Баран чихал. Эта невинная процедура сильно подорвала утреннюю бодрость директора совхоза Султана Ивановича Жамилова.

— Распустили нюни, архары! — Оттолкнул мягким сапогом барана Султан Иванович.

— Погода — шайтан! — поежился плотный главный зоотехник Гасимов. — Ветер с гор сечет, как кнутом!

— А может, овцы ослабли от излишнего ожирения? — Директор осмотрел толстого помощника по животноводству с ног до головы. — Говорят, в городе сейчас самое модное средство от всех болезней — голодание. Не испытать ли этот доступный метод и на наших баранах?

— Но животные у, нас достаточно голодают, Султан Иванович! — осторожно возразил зоотехник-дипломат.

— Экий ты твердолобый, животновод! — поморщился директор Жамилов. Он разъяснил, что имеет в виду не повседневное, а лечебное голодание. В условиях стационара: в кошарах и коровниках. Под неусыпным наблюдением специалистов.

— Мы, специалисты, не подкачаем! — пообещал верный помощник Гасимов.

Ах, если бы глазастый аллах надзирал так за своим заблудшим стадом, как руководители совхоза «Даркен» оберегали поголовье от прибавки в весе. Мобилизовали все резервы, чтобы заготовить корму как можно меньше.

Однажды в «Даркен» нагрянули соседи.

— О великий Султан Иванович! — прибегли гости к сладкой лести. — Мир наслышан не только о твоей хозяйственной мудрости, но и необыкновенной щедрости.

— Салам, салам! Чего просите, уважаемые? — Директор величественно пригласил садиться на кошму. — Если прошлогоднего снега, то у самих негусто.

Узнав, что учтивые соседи клянчат всего-то полтораста гектаров земли под посев высокопитательной люцерны, Жамилов широко взмахнул опустевшей пиалой:

— Отдайте им все двести гектаров! Наши руки все равно не дойдут до этих неудобиц. Пусть распахивают камни и закармливают своих несчастных животных!

В «Даркене» мало сеяли, много жали. Жали на чабанов и скотников, дабы те работали не засучив рукава и содержали кошары и коровники в надлежащем беспорядке — в грязи не до привесов… Как могли, ужимали концентраты, губя ими свои домашние отары. Кормоцех превратили в кормосмех: травяную муку и прочие гранулы отпускали мензуркой.

Шаляй-валяй с хорошей организацией не замедлил сказаться на четвероногих. Они сделались такими грациозными, что пытались ходить на двоих.

Очень удивился директор Жамилов, когда ему сообщили, что общественную живность не держат уже и четыре ноги.

— Отчего, интересно? Вай-вай, сколько мы сил приложили!

Узнав о сногсшибательном результате «эксперимента» из письма работников совхоза в «Крокодил», я поторопился в совхоз «Даркен».

— Край света! — осторожно предостерег председатель райисполкома Богдан Каримович Каримов. — К тому же высокогорье, нехватка кислорода. Давление небось повышенное, а, корреспондент?

Попугав и повздыхав, Богдан Каримович вызвался сопровождать в трудном пути. В дороге крутой и извилистой хозяин района сетовал на изобилие дефицита. В дефиците вода, снег, мало-мальски пригодная для пахоты земля, естественные сенокосы и пастбища. Лишь в избытке скот.

Недефицитное солнце припекало не по-весеннему, а скупая природа щедро демонстрировала две краски: голубую и зеленую. Свернули с шоссе к изумрудному полю. На нем с неутомимостью кузнечика стрекотал кормоуборочный комбайн, а прокопченный солнцем человек жевал скошенную траву.

— Люцерна в рационе животных — что топленое масло на столе киргиза, — сказал он. — Попробуйте на язык…

Энтузиаст бобового растения степенно поведал, что еще более ста гектаров, отвоеванных у камней, не пожалели расстелить перед травкой перко. А перко — это молоко! А еще впервые посеяли древний, но нежный сафлор…

— Хватит кормить гостя травой, директор! — приобнял запыленные плечи руководитель района.

А я, слушая кланяющегося траве руководителя хозяйства, ушам не верил. Выходит, упрямец Жамилов переменил отношение к кормам и прибавкам в весе?

— Мы у соседей «Даркена», — уточнил Каримов. — И перед нами директор передового хозяйства — уважаемый Василий Тимурович Ашилов.

— Где же «Даркен»?

— «Даркен» — это край света, высокогорная дорога, — принялся опять пугать Каримов. — Стоит ли туда ехать? Лучше поближе познакомимся с авангардным совхозом.

Неохотно погрузившись в машину, предрик приказал шоферу:

— Прямиком в «Даркен»!

Через четверть часа мы были там. Даркенцы еще не взяли ни травинки. Лето царствовало только на скотном дворе — цвели пышным цветом бесхозяйственность и неухоженность. В кормушках хоть рогом рой. Зеленку покупают у своих соседей, дабы чуть-чуть задержать выпирание ребер. Корова ростом с теленка попыталась при виде начальства почтительно вскочить на ноги, но не сумела. Но безмятежно круглым и солнечным оставалось лицо главного зоотехника Гасимова, был легок на ногу услужливый директор Жамилов.

Нельзя сказать, что животноводческий комплекс полностью пущен на самотек. Утекает не весь навоз, подавляющая масса идет на подстилку. И налипшая к бокам животных шуба из грязи оберегает буренок от сквозняков, как панцирь черепаху.

«Даркен» улучшает структуру площадей раздачей соседям каменистых почв. Мол, мы камня за пазухой не держим.

— Султан Иванович, необходимо соблюдать пастбищеоборот, — говорят директору молодые специалисты. — Там, где сегодня пасется скот, завтра травку подкармливают и любуются ею только издалека*— скот гуляет на других выпасах.

— Не хватало нам еще траву кормить! — отвечает директор.

«Бригадный подряд», «аренда» — эти слова даркенцы слышат только с голубого экрана.

Правда, Жамилов вознамерился в духе времени проявить деловитость: решил сделать бизнес на люцерне — выдадим на-гора отборные семена, продадим сибирякам и таким манером враз обогатимся.

Но, видно, от чрезмерного усердия посеяли травку позже, чем следовало, и убрали не вовремя. «У нас люцерна не вызревает до колоса!» — авторитетно задавил директор Жамилов своих специалистов.

Даркенцы не упустят случая посетовать на трудные условия: нехватку пастбищ и поливных земель. Дескать, потому-то ни молока, ни шерсти. А на шашлык иди к соседу Ашилову, у которого условия для хозяйствования просто райские.

— У соседей нет ни клочка естественных сенокосов, — напоминают даркенцам слушатели.

— На их небе звезды гуще!

Преодолев пустые силосные траншеи и навозные болота, мы с председателем райисполкома Каримовым утонули в подсчете убытков «Даркена». Ягнята торопятся в мир иной, едва открывают глаза на окружающее. Не блеют заливисто овцы и бараны. За одну зимовку погибли из-за плохого ухода и бескормицы полтысячи носителей золотого руна.

Хозяйство, ориентирующееся исключительно на доброе солнышко, оказалось на обочине всеобщей перестройки. Задолженность его государству превысила пять миллионов.

В новинку ли эти данные руководителю района? Конечно, нет. И что же?

— Не повезло хозяйству, — вздыхает Богдан Каримович. — На их небе звезды реже!

ТЮЛЬПАН В БАРХАНАХ

УЗУРПАТОР В ПОЛОСКУ

Прослышав, что резвый сайгак убегает в историю, я решил грудью встать на защиту парнокопытного реликта. Кто его извечный враг? Ясно, кто он — пришедший из каменного века