– Еще раз должен предупредить вас, Крис, принимайте Хельгу всерьез, – настойчиво повторил Арчер. – Она способна на самые большие гнусности.

Гренвилль рассмеялся:

– Если бы вы видели, какими глазами она смотрела на меня сегодня, вы не были бы так осторожны. Она уже созрела.

Вернувшись в свой убогий отель, Арчер улегся на кровать. Его изобретательный и расчетливый ум работал два часа, но никакого плана, как извлечь из Хельги два миллиона долларов, не родилось. Разочарованный и усталый, он включил радио, чтобы послушать последние новости. Ничего интересного не было. Раздраженный передачей, он выключил динамик, поднялся и стал раздеваться. Снимая рубашку, он вдруг замер и снова посмотрел на стоящий у изголовья кровати приемник. В его голове стала выкристаллизовываться идея. Ночью он почти не спал.

В маленьком ресторанчике под названием «Флора», на улочке неподалеку от дворца Фонтенбло, Хельгу и Криса принимала его хозяйка, мадам Тоннелль, которая провела их в зал, где было всего пятнадцать столиков. Едва Хельга присела, как Гренвилль заявил:

– Я заранее заказал еду. Хочу, чтобы вы попробовали одно из самых великолепных французских блюд – курицу «Оливер». Изумительное блюдо, и мадам Тоннелль его великолепно готовит. Я предлагаю пока взять винегрет из артишоков.

Обворожительная Хельга в абрикосового цвета брюках улыбнулась ему:

– По-видимому, в Париже для вас нет секретов. Мне здесь очень нравится, – добавила она и подумала: «Никогда еще я не встречала подобного человека. Он, должно быть, великолепен и в постели. Он был бы замечательным мужем».

– Я много путешествовал, – продолжал Гренвилль, пожимая плечами. – Я хотел бы познакомить вас с ресторанами в Вене, Праге, Варшаве. Сейчас я хочу рассказать вам о курице «Оливер». Оливер, знаете, был одним из самых великолепных создателей французской кухни. Приготовление этого блюда очень сложное. По рецепту требуется, кроме всего прочего, семь желтков, свежий крем, коньяк и многое другое, чего я не знаю. Дополнительно готовится соус из омаров.

– Вкус божественный! – воскликнула Хельга.

– Это действительно удивительно для такой удивительно красивой женщины! – И Гренвилль улыбнулся ей.

Еще раз Хельга почувствовала себя польщенной. Когда им подали артишоки, она спросила:

– Крис, скажите мне, чем вы занимаетесь.

Утром ему позвонил Арчер и попросил встретиться в одном из бистро. Он заявил:

– У меня есть зародыш идеи, мне нужно над ней поработать, и поэтому нам необходимо срочно встретиться.

Он коротко объяснил ему, как можно приручить Хельгу. Гренвилль слушал очень внимательно.

– Сегодня после ужина проводите ее в отель, – заявил Арчер. – Не спите с ней, я ее знаю: чем больше вы заставите ее ждать, тем более нетерпеливой она станет. А завтра уезжайте на пару дней. Оставьте любезную записку, сообщите, что вам надо отлучиться по делам. Через сорок восемь часов вы возвратитесь в отель и переспите с ней. Вот тогда, думаю, у вас не будет никаких затруднений.

Гренвилль пообещал последовать его совету. Сейчас, отвечая на вопрос Хельги, он неопределенно пожал плечами.

– У меня есть личный доход с наследства, который позволяет мне довольно безбедно жить. Сейчас я работаю на одного американца. В мои обязанности входит привлечение бизнесменов, которых я стараюсь заинтересовать финансированием одного проекта. – Он улыбнулся. – Когда я нахожу кого-нибудь, получаю определенный процент.

– В чем заключается проект? – спросила Хельга.

– Ничего для вас интересного, – ответил Гренвилль, следуя рекомендациям Арчера. – И потом, разве можно рассуждать о сделках в компании с такой обворожительной женщиной?

В этот самый момент мадам Тоннелль принесла курицу. Блюдо было самым вкусным их тех, что Хельга когда-либо пробовала. Гренвилль продолжал говорить, но она едва слушала. Сделка! Но у нее куча денег. Она, возможно, могла бы участвовать в проекте и таким образом прибрать интересующего ее человека к рукам. Но только по дороге домой Хельга, сидя в машине, вернулась к этой мысли:

– А что за проект, Крис? Разве в нем нет ничего, что могло бы меня заинтересовать?

Он подавил улыбку. Как хорошо Арчер знал эту женщину!

– Совершенно ничего. И опять же, все ваше время поглощается делами вашей компании. Нет… это не ваш профиль.

– Но откуда вы знаете, Крис? – живо запротестовала она. – Возможно, я бы заинтересовалась.

– Я не могу говорить о делах без согласия патрона. Сожалею, но такова ситуация. К тому же, повторяю, для вас здесь нет ничего интересного.

– Прекратим, – нахмурившись, сказала она.

Гренвилль принялся рассказывать ей о праздниках в Фонтенбло, но она практически ничего не запомнила. Проект возбудил ее любопытство, она чувствовала себя заинтригованной, как и предвидел Арчер.

Если проект интересный, думала она, вложения могут дать дополнительный доход и могут, что казалось ей более важным, дать ей Криса.

Они остановились перед отелем.

– К сожалению, – сообщил он, входя вместе с ней в отель, – у меня сейчас встреча с патроном. Я провел замечательный вечер и благодарю вас за компанию.

Паттерсон наблюдал за ними из бара. Хельга посмотрела на Гренвилля.

– Это я вас благодарю, – прошептала она. – Все было замечательно. Какая курица!

Гренвилль провел ее до лифта, поцеловал руки и проводил долгим взглядом.

Оказавшись в номере, Хельга разделась, приняла ванну и тут же легла. Было 23.00. Она чувствовала себя счастливой и расслабленной. Хельга была влюблена в Гренвилля. Адресованный ей взгляд, когда они расставались перед лифтом, подсказал, что он тоже влюблен. «Никакой мужчина, – думала она, – не может так смотреть на женщину, не будучи влюбленным».

Она не знала, насколько Гренвилль искушен в опыте обольщения. Лежа в постели, она на мгновение впала в панику, вспомнив, что он ничего не сказал о завтрашней встрече. Она пришла в отчаяние при мысли, что останется одна в Париже. Париж без него – ничто! «Спокойно, – приказала Хельга себе. – Завтра он позвонит, и мы поедем опять в какое-нибудь чудное место». Она так разволновалась, что не могла уснуть, и остановилась в конце концов на паре таблеток снотворного.

Хельга проснулась поздно. Поднялась в начале одиннадцатого, заказала кофе, приняла ванну. Когда одевалась, зазвонил телефон. Она быстро взяла трубку.

– Это администратор, мадам Рольф, – раздался голос. – Для вас письмо. Прикажете принести?

Разочарованная тем, что это не Гренвилль, она сухо ответила:

– Да. – И повесила трубку.

Через несколько минут рассыльный принес вместе с букетом роз конверт. Письмо повергло ее в отчаяние:

«Дела обязывают меня покинуть Париж. Я храню в своем сердце самые лучшие воспоминания о наших встречах. Могу я надеяться увидеть вас через два дня?