– Физические занятия для поддержания формы. Очень полезная вещь. А где вы живете?

– В лесу.

– Я думала, это у нас врачи плохо живут. А они и здесь особо хорошо не зарабатывают, – Наташа поправила волосы.

– Интересно, – задумался мужчина. Уверена, что у него созрел план старт-апа для Ветлунга. Фитнес-клубов здесь нет. Армия не в счет.

– А вы, собственно, кто? – прищурилась Наташа.

– Это врач, Наташенька, – вставила я. Помню, как она смеялась над словом «лечебник». – Оон осматривает иномирянок.

– Врач? – скривилась она. – Но я здорова.

– Все так говорят, но есть многие болезни, которые сидят внутри человека и проявляются уже в острой форме, – отметил мужчина.

Взял Наташу под локоток и повел в свою каморку. Спаситель мой.

Физическая культура полезна для организма и Наташа правильно делает, что заставляет меня заниматься, иначе превратилась бы я в толстое нечто, входящее в дверь боком, поедающее конфеты на рабочем месте, а потом удивляющееся – а чой-то я толстею?

Заниматься собой надо всегда – во-первых, хорошая форма, во-вторых, хорошее самочувствие.

Только я поднялась, как в комнату вошла Грета.

– От короля письмо, – она протянула мне конверт.

«Герцогиня Загорулько Алла Петровна, все будет возмещено в требуемом вами размере после окончания набора. Подан запрос в храм богини Яухтурей главному храмовнику Дервиану Итану на разрешение показать вам предсказание. После одобрения главного храмовника вы сможете подъехать и прочесть его.

Спокойной ночи. Король Натан Вандар первый»

Чудесно, внутри храма я еще не была за все пять лет пребывания в Ветлунге.

Да, спокойствие мне пригодится. Я аж улыбнулась от милой фразы. Король всем в посланиях желает спокойной ночи? Уверена на все сто.

– Герцогиня Загорулько, – Грета обратилась ко мне, слегка переминаясь на ногах. – Я вам служила верой и правдой целый год.

Внутри все похолодело. Она хочет уволиться? Как же я без нее? Где я еще найду такую прислугу?

– Позвольте мне взять пару недель выходных, – протянула мне еще одну бумажку с заявлением на отпуск.

– Боже, Грета не пугай так. Конечно, иди, если тебе надо, – я достала перо и подписала бумагу. Неплохо она так подгадала. Во дворце и так куча слуг, а моя пусть отдыхает.

Грета заслужила отдых. Правда, дом потом запылится до ужаса.

– Благодарю, – едва заметные морщинки появились в уголках ее глаз и рта.

В коридоре послышался шум. Я выскочила туда, увидев Наташу и Алана, о чем-то спорящих. Пять минут знакомства, а они уже ругаются.

– Вы чурбан! – крикнула Наташа, сдавила Пушарика, и, махнув, головой так, что волосы хлестнули по Алану, удалилась.

– Что случилось? – спросила я мужчину.

– Я ей посоветовал не таскать завзирабра везде с собой, – пожал плечами тот. – Просто эти существа не переносят тряски.

Натан мне говорил про это.

– Она проходит? – я скрестила руки на груди. Наташу один раз обидь – закроется в комнате и будет там сидеть. Пока не проголодается.

– Да.

Тишина повисла между нами. Алан не спешил уходить, а я не знала, что сказать.

– Скажите, а со Златой Дорджилс все было в порядке? На осмотре.

– Я же сказал. Она прошла, – жестко ответил Алан. – Остальное лекарская тайна.

И он не скажет правду. Да что ж такое-то. Может во время отбора удастся ее разговорить?

– Да, извините. Я просто волнуюсь.

– Я вас понимаю. Позволите осмотреть вас?

Мы вернулись в кабинет, где Алан снял очки. Приятный лазурный свет разливался от его глаз, не слепя и не раздражая. Он осмотрел меня полностью, поводил руками, что мне напомнило сеанс народной медицины. Скептик внутри меня уже настроился выслушивать кучу несуществующих проблем и способы их лечения. Болит голова – подорожник, аппендицит – выпейте настойку из мухоморов.

– Застывший возраст тридцать лет, – пробурчал Алан.

– Застывший? – переспросила его. Поднятые вверх руки затекли и ныли, но Стемфри сказал удерживать их, пока он не закончит.

– Нынешний, – ответил он.

Не хотела его расстраивать и самой расстраиваться, что немного старше.

Почувствовала тепло за спиной.

– Небольшое искривление позвоночника, присущее сидячей работе.

Переместился вперед. Рука прошлась от горла все ниже к животу. Еще ниже и застыла. Мужчина нахмурился.

А мне стало страшно, хотелось прекратить.

– Такое ощущение, что… даже не знаю, что и сказать.

– Тогда не стоит и продолжать, – отвела его руку. Не думала, что он способен такое увидеть. Помню, дворцовый врач не заметил.

– Это связано с нападением или это связано с ребенком?

– Я же сказала, что не хочу продолжать. Это было в прошлом, – холодно ответила ему. Настолько в прошлом, что мне не хотелось вспоминать. Я похоронила все воспоминания и надежды тогда, хоть врачи и давали слабый шанс, что я смогу завести детей вновь. И привычка барабанить пальцами появилась только, лишь бы успокаивать себя. Вот сейчас передо мной стоит один из лучших докторов этого мира, безвозмездно предлагающий осмотр. Хотя потом как пришлет баснословный счет за консультацию, и ищи деньги. – Я могу иметь детей?

С надеждой спросила его. У меня три года был мужчина, три года отношений. А у нас не получалось. В принципе, мы и не планировали. Даже разговоров о детях не было. А может, попаданки от драконов не могут забеременеть? Ага, пол–Ветлунга в детях попаданок и драконов. Но у короля даже бастардов не было.

У меня работа есть, деньги есть. Завести ребенка уже пора бы. Только от кого? Ведь мой бывший – самый желанный кандидат.

– Думаю, можете, но надо проверить вашу кровь. Не хочу вас расстраивать, но возраст может взять свое.

Ладно, Алла, будет и на твоей улице праздник. Натан Вандарский – не единственный мужчина в Ветлунге.

Я протянула руку, а Алан достал небольшой кинжал и колбу. Сделал легкий надрез на моем пальце.

– Алан, это останется между нами? – спросила его, наблюдая, как он прячет колбу в карман камзола. Не хотелось бы, чтоб знал кто-то еще. Например, король.

– Клянусь богиней Яухтурей, что все сказанное в этом месте не покинет его, – устало ответил он. Клятва богиней у драконов считалась священной и нерушимой. – Результаты будут через несколько дней. Доброй ночи.

Разговор с Аланом разбередил старые раны. Я ходила из стороны в сторону в кабинете уже минут десять. Отмахивалась от страшных воспоминаний, как мухобойкой от мух. Не хотела вновь погружаться в пучину отчаяния. Вот что меня дернуло спросить про детей? Ровно десять лет назад я потеряла ребенка. И неутешительный диагноз мне поставили еще в «том» мире.