— Это ты, Кейт?

Кейт бросилась вперед, чтобы пожать руку своей няни и экономки:

— Почему вы не в постели?

— О, ты меня знаешь, — ответила она, поглаживая руку Кейт. — Я не могу спокойно спать, когда ты в городе.

Улыбка Кейт выглядела как неловкая гримаса, когда она попыталась отвести миссис Бартоломью назад в ее комнату.

— Сейчас я дома, я жива и здорова. Можете снова ложиться спать.

Какой-то звук заставил их остановиться, и миссис Бартоломью повернулась, чтобы посмотреть. Шагнув в сторону, она указала на Этана:

— Кто это с тобой, дорогая?

Кейт закрыла глаза и шумно выдохнула, пытаясь придумать ложь, которая убедила бы ее.

— Никто. Просто гость с аукциона.

— О господи, я в это не верю, — возразила экономка. Миссис Бартоломью оставила Кейт и направилась к Этану, шаркая тапочками по мрамору.

— Этан Хардести, это ты?

— Миссис Бартоломью?

Циничная маска, которая была на нем весь вечер, мгновенно уступила место неподдельной радости, когда он заключил экономку в объятия. Она завизжала, как девочка, когда он поднял ее в воздух и закружил.

— Я не могу поверить, что вы до сих пор здесь работаете!

Она сжала руками его ладонь, светясь от счастья:

— А где же мне еще быть?

Кейт подошла ближе, пока они улыбались друг другу, надеясь, что миссис Бартоломью не скажет ничего лишнего.

— Вы уходите на пенсию, — сказал он. — Сегодня. Я не хочу, чтобы вы проработали еще хотя бы один день.

Она громко захохотала:

— Ты всегда очень любил командовать.

— Я серьезно. — Он положил руку на ее плечо: — Я только что купил остров Кейт для отца, и я знаю, что он был бы счастлив, если бы вы жили там с ним.

— Без вас, дети? — Она стряхнула его руку. — Не говори глупостей. Я счастлива здесь, и я все еще нужна Кейт. — Миссис Бартоломью сжала запястье Кейт: — Я ведь права, дорогая?

Кейт осторожно подбирала слова.

— Вы знаете, что мне очень нравится жить с вами здесь, но я хочу, чтобы вы были счастливы, — проговорила она. — Я уже взрослая, и, если вы хотите уйти на покой, вы получите мое благословение и достойную пенсию.

— Глупости! Ты не вырастешь, пока в твоей жизни не появится достойный мужчина. — Она посмотрела на Этана, как будто он был ее верным компаньоном в воспитании Кейт. — Этой девочке нужен кто-то, кто будет о ней заботиться, что бы она сама ни говорила.

— Неправда! — возмутилась Кейт.

Она покраснела от стыда, когда заметила улыбку Этана. Ей хотелось, чтобы мраморный пол раскрылся под ее ногами, и она смогла исчезнуть. Но этого не произошло. Напротив, все становилось только хуже. Экономка сильнее сжала запястье Кейт и взяла за руку Этана.

— Этан, Кейт такая же красивая, как и в детстве, правда? — спросила она.

— Миссис Бартоломью! — задохнулась Кейт.

— Если ты согласишься заботиться о Кейт вместо меня, может, я уйду на пенсию.

— Обещаете? — дразнил Этан. Он посмотрел на Кейт. — Потому что ничто не доставит мне большей радости, чем заботиться о Кейт.

Казалось, что миссис Бартоломью не заметила сарказма в его словах, потому что она соединила их руки.

— Я всегда знала, что ты вернешься за ней! Я оставлю вас наедине, чтобы вы обсудили детали. И если ты все еще будешь здесь к завтраку, я приготовлю клюквенные вафли, которые ты так любишь.

Как только миссис Бартоломью отвернулась, Кейт вырвала руку. Она отчаянно хотела скрыть свою реакцию на его близость, поэтому обошла Этана и направилась в кабинет отца. Она прижала руки к животу, пытаясь успокоиться. Ее кожа горела. Ее сердце болело. И она хотела, чтобы эта ночь закончилась. Сейчас. Она говорила себе, что это все из-за усталости. Она согласилась привезти сюда Этана только с одной целью, и чем быстрее они закончат дела, тем быстрее она сможет вернуться к своей жизни. Ей нужно было только завершить сделку. Она не была уже той восемнадцатилетней девочкой, по уши влюбленной в сына смотрителя. И она чувствовала себя несчастной, когда желала того, чего он не сможет ей дать.

Она услышала шаги Этана, только когда дошла до больших двойных дверей кабинета. Кейт мгновенно схватилась за ручку, пытаясь сохранить дистанцию между ними. Но его длинные ноги перекрыли расстояние быстрее, чем ее трясущиеся пальцы смогли справиться с замком. Он взял ее за запястье и наклонился к ее уху:

— Я не укушу тебя, Кейт.

Она отшатнулась в сторону и посмотрела на него:

— Я поверить не могу, что ты сказал ей это.

— Я просто хотел заставить ее улыбнуться.

— Да, но ты не можешь давать ей таких надежд, если они точно не сбудутся.

Он положил руку на ее щеку и погладил большим пальцем ее подбородок:

— А кто сказал, что не сбудутся?

Она шагнула назад:

— Этан!

— Что?

— Пожалуйста, не усугубляй ситуацию. Мне и так достаточно неловко.

— Почему?

В ее глазах начали появляться слезы, и она моргнула, чтобы сдержать их. Она не плакала девять лет и не собиралась начинать сейчас.

— Я не знаю, Этан. Может, из-за того, как ты реагируешь, соблазнительный, отстраненный, злой. Я не понимаю тебя, и это дает тебе преимущество. Мне это не нравится.

Он посмотрел ей в глаза:

— Я вырос, Кейт, как и ты. Нельзя ждать, что все останется по-прежнему.

Она сжала пальцами виски и поморщилась:

— Я знаю.

— Так как насчет того, чтобы двигаться дальше? — Он взял ее за руку и поднял ее голову за подбородок, пока она не посмотрела ему в глаза. — Кто знает, чем все может закончиться.

Она опустила глаза и освободила руку:

— Нет. Слишком многое произошло.

— Что, например? — спросил он, гладя пальцем ее нижнюю губу.

Она отошла, покачав головой:

— Сегодня мы занимаемся документами на остров.

Это единственная причина, почему ты здесь.

— Нет.

— Для меня — да. Я ничего больше не хочу. — Она сжала челюсть, игнорируя возбуждение, разливающееся по ее венам.

— Лгунья.

Она шумно выдохнула:

— Послушай. У меня был очень долгий день, и я не могу сделать этого прямо сейчас. Я просто хочу добраться до кровати.

Он внимательно посмотрел на нее:

— Это можно устроить.

Кейт стиснула зубы, ругая себя за столь необдуманные слова: