А теперь я понимала, что если Георгий спросит про меня у Арчила, то я пропала. Конечно, он, может быть, и не расскажет ему, как далеко зашли наши отношения, но ведь он может ему намекнуть. И вообще грузины по-особенному относятся к русским девушкам. В большинстве своем они уважают только своих женщин. А всех остальных они могут осыпать подарками, ухаживать, но они никогда не поставят их в один ряд со «своими». Они никогда не позволят себе с грузинскими девушками то, что позволили бы с русскими. Обидно, конечно, но здесь вряд ли что-то можно изменить. Это, кстати, почти незаметно, но такая легкая перемена в отношении, как едва уловимый холодок, смена взгляда, телодвижений, всегда угадывается, если внимательнее присмотреться. Это как уловить направление ветра. Даже сейчас в разговоре с Георгием, я почувствовала, как он произнес имя Ии, более уважительно, с большим почтением. Как будто она не может сделать чего-то, что могу я, и наоборот. Как будто у нее больше чувства собственного достоинства, гордости. Еще Арчил мне говорил, что несмотря на то, что ему нравятся и русские девушки, женится он только на чистокровной грузинке. Что для него большее значение будет иметь не ее внешность и образование, а из какой она семьи родом, соблюдает ли обычаи и прочее. Это только говорить они умеют: «Русские девушки такие красивые и хорошие…» Скорее, они более доступные. Да, и мы в этом виноваты сами. Да, черт возьми, я сама же подтвердила это правило. Но что я могу поделать со своими эмоциями? Они правят мной, и я поступаю только так, как велит мне мое сердце. Я забываю о разуме, когда вижу такого, как он, как Георгий, как… еще кто будет. Их улыбки, волосатая грудь, сильные руки, плечи, блестящие карие глаз… Я не знаю, что в них так притягивает, но мужчины славянской внешности кажутся мне такими блеклыми и невзрачными по сравнению с ними.

— О чем ты думаешь? — спросил Георгий, выведя меня из какого-то транса. Мне казалось, что он уже обо всем догадался.

— Ни о чем… ты знаешь, мне ужасно захотелось выпить кофе.

— Я сейчас сварю.

— Не надо, я сама. Это-то я умею делать.

Я встала с кровати и прошла на кухню. За окном было темно. Я видела, как напротив стояли такие же однотипные многоэтажные дома, как в квартирах горел свет, как кто-то сидел на кухне, смотрел телевизор, а вот женщина кормит ребенка, а этажом выше, кажется, сильно ругаются, тогда как их соседи, видимо, мирно выпивают… Какой странный, удивительный этот город, подумала я. Сколько человеческих жизней, судеб здесь пересеклись навсегда, сколько разломано, отрезано, сколько надежд, которые никогда не осуществятся? И сколько в этом городе таких же девушек, как я, не знающих, что они делают именно здесь и именно сейчас?

День подходил к концу, а я все еще не могла понять, к чему приведут мои только что зародившиеся отношения с Георгием. Мы легли спать, но сон почему-то не шел… Вспомнила Даню. Я всегда вспоминаю именно его, когда у меня начинается новый роман.

Я познакомилась с Даней через общих друзей. У моей подруги Светы был день рождения. По этому поводу она устроила шумную вечеринку в ночном клубе. Собралось, наверное, человек тридцать гостей, если не больше. И из всех этих тридцати я была самая маленькая, не по росту, конечно, а по возрасту. Меня даже в клуб не хотели пускать, пришлось звонить Свете, чтобы она подтвердила, что я приглашена. Со Светой мы познакомились еще в школе, потом вместе работали в газете. Очень подружились. Потом она поступила во ВГИК, но наше общение не прекратилось. Наоборот, даже стало более тесным. Света знакомила меня со своими приятелями, молодыми сценаристами, актерами. Мне всегда нравилась такая жизнь, я чувствовала в ней себя свободно, как будто всегда стремилась к этому. Поэтому и с выбором профессии долго не мучилась. Свое первое настоящее интервью я брала у молодого актера, приятеля Светы, того самого, с которым у меня потом завязался роман, а Даня «спасал меня от него». Но это было после, а на Светином дне рожденья, я с вялым любопытством посматривала на собравшиеся пары и думала: как же они счастливы… Светка и я были одни. Она тогда поругалась со своим молодым человеком, я была одна уже давно, если так можно сказать, потому что серьезных отношений еще ни с кем и не было, а со своей школьной любовью рассталась месяцев пять назад, так что мы надеялись с кем-нибудь обязательно познакомиться. Света — очень общительный человек, поэтому многие из тех, кого она пригласила на свой день рожденья, были случайными знакомыми.

Все уже сидели за столом, когда вошел Даня. Я ела что-то вкусное и, делая вид, что занята собственными мыслями, слушала разговор двух сценаристов из той же мастерской, где училась Света. Они обсуждали совместный сценарий, а камнем преткновения был вопрос о судьбе главного героя: оставить его в живых или нет… Один явно хотел его убить, причем садистским образом. Но тут я услышала громкое: «А вот и Герман! Какие люди и без охраны».

Мне он сразу показался странным, совершенно не в моем вкусе типом: высокий, худой, с острыми чертами лица и детским взглядом, копной золотисто-рыжих волос, лежащими так, словно прическа называлась «я только проснулся». Он походил на обиженного маленького львенка. При этом был очень веселым, чувствовалось в нем что-то очень доброе и открытое. Я видела, как он посмотрел на собравшихся гостей, выделяя из толпы своих и чужих. Остановил свой взгляд на мне, но так же быстро отвернулся. «Ну и пожалуйста, — подумала я, — не больно-то и надо».

Даня, или, как я тогда еще считала, Герман, сел за стол, налил себе коньяку и выпил.

«Алкоголик», — подумала я.

— Ну, что, Герман, как работа? — спросила Света.

— Отлично, собираемся снимать новый ролик. Только вот в последний момент копирайтер не смог приехать, что-то у него там случилось. Ищем нового.

— За чем дело стало? Ты посмотри, какой выбор, мы тут все незаурядные личности.

— Ну, как-то неудобно на твоем дне рожденья кастинг проводить.

— Не смущайся, вон ребята сидят, им как раз работа нужна, пока они свой сценарий пишут.

— О чем сценарий? — спросил Даня.

— О любви на одну ночь, — сказал парень, который сидел рядом со мной.

— Это актуально, — сказал Даня. — А подробнее?

И парень начал рассказывать ему историю, иногда его перебивал соавтор. Я внимательно слушала и смотрела на них, не сводя глаз.

— Вот и не можем прийти к согласию, убить его в конце или нет. Ты как считаешь? — спросил Даню второй автор.

— Я думаю, вам лучше отправить его в сумасшедший дом.

— О, точно. Будет клево. Это фишка.

— Ну, а вы главная героиня? — спросил Даня и посмотрел на меня, как мне показалось, с усмешкой.

Я даже не сразу поняла, что он ко мне обращается.

— Кто, я? Нет, с чего вы решили?

— Вы так внимательно слушаете.

— Просто интересно.

Я встала из-за стола и отправилась танцевать. Через какое-то время увидела на танцполе Даню. Он подошел ко мне и, стараясь перекричать громкую музыку, спросил: