За задней дверью вэна раздался стук, означающий появление смены. Морт встал и вышел на улицу, довольный, что перед самым уходом из квартиры Кэлли Хантер, всучил ей свою визитку, прошептав, «Если захотите сообщить что-нибудь, вот телефон, по которому можете соединиться со мной».

Толпа на Пятой авеню резко сократилась, хотя вокруг елки у Рокфеллерского Центра было еще довольно много зевак. Многие все еще стояли в очереди, в ожидании зрелища Саксовских витрин, и, кроме того, был довольно устойчивый поток посетителей, входящих и выходящих из Собора святого Патрика.

Но когда машина, в которой находилась Кэтрин, остановилась за патрульным автомобилем, где ее ждали офицер Ортиз и Майкл, Кэтрин увидела, что большинства покупателей «последней минуты» уже не было.

Они сейчас на пути домой, подумала она, чтобы обернуть последние подарки, и говорят друг другу, что уж в будущем году, наверняка, не будут бегать по магазинам в канун Рождества.

Все на последнюю минуту. Это был ее собственный пример двенадцать лет назад, когда резидент третьего года, доктор Томас Дорнан пришел в административный офис госпиталя святого Винсента, подошел к ее столу и сказал: «Вы здесь новенькая, не так ли»?

Том, такой беспечный, но такой организованный. Если бы была больна она, Том никогда бы не положил все ее деньги и удостоверения личности в его большой портмоне. Он никогда бы не бросил его в свой карман столь легкомысленно, что кто-то другой мог воспользоваться этим и поднять его с земли.

Эта мысль точила Кэтрин, когда она открыла дверь машины и сквозь порывы метели пробежала несколько шагов к патрульному авто. Брайан никогда бы не ушел далеко по собственной воле, она была уверена. Он так стремился попасть к отцу, что не стал бы тратить время на осмотр елки у Рокфеллерского Центра. И, должно быть, ушел по какой-то другой причине. Так оно и было. Если кто-нибудь не похитил его — что непохоже, — он должен был увидеть того, кто поднял и унес кошелек и последовал за ним.

Майкл сидел на переднем сиденье рядом с офицером Ортизом, потягивая Кока Колу. На полу перед ним стояла сумочка из коричневой бумаги с остатками пакетиков кетчупа. Кэтрин скользнула на переднее сиденье рядом с сыном и погладила его по голове.

«Как папа»? спросил он взволнованно. «Надеюсь, ты ничего не сказала ему про Брайана»?

«Нет, конечно же, нет. Я уверена, мы скоро найдем Брайана, поэтому не имело смысла волновать его. У него все нормально. Я виделась с доктором Кровли. Он счастлив, что все позади». Она взглянула поверх головы Майкла на офицера Ортиза. «Прошло почти два часа», тихо сказала она.

Тот кивнул. Описание внешности Брайана будет передаваться ежечасно каждому полицейскому и патрулям округа. Миссис Дорнан, мы тут поговорили с Майклом. Он считает, что Брайан вряд ли мог уйти обдуманно".

«Он прав. Он не мог бы».

«Вы разговаривали с людьми, когда обнаружили, что он пропал»?

«Да».

« И никто не заметил ребенка, которого тащили или уводили прочь»?

«Нет. Люди помнили, что видели его, а потом уже не видели».

«Я соглашусь с вами. Я не знаю таких приставал, которые попытались бы похитить ребенка, стоящего рядом с матерью и пробить себе дорогу сквозь толпу народа. Но Майкл думает, что может быть, Брайан мог пойти за тем, кого он видел поднявшим ваш кошелек».

Кэтрин кивнула. «Я подумала о том же. Это единственный ответ, имеющий смысл».

«Майкл говорит мне, что в прошлом году Брайан схватился с четвероклассником, который толкнул его товарища из класса».

«Он — смелый ребенок», сказала Кэтрин. И вдруг значительность того, что произнес полисмен, будто ударила ее. Он думает, что если Брайан последовал за тем, кто взял кошелек, то мог вступить с ним в конфликт. О, боже, нет!

«Миссис Дорнан, если вы не возражаете, есть неплохая мысль прибегнуть к помощи средств массовой информации. Мы можем подъехать к одной из местных телевизионных станций и показать фото Брайана, если у вас имеется таковое».

«Одна фотокарточка была в моем портмоне», монотонным голосом сказала Кэтрин. В ее мозгу промелькнуло противостояние Брайана и вора. Мой малыш, думала она, неужели кто-то может причинить зло моему маленькому мальчику?

О чем говорит Майкл? Он разговаривал с полицейским Ортизом.

«У моей бабушки целая пачка наших фотографий», сообщил ему Майкл. Он взглянул на мать. «В любом случае, мам, ты должна позвонить бабушке. Скоро она начнет волноваться, почему мы еще не вернулись домой».

Каков отец, таков и сын, подумала Кэтрин. Брайан похож на Тома, а Майкл мыслит, как он. Она закрыла глаза от набежавших волн паники, захлестнувших ее. Том. Брайан. Почему?

Она почувствовала, как Майкл, что-то ищет в ее заплечной сумке. Он вытащил мобильный телефон. «Я звоню бабушке», заявил он.

В своей квартире на Восемьдесят седьмой улице Барбара Каванах до боли в руке сжимала телефонную трубку, не веря тому, что ей рассказывала дочь. Но бесспорно, ужасные новости, которые Кэтрин сообщила спокойным, почти лишенным эмоций голосом, были правдой. Брайан потерялся, и с тех пор прошло уже больше двух часов.

Барбара постаралась говорить спокойным голосом. «Дорогая, где ты»?

«Мы с Майклом находимся в полицейском автомобиле на углу Сорок девятой и Пятой. Это там, где мы стояли, когда Брайан… неожиданно оказался не со мной».

«Я сейчас же буду там».

«Мам, не забудь привезти самые последние фотографии Брайана. Полиция хочет разместить их во всех новостных каналах. И одна радиостанция дает мне несколько минут эфира. И мам, еще, позвони на медицинский пост, который находится на пятом этаже больницы. Попроси их сделать так, чтобы у Тома не было никакой возможности смотреть телевизор в его комнате. А радио у него нет. Если, не дай бог, он узнает, что Брайан пропал»… ее голос прервался.

Я сразу же позвоню, но, Кэтрин, у меня нет свежих фотографий", заплакала Барбара. «Все, что мы сняли прошлым летом, находятся в Нантакетском доме». Она даже прикусила губу. Она просила прислать ей свежие фотки мальчиков и не получила ничего. Только вчера Кэтрин сказала ей, что рождественский подарок для нее, портреты ребят, вставленные в рамки, они забыли, торопясь доставить Тома в Нью-Йорк на операцию.

«Я привезу то, что смогу найти», сказала она. «Я уже еду».

После того, как только Барбара Каванах оставила сообщение для госпиталя, она упала в кресло, обхватив ладонями лоб. Чересчур, думала она, чересчур.

У нее всегда было чувство, что все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Отец Кэтрин умер, когда той исполнилось десять лет, и в глазах дочери надолго застыла печаль, до тех пор, когда в возрасте двадцати двух лет, она ни встретила Тома. Они были так счастливы вместе, так идеальны вместе. Так же, как мы с Джином в свое время, думала Барбара.