Позже Мерлинда узнала, что такое случалось и раньше. Люди пропадали в подземных пещерах, несмотря на пси-способности. Оставшись совершенно одна, она еле-еле справлялась со своим горем. Кто-то из родственников хотел взять ее к себе, но она отказалась от помощи. Она поступила в Академию Магов, с головой погрузилась в учебу, редко возвращалась в свой большой и пустой дом и старалась ни с кем не заводить близких отношений, подсознательно оберегая себя от новых потерь.

Постепенно боль притупилась, и Мерлинда обнаружила кое-что странное и неприятное. Она стала ненавидеть весь орден Воинов. Разумом она понимала, что это неправильно и даже глупо, но ничего не могла с собой поделать. Она винила Воинов в гибели своей семьи, ненавидела за то, что они не сумели ей помочь.

Ей пришлось бороться еще и с этим, и никто не знает, каких усилий ей стоило не впадать каждый раз в истерику при виде мужчины в воинской форме.

Мерлинда считала, что ей удалось справиться со своими эмоциями. Она мирно общалась с Воинами по работе и неплохо перенесла их присутствие в доме, когда приземлился спасательный катер с детьми. Она даже разрешила одному из Воинов приходить в гости. Как оказалось, напрасно. Визит Конрада снова разбередил старые раны.

— Куда это положить?

Мерлинда вздрогнула и очнулась от воспоминаний. Она не слышала, как в кухню вошел Конрад.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Почему вы так решили? Я просто задумалась, — ответила Мерлинда немного резко.

— Вы плачете, — тихо сказал Конрад.

Мерлинда провела рукой, испачканной в муке, по щеке. И правда, мокро. А она и не заметила.

— Это, наверное, лук, — пробормотала она. — Я готовила начинку для пирога. А дровяной ящик здесь, у плиты.

Конрад присел на корточки и стал аккуратно складывать дрова в ящик.

«Странно, — подумал он, — ни лука, ни начинки с ним я не вижу. Отчего же она плачет? От усталости? Нет, такое впечатление, что она вспомнила о чем-то очень грустном».

Он выпрямился и взглянул на Мерлинду, которая сосредоточенно месила тесто. Она вытерла слезы, и теперь ее лицо было вымазано мукой.

— Должно быть, вы устали и проголодались, — сказала Мерлинда. — Скоро будем обедать.

Она надеялась, что сможет выдержать это испытание.

«Этот Воин не виноват, что у меня комплексы, — убеждала она саму себя. — И вообще, это очень приятный молодой человек… И единственный, кто действительно мне помогает… Кстати, а почему?»

Она впервые посмотрела на Конрада с некоторым интересом. Красотой он не блистал, вполне обычная внешность, если не считать отлично сложенной фигуры. Но это было неудивительно, ведь он — Воин.

Мерлинда встретилась с ним взглядом: темно-карие глаза излучали тепло и безмятежность, а где-то в уголке рта притаилась улыбка, которую она вначале ошибочно приняла за усмешку. Неожиданно она поняла, что может спокойно провести рядом с Конрадом остаток дня.

— Я совсем не устал, — отозвался он, явно не спеша уходить, — а вот Данован уже без сил. Знаете, о чем он спросил, когда его в третий раз стукнуло отскочившее полено?

Мерлинда невольно улыбнулась:

— Догадываюсь. Скорее всего, это звучало примерно так: «Почему люди с магическими способностями используют такой примитивный вид энергии?»

— Точно! — воскликнул Конрад. — Пришлось объяснять ему, что мы отказались от технического прогресса ради сохранения экологического равновесия. И тогда он поинтересовался…

— Как влияет на экологию вырубка лесов, — подхватила Мерлинда. — Надеюсь, вы рассказали ему, что леса нуждаются в вырубке старых и больных деревьев?

— Конечно.

— Вы знаете, раньше я никогда не задумывалась над тем, что наша жизнь так отличается от жизни людей из Системы Новых Миров. А теперь дети и Данован задают такие глупые вопросы, что я теряюсь. Ну как им объяснить, почему у нас нет больших городов или как мы обходимся без телевизора?

— Ничего, сами поймут. У них вся жизнь впереди.

Пока они разговаривали, Мерлинда раскатывала тесто, а Конрад украдкой ею любовался. Он находил ее очень красивой и гадал, почему она до сих пор не замужем.

Наконец Мерлинда не выдержала:

— И что там такого интересного?

— Где? — встрепенулся Конрад.

— На моем лице.

— Мука, — быстро нашелся он. — Вы испачкались в муке.

И прежде чем Мерлинда смогла что-то предпринять, он осторожно смахнул белую пыль с ее щек, потом аккуратно поправил выбившуюся у нее прядь волос и быстро вышел из кухни.

Мерлинда испуганно замерла. К такому стремительному развитию отношений она еще не была готова, но в то же самое время чувствовала: что-то новое, помимо Данована и детей, врывается в ее жизнь.

Примерно через час, когда Мерлинда вынимала из печи последнюю партию пирожков, шумная компания буквально ввалилась в кухню. Дети радостно подпрыгивали, словно продолжая какую-то интересную игру. Конрад, вошедший последним, вел за руки близнецов и довольно улыбался.

— Ух ты! Пирожки! — воскликнул Ник и потянулся к противню, но Мерлинда успела поймать его руку и строго сказала:

— Сначала умойся!

Ник понял ее слова без перевода и поспешно выскочил из кухни.

— Это всех касается! — добавила Мерлинда. — Сейчас будем обедать.

— А Полина еще спит? — спросила Лиза.

Мерлинда прислушалась и кивнула.

— Тогда я помогу накрыть на стол.

Она стала доставать из посудного шкафа тарелки и чашки.

— А как же магия? — разочарованно протянул Данован, останавливаясь в дверном проеме.

Конрад, шедший сзади, легонько подтолкнул его вперед.

— Дан, давай-ка шевелись, — сказал он, бросая быстрый взгляд на Мерлинду. — Помнится, ты спрашивал, какое истощение бывает у магов? Сейчас я тебе объясню.

«Кажется, они быстро нашли общий язык», — подумала Мерлинда, прислушиваясь к голосу Конрада, доносящемуся из глубины дома. Когда мужчины вернулись на кухню, она ревниво спросила:

— Чем вы там занимались, кроме дров? Дети такие радостные…

— Да так, — неопределенно ответил Конрад, — играли в одну игру.

— Мы с Лизой звали Аксения, но он не пришел, — добавил Данован.

— Он спустится к обеду?

— Навряд ли, — покачала головой Мерлинда. — Я отнесу ему поднос с едой и буду счастлива, если он съест хоть кусочек, — пояснила она для Конрада.

— Я попробую что-нибудь для него сделать, если вы не против, — сказал Конрад. — Но не сейчас. Сначала мне надо поговорить с Радомиром. Он проводил ментоскопирование Аксения. Нужно выяснить, чем его можно зацепить.