– Кстати, тебе может быть интересно, кем был тот кадет Шуос. Его звали Вохан Микодез.

Гекзарх Шуос мать его Микодез. Убийца кадетов Микодез, самый блистательный из Шуосов, который не был по совокупности массовым убийцей. Это было последнее, что Брезану хотелось бы услышать.

Зехуни вернулись к своему планшету. Брезан уставился на их голые руки и поклялся самому себе, что будет скучным, заурядным, лишенным воображения Кел, в точности как герой любого келского анекдота.

И по этой причине после переворота, который устроил Джедао, было очень «весело» прийти в сознание и услышать спор на тему о том, Кел он или нет.

– …любой может надеть черные перчатки и форму, если хочет, чтобы его из-за этого подстрелили, – говорил кто-то высоким голосом. – Послушай, подожди, пока мы не выясним, куда, черт возьми, подевался работающий генный сканер. Я не знаю, что заставило Хачея разобрать на части хороший прибор. Подумаешь, какой-то там странный, надоедливый и прерывистый звук.

Брезан попытался моргнуть или открыть глаза. Веки были словно прикованы цепью. Он понимал, что все еще находится в спальной капсуле, куда его засунули по приказу Джедао. Всё делали очень быстро, и он мало что запомнил, не считая обрывочного холода и ощущения, что кто-то играет музыку вне пределов досягаемости. Для пробы он попытался пошевелить руками. Тоже не получилось.

Темнота под веками была удушающей, и он почти пропустил то, что говорил второй, гораздо более глубокий голос.

– …не повезло. Бунт? Ты серьезно?

– Или, может быть, какой-то замысловатый план Командования Кел. Ты же знаешь, как это бывает, – сказал первый голос.

Брезан вспомнил, что должен предупредить Командование о случившемся, только вот у него кружилась голова и никак не получалось успокоить дыхание.

– …вот этот, например. Честно говоря, раз уж они провели подготовку вот так, тяп-ляп, отчего просто не расстреляли всех?

Брезан и сам был не прочь получить ответ на этот вопрос. Он приоткрыл веки. Тусклый свет просачивался в спальную капсулу, и один из медиков представал в поле зрения расплывчатым пятном. Брезан попытался постучать, но сам не понял, удалось ли ему пошевелить рукой.

После бесконечно долгой паузы медик открыл капсулу. Брезан сморщился бы от внезапного яркого света, но с координацией оказалось совсем плохо. И говорить он тоже не мог.

– Взгляни на знаки отличия, – сказал мужчина. – Это какой-то офицер, верно?

Кем бы ни были эти медики, они явно не Кел.

– Это подполковник, болван. – Владелец первого голоса говорил так, словно считал своего напарника не умнее слизистой плесени. – Но в наши дни любой скучающий ребенок может украсть келскую униформу и взломать её.

Брезан открыл рот, чтобы возразить. Вместо этого его настиг болезненный приступ кашля. Во рту был привкус меди. После этого никак не мог отдышаться и так отвлекся, что даже не заметил, как сервиторы переложили его на койку.

– …ясно, что произошло, – продолжил первый голос. – Я имею в виду, что они не могли просто взять и бросить «падающего ястреба». Кел расстреливают «падающих ястребов», когда их обнаруживают. Он, должно быть, самозванец. Хотя я не знаю, почему они не застрелили самозванца. Я понимаю, почему им пришлось вернуть Нирай и прочих к своим, но этот вот – прямо форменная загадка. Никакой закономерности. Должно быть, это был настоящий мятеж. Я бы купил билет, поглазеть на такое зрелище.

– Это был не гребаный мятеж, – сказал Брезан, прежде чем осознал, что к нему вернулся голос. Казалось, кто-то обработал голосовые связки рашпилем, но это было лучше, чем ничего.

Оба медика с интересом уставились на него. Первый говоривший был маленьким и бледным, его взгляд выражал безграничный цинизм. Второй вертел в руках стилус.

– Вот как? – сказал он. – А что случилось? Пока ни у кого нет связной истории.

Брезан пришел в себя достаточно, чтобы заметить, что ни один из медиков не одет в цвета какой-нибудь фракции. Он не мог выболтать правду гражданским. Очередной приступ кашля помешал ему ответить.

– Он будет в такой же истерике, как и остальные, – заметил первый медик. – Усыпи его, и пусть сервиторы разбираются.

– Я подполковник Кел Брезан, – сказал Брезан, тяжело дыша. – Мне нужно добраться до защищенного терминала.

– Похоже, он говорит серьезно, – сказал второй медик, как будто Брезана не было рядом.

– Ну и что он с нами сделает? Отдаст приказ? Я хочу сказать, не кажется ли тебе странным, что мы на 73 процента декантировали этих неудачников, и это единственный ястреб – я не имею в виду офицера, я имею в виду любого Кел – во всем грузе? Чертовски подозрительно, если хочешь знать мое мнение.

Брезан был готов придушить обоих, но в его теперешнем состоянии это была ужасная идея. Ну ладно. Если у первого медика была какая-то теория заговора – не такая уж и неразумная, учитывая обстоятельства, – он может подыграть.

– Ну ладно, ваша взяла, – сказал он, стараясь скрыть раздражение. – Меня выгнали, потому что я работаю на Шуос. Позвольте мне доложиться начальству, прежде чем я убью вас пряжкой от ремня. – Глупая угроза, но лучшей он придумать не мог.

Медики переглянулись.

– Я же тебе говорил, тут кроется что-то этакое! – заявил первый второму с огнём в глазах. Потом продолжил, обращаясь к Брезану: – Ты в плохой форме. Мне придется следить за тобой во время сеанса связи.

Любители сплетен. Вот дерьмо. Если он попытается сказать Командованию Кел правду, это будет не только утечка информации – его ещё и накачают успокоительными, решив, что это бред.

Было трудно мыслить ясно, и когда он пытался рассмотреть вещи слишком пристально, у него начинало двоиться в глазах. Но надо было предупредить Командование.

– Пошлите сообщение Шуос Зехуни с самым высоким приоритетом, какой возможен, и скажите, что его вызывает Режни Брезан из роя «Лебединый узел». – Зехуни наверняка игнорируют половину ерунды, которая приходит на их адрес, но, возможно, они вспомнят кадета, с которым столкнулись много лет назад. И всё же, что именно он может раскрыть, не опасаясь последствий? Да ещё и по каналу, чью надежность нельзя гарантировать? – Скажите, что я наткнулся на ещё одного человека, который знает, как победить в игре «Пурпур-53», и хочу побеседовать с ними об этом.

Возможно, это было слишком уклончиво, но Брезану отчаянно хотелось погрузиться в сон, чтобы мир перестал выглядеть так, будто он смотрит на него из-под воды.

Первый медик воодушевился. Дурацкое послание, должно быть, внесло волнующее разнообразие в его рутину.

– Отдыхайте, агент Шуос, – заявил он. – Я обязательно отправлю ваше сообщение куда надо.

После этого разговор продолжался, но Брезан был слишком занят, погружаясь в беспамятство, чтобы хоть что-то услышать.

Последним хобби гекзарха Шуос Микодеза было контейнерное садоводство. В эту минуту он любовался необычайно уродливым цветком, который произвела на свет зеленая луковица, занимавшая видное место на его столе. Он также пил чай со своим младшим братом, Истрадезом. Вохан Истрадез был совершенно не в восторге от такого развития событий. Это означало еще одну деталь о Микодезе, которую нужно запомнить, не говоря уже обо всех подробностях относительно разновидностей грунта и дренажа.