В центре храма располагался широкий проход между рядами скамеек. Алису поразили высокие своды сельской церкви, Сквозь цветные стекла витражей, изображавших библейские сцены, внутрь проникал рассеянный свет. Каждая семья имела в храме свою скамью. Но жители деревни не спешили занять свои места, почтительно ожидая, когда в храм войдет герцог. В церкви пахло ладаном; звучал орган.

Стараясь держаться непринужденно, как, на ее взгляд, следовало бы вести себя молодому человеку, Алиса начала без умолку болтать, пока герцог не сделал ей замечание, пообещав, если она не замолчит, отослать ее в карету. Алиса тут же сникла.

– П-простите, ваша светлость, – пробормотала она, чувствуя, что краснеет.

Сев рядом с Девериллом на скамью, Алиса заглянула в его псалтырь. У членов зажиточных семейств были свои книги с золотыми обрезами, в бархатных переплетах. Герцог же пользовался простой, ничем не украшенной книгой псалмов.

Он снял шляпу и кивком головы велел своему подопечному сделать то же самое. Алиса поспешно выполнила его молчаливое распоряжение. Когда орган заиграл гимн, все встали, и Алиса постаралась сосредоточиться на словах псалма. Однако близость герцога мешала ей сконцентрировать свое внимание на молитве. Этим утром он казался ей особенно привлекательным. На Деверилле были полосатые бриджи, рубашка с высоким воротом, шелковый шейный платок кремового цвета, коричневый жилет, который оживляли два ряда блестящих золотых пуговиц, и сюртук. При каждом взгляде на Деверилла сердце Алисы начинало учащенно биться.

Стараясь не отвлекаться от молитвы, Алиса громко запела, выводя каждую ноту псалма, и тут же поймала на себе удивленный взгляд Деверилла. Поняв свою оплошность, она осеклась, а потом запела на октаву ниже.

Служба тянулась бесконечно долго. Краем уха слушая проповедь священника, Алиса горячо молила Бога помочь ей разрешить все ее многочисленные проблемы. После окончания богослужения их с герцогом обступили родственники Деверилла, и он стал знакомить подопечного со своими титулованными и нетитулованными племянниками. Алиса, как ни старалась, не могла запомнить их имена.

– Не ожидал встретить вас в церкви, Деверилл! – воскликнул один из знакомых герцога, барон Шелфорд. – Замаливаете грехи тяжкие?

– Да, я теперь стал настоящим праведником, – усмехнулся Деверилл. – Ведь под моей опекой находится наследник Истленда.

Шелфорд с улыбкой посмотрел на Алису:

– Какой милый мальчик! Это он пел в церкви звонко, как птичка?

Деверилл не изменился в лице, но его тон стал жестче:

– Да, он. Вы все еще продолжаете ездить на охоту, Шелфорд?

Барон отвел наконец взгляд от Алисы и кивнул:

– Да, я охочусь. Но нынче все как-то неудачно. А этот смазливый парень произведет фурор в Лондоне, вам так не кажется?

– Он еще слишком юн, и я не собираюсь сейчас вывозить его в свет. Пока он усиленно занимается науками с учителями. Прощайте, Шелфорд.

Барон вежливо откланялся, но при этом его мясистое лицо недовольно покраснело. Герцог явно поспешил распрощаться с ним, не желая продолжать разговор. Алиса решила, что ей тоже нужно проститься с приятелем герцога.

– До свидания, ваша свет… то есть милорд… то есть я хотел сказать, лорд Шелфорд… барон, одним словом, – совсем запуталась она.

Шелфорд усмехнулся, а герцог схватил Алису за плечо и быстро повел к карете. Алиса так растерялась, что когда по дороге с ними стали прощаться другие знакомые герцога, перепутала все их титулы и имена, каждый раз заново попадая впросак.

Одного рыцаря, к которому следовало обращаться «сэр», она назвала «милордом», а его жену, к восторгу последней, удостоила звания «ваша светлость». А вот виконту Лэнгли, приятелю барона Шелфорда, не повезло. Алиса обратилась к нему «сэр Лэнгли», чем незаслуженно оскорбила этого почтенного аристократа. Всем стало понятно, что граф Истленд совершенно не разбирается в системе титулов. Некоторые же сочли юношу наглецом, специально издевающимся над ними.

Деверилл, садясь в карету, кипел от негодования, и Алиса поняла, что на обратном пути в поместье ее ждет тяжелый разговор.

– Вы решили поиздеваться надо мной, Истленд? – спросил герцог, едва карета тронулась с места.

Алиса потупила взор, не в силах вынести ледяной взгляд его зеленых глаз.

– Нет, сэр… то есть я хотел сказать, ваша светлость… Я просто очень растерялся…

– Не притворяйтесь!

Алиса вспыхнула, не зная, что сказать на это, и резко отвернулась к окну. Ее шляпа с высокой тульей соскочила с головы и упала на пол. Алиса потянулась за ней, но тут карету сильно качнуло, и девушка упала на ноги герцога. Деверилл тут же заставил своего подопечного встать, потянув его за руку.

– Мое терпение на пределе, Истленд! – вскричал он. Алиса от стыда готова была провалиться сквозь землю. Ее оскорбляло то презрение, с каким смотрел Деверилл на нее.

— Мое терпение тоже! – выпалила она, не в силах больше сдерживать свои эмоции. – Вы просто невыносимы!

В карете после ее слов установилась зловещая тишина, нарушаемая лишь поскрипыванием колес. Деверилл с перекошенным от ярости лицом молча смотрел на Алису. Она до смерти перепугалась и хотела было уже попросить у него прощения за свою дерзость, но тут герцог схватил ее за руку и рванул к себе. Перекинув Алису через колено, он задрал длинные полы ее сюртука. Алиса поняла, что он собирается делать, и ее охватил ужас.

– Ваша светлость! – завопила она.

Но герцог уже начал шлепать ее ладонью по ягодицам. Корчась и извиваясь, Алиса пыталась вырваться из его рук или хотя бы уклониться от ударов. Но он крепко держал ее левой рукой, перехватив талию.

– Я прекращу бить тебя, когда ты попросишь меня об этом, – ровным голосом промолвил Деверилл, продолжая шлепать Алису.

Рука у герцога была тяжелая. Ягодицы Алисы пылали огнем. Ее била дрожь, но она, сжав зубы, терпела, не желая просить о пощаде, пока не почувствовала, что ее силы на пределе.

– Хватит! – закричала она, задыхаясь от слез. Деверилл тут же прекратил порку и отпустил Алису. Она упала на пол кареты у ног герцога, дрожа от стыда и негодования. Герцог отвел глаза в сторону.

– Я не потерплю дерзости, Истленд! – заявил он. – Обещаю, что в следующий раз я накажу вас более жестоко и изощренно, и вы пожалеете о том, что ослушались меня. Телесные наказания – хорошее средство для того, чтобы учить молодых людей уму-разуму и наставлять их на путь истинный. Вы меня поняли?

Алиса молча кивнула, не в силах произнести ни слова. Ее душили слезы.

– Сядьте на свое место, Истленд, – велел герцог. – Я не хочу, чтобы слуги изумились, увидев вас на полу кареты.

Алиса подчинилась его распоряжению, глотая слезы. На мягких, обтянутых бархатом подушках сидеть было не так больно, как на жестком полу.