Неожиданно для себя Эш почувствовал укол совести. Видимо, все это было смертельно важно для мисс Хёрст. «Все же непонятно, почему женщина должна вести дело. Может, у нее не хватает денег на карманные расходы?»

— Прошу меня простить, я и не думал мучить вас. Даю вам слово, что никому ничего не скажу.

Музыка стихла, танцующие пары начали расходиться по залу. Закончился очередной танец, и Эш понял: ему нельзя больше прятаться под пальмами вместе с Филлидой Хёрст. Кто-нибудь может увидеть их, решив, что у них свидание. Он мог нанести ущерб ее репутации.

— Позвольте пригласить вас на танец, мисс Хёрст?

Эш молил небо, чтобы следующий танец был ему знаком. Он совершенно отстал от моды, до Калькутты не успел дойти даже вальс. Ему придется посещать уроки вместе с Сарой.

— Я не танцую, — ответила мисс Хёрст. — И больше не смею вас задерживать.

— Я как раз собирался уйти. Так благоразумнее. Вы хотите сказать, что никогда не танцуете?

— Я не люблю танцевать, — ответила она.

«Лгунья». Все время, пока они беседовали у окна, она притопывала одной ногой в такт музыке, не замечая этого. «Она хочет танцевать, но по какой-то причине не делает этого. Любопытно». Эш встал.

— В таком случае я желаю вам приятного вечера, мисс Хёрст. Может быть, мы увидимся в следующий раз, когда я буду прогуливаться по Джермен-стрит.

— Боюсь, нет. Тамошние цены мне не по карману. Приятного вам вечера, лорд Клэр.

Эш откланялся и благополучно выбрался из укрытия. Он наблюдал за вальсирующими парами, всерьез подумывая о необходимости профессиональной подготовки перед выходом на танцевальную площадку. Спустя некоторое время появилась мисс Хёрст, направляясь в противоположную часть зала.

Эш задумался, сможет ли хотя бы одна из присутствующих леди похвастаться столь же удачным сочетанием красоты, стиля, духа и остроумия. Он ожидал, что все девушки на выданье одинаковые, смазливые, глупо улыбающиеся и скучные. «Возможно, поиски жены гораздо интереснее, чем я думал». Мисс Хёрст имела скандальные секреты и была немного старше остальных незамужних девушек. Но она все еще способна родить ребенка, а магазин можно без труда прикрыть.

Эш нашел родителей. Они наблюдали за Сарой, беседовавшей с группой девушек, о которых он только что думал с таким пренебрежением.

— Вот ты где. — Мать положила ладонь на его руку, задерживая. — Леди Моллинг, позвольте представить вам моего сына, виконта Клэра. Эш, это вдовствующая графиня Моллинг.

Эш поцеловал ей руку, и они обменялись любезностями. «Филлида разговаривала с этой леди, когда мы прибыли на бал». Не успел он об этом подумать, как увидел ее с молодым человеком, предположительно братом.

— Вероятно, вы сможете мне сказать кто это, мадам. Высокий человек с темными волосами, слева от композиции из лилий.

— Грегори Хёрст, граф Фрэншем, — ответила вдова. — Симпатичный разгильдяй. — «Неужели изучение пэрства не пошло ему на пользу?»

— Я в полном замешательстве. Думал, леди рядом с ним его сестра. Но мне ее представили как мисс Хёрст, а если он граф…

— А… — Леди Моллинг понизила голос. — Она его старшая сестра. Как ни прискорбно об этом говорить, ее родители поженились после ее рождения. Такой скандал в те времена! К сожалению, из-за этого она незаконнорожденная.

— Но ее ведь принимают в обществе?

— Да, во многих домах, кроме, безусловно, королевского. Или дома Олмаков. Очаровательная девушка. Но вряд ли ей удастся удачно выйти замуж, если вообще удастся. Даже если закрыть глаза на обстоятельства ее появления на свет, за ней нет ни гроша приданого, один бог знает, как она умудряется так хорошо одеваться и откуда взялись эти чудесные камеи. А Фрэншем распущен до неприличия, ни одна мать не захотела бы такого мужа для своей дочери. Разве что ради титула, конечно. На него вполне может позариться дочь богатого горожанина.

«Проклятье». Эксцентричность — это одно, но незаконнорожденность, отсутствие приданого и сомнительный способ заработка шли вразрез с качествами, которые он хотел видеть в будущей жене. Внезапно исполнение долга показалось ему абсолютно непривлекательным занятием.

Размышляя над услышанным, он продолжал смотреть на Филлиду, в этот момент она повернулась и поймала его взгляд. На губах проступила легкая улыбка, она положила руку на плечо брата, будто стараясь обратить его внимание на семью Герриард.

Пытаясь уложить в голове услышанное, Эш приподнял бровь и, не улыбаясь, поклонился. Заметив радом с ним леди Моллинг, Филлида перестала улыбаться, подняла подбородок и отвернулась. Даже на расстоянии он заметил, как ее щеки порозовели от гнева.

«Ты неуклюжий идиот». Он повел себя абсолютно не по-джентельменски, пусть непреднамеренно. Он был удивлен, расстроен и… «Тебе нет оправдания. Ты конченый идиот, — отчитал он себя. — И что теперь?» Он не мог просто извиниться, поскольку поставил себя в неудобное положение. К тому же что он скажет? «Мне очень жаль. Я только что узнал, что вы незаконнорожденная и бедная как церковная мышь, соответственно, совсем не подходите на роль моей жены, но я совершенно не хотел выказывать свое пренебрежение к вам».

Внезапно его взгляд остановился на матери — дочери индийской принцессы и торговца Ост-Индской компании, оставившего жену.

— Очевидно, незаконнорожденность не причина для отказа в появлении в обществе, — заключила его мать, будто проникнув в мысли сына.

По взгляду леди Моллинг он понял, что она знает, кем были родители маркизы.

— Господи, нет, — произнесла пожилая женщина. — Все зависит от родителей и манер конкретного человека. И его положения в обществе.

— И денег, — ледяным тоном добавила его мать.

— О, конечно, — усмехнулась вдова и слегка покосилась на изумительные бирманские сапфиры, украшавшие грудь маркизы. — Общество всегда может создавать и нарушать правила в зависимости от ситуации. Прошу вас, скажите мне, в какие дни вы принимаете, леди Элдонстоун?

— Мы принимаем по вторникам, средам и пятницам, — ответила мата. Только члены ее семьи знали, что она придумала это на ходу. — Надеюсь, мы скоро увидим вас на Беркли-сквер, леди Моллинг.

— Я обязательно к вам зайду.

Эш обвел взглядом комнату. Филлида Хёрст исчезла.

«Высокомерная скотина». — Филлида протиснулась сквозь толпу в дамскую комнату, не позволив своей униженной гордости взять верх и подойти через весь зал к Эшу Герриарду и от всей души отвесить пару пощечин.

Он флиртовал с ней на пристани, даже хуже, чем флиртовал, мило беседовал с ней целый вечер, пообещав сохранить тайну, а как только узнал, что она собой представляет, наградил холодным презрением.

Она упала на табурет напротив зеркала и посмотрела на свое раскрасневшееся лицо. «Глупо с моей стороны воображать, будто я дебютантка, флиртующая с потенциальным женихом. Глупо думать о браке в принципе». Как она смогла позабыть тот ужасный момент, когда осознала, что никогда не выйдет замуж? «Я не буду плакать».