вэл скорчила рожицу:

– Что не так?

Парень сосредоточился на большом телевизионном экране над нашими головами, игнорируя вопрос, но Вэл толкнула его в руку:

– Святые угодники! Что за хамство!

– Да что такое… за что ты меня бьешь? – Он потер руку. – Я просто решил держаться подальше от неприятностей.

Я закатила глаза и посмотрела на Энтони.

– Как обычно? – спросил он.

Я кивнула.

– Значит, как обычно? – уточнила Вэл. – И как часто ты здесь бываешь?

– Это третий раз, – вздохнула я.

– За равное количество дней, – добавил Энтони и поставил коктейль «Манхэттен» на салфетку. – Хочешь сегодня поболтать со мной?

– Тебе повезло, что я уже говорю с тобой.

Энтони кивнул, признавая свою вину, и посмотрел на Вэл:

– Даже закажи она один напиток, я бы запомнил. Как думаешь, чей это бар?

Вэл повела бровью:

– Энтони, это не твой бар.

– Мой. – Он поставил перед ней невысокую рюмку. – Ты здесь видела еще кого-нибудь, мать твою? – Он обвел рукой заведение.

– Ну ладно.

Вэл усмехнулась, а Энтони принял заказ Маркса. Я привыкла к более обходительному поведению, лучшим манерам. Но мне нравились остроумие и грубоватость здешнего бармена – никаких обид или серьезности. После рабочего дня это было как глоток свежего воздуха.

Дверь зазвенела, я мотнула головой и увидела Мэддокса. Он прошествовал к бару и сел рядом с Марксом. На долю секунды наши взгляды встретились, а потом он поздоровался с другом. Не успел Мэддокс сесть и ослабить галстук, как Энтони поставил перед ним бутылку пива.

– Расслабься, – прошептала Вэл. – Он надолго не задержится. Больше одного напитка не заказывает.

– Рада, что никогда не работала под прикрытием. Похоже, мои мысли и чувства окружены прозрачными стенами и к тому же снабжены субтитрами.

Вэл помогла мне продолжить почти нормальный разговор, но потом Мэддокс заказал еще один напиток.

Вэл переменилась в лице:

– А вот это на него не похоже.

Я пыталась вспомнить, пил ли он больше одной бутылки в нашу первую встречу.

– К черту! – прошептала я. – Лучше я пойду домой.

Я махнула Энтони принести мне счет, а Маркс подался вперед:

– Ты уходишь?

Я лишь кивнула.

Казалось, мое молчание его обидело.

– Так теперь ты не разговариваешь?

– Помогаю тебе держаться подальше от неприятностей.

Я подписала клочок бумаги, который принес Энтони, оставила чаевые за все три ночи, а потом перебросила сумочку через плечо.

Мягкий ночной вечер просто умолял меня пойти в противоположном от дома направлении, но я все же завернула за угол, пересекла улицу и взошла на крыльцо. Оказавшись внутри, процокала по кафелю и остановилась напротив лифта.

Хлопнула входная дверь, и рядом остановился Мэддокс.

– Наверх? – Он покосился на меня.

Я бросила на него равнодушный взгляд, и он осмотрелся с потерянным видом, будто сам не верил, что сморозил такую глупость. Все-таки мы были на первом этаже.

Двери разъехались, задорно звякнув, и я зашла внутрь. Мэддокс не отставал. Я нажала на кнопки пятого и шестого этажей, не в силах забыть, что Мэддокс жил прямо надо мной.

– Спасибо, – сказал он.

Мне показалось, что он пытался смягчить свой суровый начальственный тон.

Пока лифт ехал на пятый этаж, напряжение между моим боссом и мной росло вместе со светящимися цифрами над дверьми.

Лифт прибыл на мой этаж, я вышла и наконец выдохнула. Повернулась кивнуть Мэддоксу, но он ступил в коридор, не успели двери закрыться.