часа будем на постоялом дворе, — отозвался Рошер, посмотрев ей в лицо. — Поужинаем, переночуем и завтра утром поедем уже к Сантаине. Будем надеяться, старая ведьма знает, где нам провести ритуал.

— Почему ты так о ней говоришь? — удивилась Белинда. — Ты же хочешь попросить ее о помощи. Разве это вежливо по отношению к пожилой леди?

Рошер усмехнулся и снова уставился в окно.

— Ты ее не знаешь. Она когда-то была любовницей моего отца. Но потом бросила его ради одного прохвоста. Меня она всю жизнь терпеть не могла. Считала, что отец не уходит к ней от моей матери только из-за наличия ребенка с магическими способностями.

Белинда дар речи потеряла от неожиданных откровений. В ее семье никаких тайн, интриг и измен никогда не было, и ей казалось, что так и у других должно быть.

— Ничего себе, — только и смогла выдавить она.

Белинда отвернулась, сочтя за благо и дальше смотреть в окно и помалкивать.

Сумерки сгустились неожиданно быстро, и теперь только непроглядная тьма клубилась снаружи. Фонари на крыше экипажа освещали дорогу исключительно для извозчика и лошадей, внутрь кареты не проникало ни одного отсвета.

Белинда сидела так близко к Рошеру, что чувствовала каждое его мимолетное движение. Вот он слегка переменил позу так, что оказался к ней вполоборота. Вот он потер лицо ладонями и вздохнул. Теперь расстегнул пальто и зачем-то стянул галстук, убрав его в карман.

Дыхание Рошера участилось, и Белинда невольно подумала, что переборщила с заклятием и теперь стоит слегка проветрить. Она уже хотела приоткрыть окошко, но почему-то передумала и замерла в ожидании. Сладкое предвкушение сжало сердце, пальчики задрожали, во рту пересохло.

Ее ладошку накрыла сильная рука Рошера, но он так и не проронил ни слова. На мгновение оба застыли, точно прислушиваясь друг к другу и своим ощущениям. Белинда хотела спрятать ладонь, но что-то внутри настойчиво приказывало этого не делать.

Рошер медленно, едва касаясь провел от кончиков ее пальцев к основаниям, задержался на тыльной стороне ладони и начал выписывать круги. Его прикосновения не были наглыми, как в прошлую поездку в карете, но в них явно чувствовалось желание большего.

В груди разлился жар. Умом Белинда понимала, что это все чары, и нужно немедленно прекратить едва наметившиеся ласки, но все ее чувства сосредоточились исключительно на тыльной стороне правой ладони, и ей невыносимо хотелось продолжения.

Рошер точно прочел ее мысли, перевернул ладошку внутренней стороной вверх и принялся водить подушечками пальцев без всякой цели. Казалось, он вообще думает о своем и просто ненадолго забылся. Но эти едва уловимые прикосновения заставили Белинду задрожать. Ни разу в жизни она не чувствовала ничего подобного. Внутри все трепетало и сладко сжималось, настойчиво посылая в мозг сигналы о том, что дальше будет еще приятнее, лучше и слаще.

Белинда закусила нижнюю губу, закрыла глаза и крепко зажмурилась, стараясь прогнать колдовское наваждение. Говорить она не могла, боялась, что едва слова вырвутся наружу, как Рошеру сразу станет ясно, чего же ей так хочется.

Рошер сместился с ладони на запястье и теперь гладил нежную кожу, постепенно поднимаясь выше. На Белинде была блузка с широкими рукавами, шедевр из салона госпожи Пиер, поэтому ничто не мешало Рошеру изучать попавшую к нему в плен руку. Хорошо хоть плотные брюки надежно защищали все остальное.

Стоило ему коснуться локтевого сгиба, как Белинда чуть не вскрикнула от нахлынувших ощущений. Она и не подозревало, что это место у нее настолько чувствительное. Рошер понял, что попал в точку и принялся выписывать восьмерки. Белинда взмокла и рывком распахнула плащ, не заботясь о том, как к этому отнесется ее попутчик, и что подумает.

Белинда тяжело дышала, сердце грохотало в груди, а проклятый Рошер, как ни в чем не бывало, продолжал свою сладкую пытку. Внизу живота все скрутило узлом и требовало… В чем именно она так сильно нуждалась, Белинда не знала, но смутно догадывалась, что ректор должен в этом принять самое деятельное участие. А он, как назло, никуда не спешил и даже не пытался как-то помочь изнывающей рядом девушке.

Белинда распахнула глаза и уставилась на Рошера. В темноте она видела лишь смутные очертания его массивной фигуры, но могла поклясться, что заметила мольбу в его взгляде. Как именно, она бы и сама не смогла объяснить, но Белинда поняла, что он ждет только ее приглашения, просьбы или хотя бы намека.

Но заговорить она никак не могла. Слова могли стать признанием безоговорочной победы Рошера. Белинда что есть силы стиснула зубы, тщетно борясь с болезненным желанием на все плюнуть.

— Клааарк, — не выдержал Рошер первым и прохрипел ее родовое имя так низко и волнующе, что внутри все оборвалось.

Они кинулись в объятия друг друга, как по команде, и принялись жадно целоваться. Белинда бесстыдно скользила ладонями по широкой груди ректора, проклиная узкое пространство кареты и невозможность сию же минуту ощутить его обнаженную кожу. Рошер стянул с нее плащ и сквозь тонкую ткань блузки и невесомое белье ласкал длинными пальцами грудь.

Плохо соображая, Белинда выгнулась в его руках. Рошер приник губами к бешено пульсирующее жилке на ее шее и втянул бархатистую кожу в рот. Белинда ахнула и сжала его плечи.

— Кларк, какая же ты чувствительная, — бормотал Рошер, задирая ее блузку и покрывая поцелуями выглядывающие из мягкого корсажа полушария. — Ты слаще вина в зимний день.

Рошер ослабил шнуровку, оголил ее грудь и принялся ласкать языком. Бель застонала и закрыла лицо руками, не желая даже думать о том, как сейчас выглядит со стороны. Рошер продолжал поглаживать ее по животу и груди. Белинду пронзила острая вспышка удовольствия, и она вскрикнула, чувствуя, как внизу все пульсирует, даря наслаждение.

— Упырь меня пожри, Кларк! Ты чудо! Способна получить удовольствие от самых невинных ласк.

Наваждение улетучилось, как ни бывало. Белинда вдруг осознала, кто только что к ней прикасался. Жгучий стыд сковал душу. Она отодвинулась от Рошера, насколько позволяла скамья, и принялась приводить себя в порядок.

— Кларк, — в изумлении проговорил Рошер, — ты чего? Тебе же понравилось. Почему ты одеваешься? Садись на меня, и давай продолжим. Обещаю, дальше будет еще лучше.

Он потянул к ней руки, но Белинда процедила в ответ:

— Со своей любовницей продолжай, а меня оставь в покое!

Она схватила упавший на пол плащ и завернулась в него, как в одеяло.

— Кларрррк! — прорычал Рошер. — Ты не можешь так со мной поступить. Я хочу тебя. У меня все болит между ног. Я сдохну, если не получу тебя