Водоизмещение первого барбетного броненосца на Балтике — «Императора Александра II» было на 937 тонн меньше, чем у «Синопа», и он нес всего два 305-мм орудия в носовой установке. В 1889 году, через два года после «Императора Александра II», на воду сошел «Император Николай I», отличавшийся от предшественника заменой барбетной установки башенной. За ними последовал малоудачный броненосец второго класса «Гангут», о котором говорили, что у него все было в единственном числе: одна труба, одна мачта, одна башня и одно орудие. А в 1891 году колебания в установлении типа эскадренного броненосца в русском флоте прекратились созданием «Наварина», который стал прототипом для русских эскадренных броненосцев, строившихся до самой русско-японской войны.

Принятая на «Наварине» английская система бронирования, при которой толстая броня закрывала лишь центральную часть корпуса, а носовая и кормовая оконечности прикрывались только броневыми палубами ниже ватерлинии, сохранялась и на нескольких последующих кораблях — на балтийском «Сисое Великом» и черноморском «Ростиславе». По образцу последнего на Балтике была построена первая в России серия из трех однотипных мореходных броненосцев — «Петропавловск», «Севастополь», «Полтава». На Черном же море по образцу «Наварина» строился, кроме «Ростислава», крупнейший русский броненосец тех лет «Три Святителя», который стал прототипом для знаменитого революционного броненосца «Князь Потемкин-Таврический», спущенного на воду в 1900 году. Благодаря применению более прочной цементированной хромоникелевой стали удалось снизить вес бронирования и за счет этого усилить среднюю артиллерию на «Потемкине».

Постройкой русских броненосцев на балтийских и черноморских верфях руководили талантливые кораблестроители: А. Гезсхус, И. Дмитриев, А. Леонтьев, М. Окунев, А. Мордвинов, К. Арцеулов, Н. Субботин, Н. Кутейников, П. Титов, А. Мустафин, С. Ратник, М. Яковлев, А. Шотт и другие.

«Потемкин» стал последним русским броненосцем с английской системой бронирования, которую жестоко критиковали в самый разгар проектирования этого корабля. Дальновидные специалисты предрекали ей провал с тех пор, как в 1885 году был изобретен фугасный снаряд, начиненный мощным бризантным взрывчатым веществом. С появлением таких снарядов можно было топить броненосцы, не пробивая насквозь их главного броневого пояса. Для этого достаточно изрешетить незащищенные броней оконечности, засыпав их градом фугасных снарядов из скорострельных пушек среднего калибра. Впервые проверили такую возможность на практике японцы во время японско-китайской войны 1894 года. В сражении при реке Ялу пять китайских кораблей были пущены на дно в считанные минуты: мощные взрывы японских фугасных снарядов быстро превратили в решето их не защищенные броней борта.

Такой исход сражения при Ялу выдвинул на роль главного боевого средства флота скорострельную артиллерию среднего калибра и доказал преимущества французской системы бронирования, при которой броня закрывала всю ватерлинию. На кораблях, проектировавшихся после японско-китайской войны, начинают увеличивать количество пушек среднего калибра и площадь бронирования. Отныне кораблестроители стремятся закрыть броней всю ватерлинию, устанавливая на оконечностях тонкую броню; она хотя и не могла устоять против бронебойных снарядов, но была вполне достаточной для защиты от фугасных.

В русском флоте боевой опыт японско-китайской войны был учтен при постройке эскадренных броненосцев по программе 1898 года, принятой в связи с растущей напряженностью на Дальнем Востоке. Поскольку русские заводы и верфи были в это время перегружены работой, заказ на постройку одного из этих броненосцев был размещен в Америке — то был «Ретвизан». Второй — «Цесаревич» — строился во Франции по проекту К. П. Боклевского и послужил прототипом для крупнейшей серии из пяти кораблей, разработанных под руководством К. Н. Аверина, — «Бородино», «Император Александр III», «Князь Суворов», «Орел» и «Слава». На этих броненосцах в полном соответствии с тогдашним боевым опытом броня закрывала всю ватерлинию.

После Цусимского сражения, в котором погибли три корабля типа «Бородино», поползли слухи, что русские кораблестроители сделали неправильные выводы из прежнего боевого опыта и что главной причиной гибели этих броненосцев были их технические недостатки. Но тщательный анализ, проведенный участником Цусимы известным кораблестроителем В. П. Костенко, показал иное...

С тех пор как бронебойные снаряды даже средних калибров начали пробивать самую толстую железную броню, стало ясно, какую важную роль в грядущих сражениях должна играть дистанция артиллерийского боя. Ведь чем она больше, тем с меньшей скоростью ударяет снаряд в броню и тем легче она выдерживает его удар. Поэтому, навязывая противнику предельно дальние дистанции, можно свести на нет разрушительный эффект вражеских бронебойных снарядов.

Хорошо зная совершенство русской бронебойной артиллерии, японцы решили провести бой на предельных дистанциях, стреляя из пушек главного калибра крупными фугасными снарядами, разрушительная сила которых в отличие от бронебойных не ослаблялась с увеличением расстояния. Тем самым автоматически исключалась из участия в сражении средняя скорострельная артиллерия русских кораблей с ее фугасными гранатами и ослаблялось действие бронебойных снарядов главного калибра.

Эволюция морской артиллерии

Такая тактика принесла японцам успех, но он достался им не дешево. Хотя русские тяжелые бронебойные снаряды пробивали насквозь незабронированные борта японских кораблей и улетали, не разрываясь, при попадании в броню они производили огромные разрушения, заставившие многие японские корабли выйти из боя. Что же касается японских фугасных снарядов, то они, буквально сметя с русских кораблей все небронированные надстройки, так и не смогли пробить их броню. Выдержав напряженный пятичасовой артиллерийский бой и получив до полутораста попаданий вражеских снарядов, броненосцы типа «Бородино» потеряли остойчивость в результате того, что были перегружены углем и вода заливалась в пробоины легкого небронированного борта. На дно они шли с непробитым главным броневым поясом.

«Если бы японцы применили бронебойные снаряды, — писал В. П. Костенко, — то три корабля типа «Бородино» были потоплены гораздо раньше и не требовалось бы такого количества попадания, какое они выдержали».

Таким образом, Цусимский бой, с одной стороны, показал, как важно защищать от фугасных снарядов надводный борт и надстройки, закрывая их хотя бы тонкой броней. С другой стороны, стало ясно, что лучшей защитой корабля должна служить собственная дальнобойная бронебойная артиллерия, заставляющая противника держаться от него подальше, на предельно допустимой дистанции боя. Развитие такой артиллерии и составило содержание следующего пятнадцатилетия в истории линейного корабля.

«Дредноуты» и «сверхдредноуты»

3 октября 1906 года произошло событие, разом перечеркнувшее боевую ценность всех прежних эскадренных броненосцев: в этот день вступил в строй британского флота линейный корабль «Дредноут», инициатором создания которого был первый морской лорд адмирал Фишер...

Еще в 1899 году, командуя средиземноморской эскадрой, он убедился, что из корабельных орудий можно вести прицельный огонь не только на дистанциях 2,3–2,8 километра, но и на 5,5–7,5 километра. Правда, это удавалось лишь тогда, когда стрельба корректировалась по всплескам от снарядов. Если же огонь велся одновременно из орудий нескольких калибров, то