Не понимаю, что это за проклятье и почему оно действует таким образом, но меня тянет к ней словно магнитом. Одного прикосновения к её коже хватает, чтобы в теле пробудились все первобытные желания, а благоразумие улетело в сторону.

Ветер за окном усиливается, небо больше не плачет дождем, оно обрушивает на землю маленькие кусочки льда, которые с силой тарабанят по стеклу, привлекая мое внимание. Очень вовремя, потому что ещё мгновение, и я начал бы срывать дрянные тряпки с девичьего тела.

Отступаю на шаг назад, отводя взгляд в сторону, потому что иначе мне не удержать дистанцию и не оградить себя от её открытого, завлекающего взгляда. Теперь уже я начинаю переживать, что Торвальда не будет так долго, и он не сможет уберечь меня от глупых поступков своим мудрым советом.

Боковым зрением замечаю, что Луна немного заторможено, но так же отступает, закрывает лицо руками, а после отворачивается, делая несколько бесполезных шагов по комнате. Уверен, она ощущает похожее влечение, которому не может противиться. И, кажется, даже знаю чем оно вызвано – мы связаны одной меткой и, вероятно, именно из-за нее блондинку перенесло в другой мир, прямиком ко мне.

Натягиваю рубаху на голое тело, делая при этом несколько размеренных вдохов, чтобы привести дыхание в норму и обуздать разгулявшееся воображение. В голове творится какая-то неразбериха. Я взрослый мужчина тридцати пяти зим, у меня не должно пропадать самообладание из-за какой-то пигалицы. Да и помимо возраста, есть достаточно причин держаться от неё как можно дальше.

– А что тебе говорили о твоем родимом пятне? – раздается приглушенный голос гостьи, но она не оборачивается.

– Можешь повернуться, я одет, – не разговаривать же мне с затылком.

– Так, что с меткой? – повторяет Луна, и я подхватываю пиджак с края кровати, чтобы уберечься от сплетен среди прислуги, которые непременно появятся, если кто-то из них увидит меня в таком виде.

– Говорили, что однажды она сыграет ключевую роль, но никто не знает, когда и в чем. И уж точно не связывали метку с появлением чужеземки, – криво усмехаюсь, натягивая плотную ткань на плечи.

– Не делай такое выражение лица, словно ты здесь жертва. Ты хотя бы дома! – недовольно, с долей обиды в голосе произносит гостья, видимо, сделав из моих слов какие-то известные только ей выводы.

– Хочешь, чтобы я относился к тебе как к жертве? – удивленно поднимаю брови и смотрю на девушку в упор.

– Нет, ещё чего, – мгновенно отрезает она.

Благо я не забыл, какого это, когда в жилах бурлит кровь, побуждая на неразумные и импульсивные действия. Правда, для вечного напоминания о юношеской глупости, хватит одного Уилла. Не знаю, как долго смогу терпеть их обоих.

– И, как тебя зовут? – украдкой спрашивает Луна, словно ей совсем и не интересно. Неужели из нашего разговора ей не стало понятно, что она находится в моем доме?

– Генри, – коротко отвечаю, помня, что Уилл озвучивал мое полное имя.

– Тот самый, который здесь главный? – все в той же манере спрашивает девушка, и я мягко, немного снисходительно, улыбаюсь её сообразительности, кивая.

– Получается, ты кто-то наподобие короля? – теперь мне кажется, что я слышу неловкость в тихом голосе.

– Нет, меня здесь никто так не называет, у меня нет короны. Я хранитель своего поместья, все обращаются ко мне просто «милорд». Если в твоем мире все иначе, я дам тебе время для перестройки на новый лад. При личных беседах можешь звать меня по имени, но при других людях не выделяйся, тебе не пойдет это на пользу, – мой голос строгий, распорядительный, хотя обычно без надобности я так не разговариваю. Чужеземка пробуждает во мне не лучшие качества, поэтому я планирую удерживать на расстоянии, а что может быть более действенно, чем образ злого правителя?

– Понятно, – недовольно отзывается Луна, скрещивая руки на груди. – Я могу покидать комнату?

– Да, ты не пленница в моем доме, но выходить за территорию особняка я тебе запрещаю, – сразу отвечаю в приказном порядке.

– В смысле? А кто же тогда пленница в твоем понимании? Я не могу даже во двор выйти? – её брови сдвигаются к переносице, видимо пытается продемонстрировать весь уровень недовольства мной и моими решениями.

– Ладно, во двор можно, но не за пределы ворот и только в сопровождении кого-то. Это ясно?

– То есть, я в здании, окруженном высоким забором, за который мне нельзя выходить? А прогулки у меня только в сопровождении и под присмотром? – в её интонации слышится какой-то подтекст, но я его игнорирую.

– Да.

– Серьезно? И после этого ты говоришь, что я гостья?! – она настолько заводится, что голос сбивается, поднявшись к высоким нотам.

– Я всегда могу закрыть тебя в четырех стенах и держать здесь до прибытия старца. Так что, будь благодарна за то, что тебе предоставляют, – говорю грубо, холодно, немного угрожающе. Я не хочу её перепугать, но должен поставить на место, а заодно, максимально оттолкнуть от себя.

Щеки Луны окрашиваются румянцем, делая её кукольное лицо более привлекательным. Я вижу, как она плотно сжимает челюсти от злости, но сохраняет молчание. Правильно, на её месте любой разумный человек прикусил бы язык.

– Ты поняла меня? – строго переспрашиваю, глядя в глаза собеседнице, пока она первая не отводит взгляда в сторону.

– Да, – огрызнулась, но подчинилась.

Я довольно киваю, хватит на сегодня общения. Осталось обозначить основные моменты:

– Кухня на первом этаже, не стесняйся, тебя не морят голодом. Вещи попроси у служанок из соседних комнат, скажешь, я велел тебе что-то найти. Да и вообще, по всем вопросам обращайся только к ним.

Мне не хочется, чтобы она проводила время с Уильямом, поэтому его имя не прозвучало в списке людей, к которым можно пойти. Почему не хочется? Да просто так. Не нужно ей это, пусть с женщинами общается, пока мы не найдем способ отправить её домой.

– А почему, если я гость в твоем доме, живу в комнате для прислуги? – норова этой девчонке не занимать.

– Если ты будешь выполнять мои требования, и от тебя не будет проблем, то, так и быть, я предоставлю другие покои. – Я мог бы сделать это и сейчас, но предпочитаю держать её подальше от своей спальни.

– Ладно. Ещё один вопрос: ты говорил о каком-то пророчестве, которое тебе рассказывали с детства, может у вас в этом огромном здании есть склад или архив, – она цокает языком, понимая, что до меня не доходит смысл её слов, – библиотека?

– Есть. А что?

– Может там находятся какие-то свитки, или книги с содержанием этого самого пророчества? – Луна подходит ближе, очень внимательно рассматривая мое лицо, пока я пытаюсь прикинуть, где здесь могут храниться древние записи.

– Я посмотрю и сообщу тебе, если что-то найду, – говорю без тени лукавства. В поисках ответа на вопросы о предсказании и метке она имеет право участвовать, раз является непосредственной виновницей событий.