Ночью начинается дождь, и сквозь сон я слышу, как капли стучат по окнам.

Мы под рубиновым дождем

застынем.

Возможно, просто не поймем.

И иней

покроет, холодом дразня.

Быстрее

прижмись ко мне, и я тебя

согрею.

По законам моего сердца.

Дастин устроился на заднем сидении машины непривычно молча и смотрит в окно, на ночной город. Но он не замечает, как мелькают его искрящиеся огни, не чувствует скорости, не слышит ничего, кроме стука своего сердца.

Он до сих пор слышит ее голос.

«Поцелуй меня».

Надо было сдержаться. Просто уйти. И забыть.

Но Дастин не смог. Она просила, и он сделал это. Поцеловал. Без желания доказать что-либо - ей или себе. А просто потому, что ему захотелось снова почувствовать тепло ее мягких губ и настойчивых рук.

Он смотрит на ладонь, лежащую тыльной стороной на колене. И почти видит в своих пальцах ее рыжие волосы. Это видение мимолетно, но приятно.

Жалеет ли он? Определенно, нет.

Хочет ли продолжения? И сам не знает - слишком все странно.

Поцеловал бы снова? Да. Да, черт возьми, да!

В этом проклятом коридоре он едва не сошел с ума, когда Санни была с ним. Каждое ее прикосновение отзывалось в его теле звуком разлетающихся на осколки хрустальных масок из его личного запаса. А поцелуй - глубокий и по-своему сумасшедший - заставлял забывать обо всем на свете.

Дастину почему-то больше всего запомнились две вещи. Как Санни мимолетом касается его живота ладонью, цепляя ногтями пряжку ремня и заставляя мышцы напрячься. И как падают изломанные плотные тени на ее лицо - создается контраст, и кажется, будто левая часть лица остается во тьме.

От нее всегда пахнет едва уловимо, но безумно приятно - он заметил это еще тогда, когда Санни упала на него на той крыше. Тогда он так ошалел, что не сразу пришел в себя. Но уже тогда отметил это для себя - у ненормальной рыжей странный, но притягательный аромат духов. Или это ее запах? Дастин не знает. Но вспоминает, как пахнут ее волосы и изгиб шеи.

Летний полдень.

Нагретая на солнце одежда.

Легкая пудровая дымка.

Волны теплого едва уловимого карамельно-травяного ветра.

Санни Ховард пахнет солнцем. Летом. Уютом.

Дастин улыбается своему желанию вновь обнять ее. Стать ближе к солнцу - заманчиво.

- Ты в порядке? - перебивает его мысли мягкий голос сидящего за рулем Хью.

- А? - не сразу понимает Дастин, что тот говорит. - Что ты сказал?

- Ты в порядке? - чуть громче повторяет Хью.

- Относительно, - пожимает плечами актер.

- Зачем ты к ней ездишь? - спрашивает вдруг Хью. В его голосе - любопытство.

- К кому? - сердито выдыхает Дастин. Он все еще чувствует слабый солнечный аромат.

- Не придуривайся. Санни Ховард, твое рыжее счастье, - смеется помощник менеджера. Санни ему нравится. Хью видит в ней свет - солнце бьет из-под ее ресниц. Он отлично научился видеть свет в людях, когда стал работать в шоу-бизнесе.

В темноте даже тусклый блик становится заметным.

Санни Ховард - настоящий луч солнца, рассекающий тьму.

Она нравится Хью. И он знает, что она нравится его другу.

- Скорее, несчастье, - ворчит Дастин. И откидывается на мягкую спинку сидения.

- Она тебе нравится? - не отстает Хью.

- Не знаю.

- Что вы делали в том коридоре?

- Разговаривали.

- Точно? - в голосе Хью хитринка.

- Слушай, приятель, что за вопросы?! - взрывается, наконец, Дастин.

- Я видел, как вы целовались, - благодушно улыбается тот. - Было горячо. Я чуть не загорелся. - И он начинает усиленно дуть на руку, словно сдувая с нее пламя.

- Идио-о-от, - закатывает глаза Дастин. - Я просто проверял, играет ли она в нашей команде.

- В какой? - уточняет Хью. - «Черные вепри»?

- Гетеросексуалов.

- А-а-а, - весело тянет его менеджер. - И как? Забила гол?

- Нет, - усмехается Дастин.

- Ты забил? - продолжает спрашивать Хью.

- Притащился ты, и мы оказались в офсайде, - с досадой в голосе отвечает Дастин.

- Жаль-жаль. Милая девочка. Певица, верно?

Дастин кивает и думает, что никогда не слышал, как она поет. Да и игру на гитаре слышал лишь раз. В тот день, на крыше, когда Франки и ее черноволосая подружка думали, что никого, кроме них, там нет. Он сидел с другой стороны и курил, устав от всех, когда они пришли. И вынужден был слушать их болтовню. Что они тогда обсуждали? Его в фанфиках?.. Помнится, это сильно повеселило Дастина, и он даже едва не засмеялся вслух. А потом они перешли на обсуждение его личной жизни и характера, что ужасно его взбесило. И он не смог больше прятаться. Вышел.

Занятное первое знакомство.

Может быть, попросить Франки учить его играть на гитаре? Все равно для будущей роли рок-звезды он будет заниматься этим. С ней уроки будут забавными.

- Она играет на гитаре? - словно слыша его мысли, спрашивает Хью, продолжая мягко, но уверенно вести машину. - Профи?

- Учится в Хартли. И играет в своей группе.

И когда он, Дастин, успел выучить ее биографию?

- Может быть, тебе брать у нее уроки? - предлагает Хью.

- Я хотел брать уроки у настоящих мастеров. - Дастин делает вид, что его не устраивает это предложение. Ведь не может же он сказать Хью, что это отличная идя?!

А тот, кажется, прекрасно понимает его настоящие мысли и только неоднозначно хмыкает.

- Я поговорю с ней об этом, - обещает помощник менеджера. - Санни - неплохой вариант. К тому же она связана с тобой договором о неразглашении данных. Удобно и безопасно.

Дастин пожимает плечами. Ему ужасно хочется, чтобы Санни спела ему. Уверен, что ее голос прекрасен.

И тут же он вспоминает голос Дианы. Голос, покоривший его еще несколько лет назад, когда он был никем. Голос, который давал ему силы и наполнял уверенностью. Голос, который казался ему голосом ночного морского неба, укрытого звездной вуалью.

Ему кажется, что он предает ее. И надеется, что завтра при встрече снова почувствует то волшебство, которое всегда дарил ему ее голос. Это странно, наивно, ванильно даже, но это правда. Чужой голос может значить слишком многое.