– Но ты не переживай, он вернется! Только тебе самой до того придется много перенести…

Цыганка на мгновение отстранилась, словно испугавшись того, что увидела на Катиной руке, и затем продолжила:

– Бойся человека с черными волосами!

– Кукушкина! – послышался голос полицейского. – Прекрати срочно свое мракобесие! А то я тебе сейчас незаконный промысел припаяю, статью сто семьдесят шестую!

– Что ты, Вовик, такой сердитый? – снова подала голос Леля. – Пошутить не даешь, травкой не угощаешь, погадать ромале – и то не позволяешь! Что ты, блин, прямо как неродной?

– Я тебе сказал, Петухова, будешь выступать, припаяю двести сорок четвертую статью!

– Да такой и статьи-то нет, – проворчала Леля, но на всякий случай все же замолчала.

Капитан Яблоков вернулся отчего-то очень недовольный. Не обращая внимания на Ирину, он стал доедать яблоко. Ирина с тоской смотрела в окно. Вдруг дверь кабинета распахнулась. На пороге возник юный полицейский Таранькин с растерянным и виноватым видом.

– Андрей Васильевич, – проблеял он, обращаясь к капитану, – я извиняюсь, тут…

– Ну что там у тебя, Таранькин? – недовольно проговорил Яблоков, убирая недоеденное яблоко в ящик стола. – Ты, это, разве не видишь, что у меня процесс? Допрос – это, знаешь ли, занятие тонкое, психологическое, он, это, суеты не любит, а ты, это, врываешься…

– Андрей Васильевич, я не хотел… – пискнул Таранькин, и его тут же отодвинули в сторону.

На пороге возникла Жанна в самом своем впечатляющем виде. На ней был строгий деловой костюм, если, конечно, можно назвать строгим и деловым костюм цвета подгнивающих экзотических фруктов с юбкой настолько короткой, что капитан Яблоков на мгновение зажмурился. На другой женщине такая юбка показалась бы вызывающей, но на Жанне она выглядела уместно и официально. Еще Жанна, по своему обыкновению, нацепила несколько килограммов серебряных украшений ручной работы и вооружилась роскошным итальянским портфелем из кожи антилопы. Пальто, отороченное шиншилловым мехом, она небрежно перекинула через руку.

– Ташьян, – представилась она и положила на стол перед капитаном визитную карточку с золотым обрезом.

Яблоков громко сглотнул.

Ему захотелось откусить от яблока, которое лежало в ящике стола. Он даже представил, как с хрустом вгрызается в сочную мякоть, и рот невольно наполнился слюной. С тех пор как капитан бросил курить, яблоки действовали на него успокаивающе. Однако он не позволил себе продемонстрировать слабость перед этой расфуфыренной особой. Капитан нахмурился, нервно побарабанил пальцами по столу и спросил:

– Вам, гражданка Ташьян, кто пропуск выписал? Или, это, к нам уже просто так с улицы зайти можно?

– Нет, почему же просто так! – Жанна незаметно бросила Ирине ободряющий взгляд. – Пропуск мне выписал полковник Арбузов. А что? У вас есть какие-то возражения?

– Против Всеволода Родионовича у меня, это, никаких конкретных возражений не имеется, – капитан снова побарабанил пальцами и плотнее задвинул ящик, из которого соблазнительно пахло яблоками, – только его кабинет вообще-то на третьем этаже.

– Вы меня так и будете на ногах держать? – осведомилась Жанна, весьма высокомерно взглянув на Яблокова, чему очень способствовало то, что он сидел, а она стояла.

Она все-таки добилась того, что капитан окончательно смутился и предложил ей стул. Усевшись и закинув ногу на ногу, Жанна уставилась на Яблокова своими огромными черными глазами.

– И что конкретно вы инкриминируете моей подруге? – наконец проговорила она, посчитав, что психологическая обработка довела капитана до необходимой кондиции. Однако он сумел справиться с эмоциями и проговорил со сдержанной строгостью:

– Как я понял из вашей визитной карточки, вы не адвокат, а нотариус.

– А я этот вопрос задаю не как адвокат, а как частное лицо.

– А частным лицам я в служебное время ни на какие вопросы не отвечаю. И не думайте, что упоминание полковника Арбузова…

Неожиданно на столе у капитана зазвонил телефон. Он снял трубку, послушал и тоскливым голосом проговорил:

– Да, Всеволод Родионович… Так точно, Всеволод Родионович… Я все понял, Всеволод Родионович…

Затем он повесил трубку, выдвинул ящик стола, достал оттуда яблоко и с хрустом в него вгрызся. При этом его лицо сделалось сосредоточенным и удовлетворенным. Только после этого повернулся к Жанне и сказал:

– Да ничего я вашей подруге не инкриминирую! Пока. Она, это, была слишком близко к месту преступления. И, опять же, есть свидетельница, которая слышала, как ваша подруга и… и ее подруга…

– Которая также и моя подруга, – вставила Жанна.

– Как обе ваши подруги обсуждали план убийства. Так и говорили, что собираются, это, кого-то убить. Но я, – капитан повысил голос, – все равно ничего им не инкриминирую! Вам это понятно?

– Понятно, – кивнула Жанна.

– А если понятно, так будьте добры, скажите это Всеволоду Родионовичу, а то он опасается, что мы с вами не найдем, это, общего языка.

– А если так, – продолжила настырная Жанна, – то почему вы задерживаете моих подруг? На каком основании?

– На основании статьи сто четвертой Уголовно-процессуального кодекса! – рявкнул капитан. – Я хочу, чтобы ваша подруга оказала посильное содействие следствию, а для начала объяснила смысл странного разговора, который слышала свидетельница Перепелкина!

– Что за разговор? – Жанна повернулась к Ирине.

Ирина, которая до этой минуты молчала, не желая мешать Жанне, в чьи способности верила безоговорочно, послушно отозвалась:

– Я жаловалась Катерине, что у меня проблемы с сюжетом, и вдруг, глядя на человека за соседним столиком, придумала, как выбраться из этого тупика. Дело в том, что этот человек был очень похож на моего героя, и я поняла, что его нужно убить…

– Ага! – капитан Яблоков подпрыгнул на стуле. – Между прочим, это чистосердечное признание!

– Никакое это не признание, – Жанна презрительно скривилась, – просто моя подруга…

– Вот эта, – уточнил капитан, – или та, вторая?

– Эта, эта! Так вот она – писательница, между прочим, автор популярных детективов.

Жанна достала из своего антилопового портфеля книгу в яркой глянцевой обложке и протянула капитану:

– Вот видите? «Поцелуй анаконды», автор – Ирина Снегирева.

Яблоков с интересом уставился на книжку, потом на Ирину, после чего повернул книжку обратной стороной и внимательно сличил помещенную сзади фотографию с оригиналом.

– Это правда вы написали? – спросил он с самой человеческой интонацией.

– Правда. – Ирина смущенно потупилась.

– Так что же – вам понадобилось убить этого человека, чтобы потом про это убийство написать?