— Кость? — поднял голову даи. — Удалось найти еще одну Кость?

— Еще нет. Но теперь мне точно известно, где ее следует искать. Кто-то уже воспользовался силой Кости дважды. Полной силой, дерзко, в открытую, а такое невозможно утаить. Такое открывается рано или поздно. Это все, что тебе надлежит знать, даи. Остальное ты узнаешь позже. А пока созови фидаинов и выбери жертвующих, на которых можно положиться во всем.

— Да, владыка, — кивнул даи. — Я отберу лучших из лучших.

— Сейчас мне нужны верные из верных. Самые верные. Которых магия и гашиш сделают еще вернее.

— Конечно, владыка… Что-нибудь еще?

— Приготовь курительную комнату. Я встречу жертвующих там. И поторопись, даи. Время слишком дорого. Дороже, чем когда-либо.

Даи с поклоном удалился. Имам, так и не повернувшийся к собеседнику, потянулся к зурне.

Взмах руки — и вновь на башенную площадку впущен ветер. Одежды имама взметнулись. Меж каменными зубцами засвистело, завыло. Но уже в следующий миг громкий, пронзительный визг заглушил все прочие звуки. Имам Времени играл на зурне.

Ветер подпевал.

Первый залп дали латиняне. Тяжелые итальянские и немецкие арбалеты снизу били дальше, чем луки ищерских дружинников, стрелявших с острожецких стен.

— Укрыться! — приказал Тимофей. — Всем укрыться!

И сам отпрянул от бойницы.

Вовремя. Что-то промелькнуло перед глазами. Звякнуло за спиной.

— Вот ведь крысий потрох! — выдохнул он.

Короткие арбалетные болты свистели в воздухе. Массивные, чуть притупленные наконечники выбивали из дерева, обращенного в камень, пыль и мелкое серое крошево.

К счастью, под вражеские стрелы никто не попал. Но нельзя было теперь без опаски и носу высунуть из бойницы.

— Тимофей, — позвал Угрим. — Как прикажу — пусть лучники встают к бойницам. И — стреляют пусть. Разом. Все.

— Так не достанем же, княже! — опешил Тимофей. — Латиняне, они того… далеко еще слишком.

— Достанем, — пообещал Угрим. — Как — то не твоя забота, а моя. Просто цельте по первой линии, понял?

— Да уж чего тут не понять-то…

Князь кивнул. Процедил с кривой ухмылкой:

— Михель хочет узнать, на что я способен. Что ж, он узнает…

Угрим зашептал заклинания. Руки князя медленно поднялись над головой. Прикрытые глаза, растопыренные пальцы…

Тимофей улыбнулся. В самом деле, не все же время прятаться за колдовскими щитами! Волховскую магию можно использовать и иначе. Ею ведь можно и наподдать хорошенько!

— Стрелу к тетиве! — крикнул Тимофей. — Приготовиться! Целить в арбалетчиков. Бить всем вместе, залпом. По моей команде.

Добавил — чтоб понятнее было:

— Князь стреле поможет!

Лучники все поняли быстро и правильно.

— К тетиве! — передавали дружинники друг другу приказ воеводы. — Приготовиться! В арбалетчиков! Залпом! По команде! Князь поможет!

Арбалетные болты перестали наконец сыпаться в бойницы. Чтобы перезарядить тяжелые самострелы, потребуется время — и немало.

Угрим прильнул к бойнице.

Руки воздеты, глаза горят, губы шепчут неведомое…

И сквозь волховской шепот — едва различимое…

— Бей!

Выдох-шелест, выдох-приказ…

И…

— Бе-е-ей! — Зычный голос Тимофея разнесся над крепостью.

Стрелки как один шагнули к щелям бойниц. Миг — и луки натянуты. Тетива — у уха.

Глаз выбирает цель в сплошном ряду щитов и людей.

Нимало не смутившись («Князь! Князь стреле поможет!»), стрелки отпускают тетивы.

Сухие щелчки плетеных жил по толстым кожаным рукавицам…

Угрим выбросил вперед поднятые длани. Толкнул от себя незримую волну, как толкал ее прежде Михель, придавая дополнительную скорость снарядам камнемета.

Волховская сила дополнила силу тугой тетивы и упругого лука. Стрелы подхватило, понесло… Лишь две или три не попали в колдовской ток и воткнулись в землю, не достигнув цели.

Все прочие — долетели. Ударили редким, но смертоносным дождем.

Стрелы били в тяжелые осадные щиты, но не застревали в толстом дереве, а пронзали его насквозь, как хрупкий сухой пергамент, валили с ног щитоносцев, доставали арбалетчиков. Стрелы свистели над щитами и разили по нескольку человек сразу.

Кричали и стонали раненые, безмолвно падали убитые.

За дощатыми щитами воцарилось замешательство. Первая линия атакующих сломалась. И — ни одной стрелы в ответ. Этим следовало воспользоваться.

— Еще раз! — прохрипел Угрим. — Тимофей! Быстрее! Теперь — по лестницам.

Губы князя-волхва снова шептали магические формулы, руки опять поднимались над головой.

— Стрелу к тетиве! — вновь крикнул Тимофей.

Стрелу наложить — не тяжелый арбалет перезарядить. На это опытному лучнику много времени не нужно. А неопытных в княжеской дружине отродясь не водилось.

— По лестницам! Залпом!

Глянул мельком. Все готовы? Всё поняли?

Вроде все. Вроде всё.

— Бей! — вновь прозвучал сквозь колдовской шепоток слабый выдох-приказ князя.

— Бе-е-ей! — во все горло заорал Тимофей.

Снова щелкают тетивы. Оперения стрел мелькают в воздухе.

И — повелительный взмах Угримовых рук.

На этот раз стрелы унеслись за первую линию штурмующих. Пали на вторую. На головы щитоносцев и кнехтов, тащивших лестницы. Каждая стрела находила цель в плотных вражеских шеренгах. И не одну притом.

Латиняне валились друг на друга. На раненых и умирающих падали тяжелые штурмовые лестницы. Ряды наступающих смешались, замедлили шаг…

Арбалетчики противника судорожно заряжали тяжелые самострелы. Но пока не стреляли.

А если еще залп? Еще дальше? По пехоте? По рыцарям?

А по камнемету?

А по фигуре в красном, стоящей подле него?

А по хрупкой женской фигурке, издали толкающей громадный турус?

Получится? Долетит ли стрела, подстегнутая заклинанием князя-волхва? Достанет ли латинянского мага и никейскую ворожею?

Тимофей скользнул взглядом по осадной башне и Арине, по стенобитному пороку и…

Порок! Кр-р-рысий потрох!

Рычаг камнемета дернулся кверху. Михель взмахнул широкими рукавами. Сетчатая праща обвилась вокруг подвижной балки метательной машины. Пустая уже праща!

Пока они осыпали стрелами вражескую пехоту, новая гроздь дымящихся шаров устремилась к крепости. Вон она! Связка зажигательных снарядов достигла высшей точки и уже разваливалась на части.