– Что значит «пока»? – с обнаружившейся вдруг журналистской дотошностью спросила его Кэт Саммерфилд.

– Просто я не решаюсь говорить более определенно. Кто может знать, что станется завтра, через день, через год? Пока я действительно здесь живу, а там – бог весть… Выпьешь что-нибудь? – осведомился он, открыв створку бара.

– Нет-нет, спасибо, воздержусь. Мне еще нужно работать, ты знаешь, я говорила, – зачастила она. – Я не предполагала, что ты живешь здесь. Все мои коллеги уверены, что ты обосновался в особняке в «Дабл-Бэй».

Томас многозначительно улыбнулся.

– Потому что так написано в моем досье? – насмешливо спросил он. – Потому-то я и говорю, что печатное слово – не всегда истина, а чаще – самая бесстыдная ложь. Но живу я здесь вовсе не для того, чтобы обхитрить твоих коллег журналистов, а просто потому, что мне здесь больше нравится по разным причинам, – проговорил Том, наполняя свой бокал чем-то янтарно-солнечным. – «Дабл-Бэй» – особняк моего отца, где он жил до последнего времени, это всем известно. Немудрено, что многие решили, будто я, как наследник и правопреемник, обоснуюсь там же. Но нет. У меня есть собственные представления о месте, которое я хотел бы считать своим домом. Так ли это странно?

– Я видела фотографии вашего фамильного особняка. Он очень красив, – отозвалась Кэт.

– Безусловно, здание выстроено отменно. Его убранство превосходно и удовлетворит даже самый взыскательный вкус. И мне он тоже нравится, но только как архитектурный объект, но не жилье в моем собственном понимании.

– Не пойми меня неправильно, Том, но этот гостиничный номер, сколь бы впечатляющим он ни был, тоже домом не назовешь, – проговорила девушка, осмотревшись.

– Тем не менее нравится он мне много больше, чем серокаменные хоромы моего покойного батюшки, – заверил ее Томас, сделав глоток янтарной жидкости.

– И тебе не бывает тут одиноко?

– Здесь есть все для жизни: пол под ногами, потолок над головой, постель, – ответил он, улыбнувшись. – А больше мне ничто и никто не нужен.

– А не потому ли ты выбрал этот образ жизни, чтобы, как многие состоятельные люди, продемонстрировать свою самобытность? – репортерским тоном спросила его Кэт. – Ты в состоянии приобрести любой дом или же квартиру, которая придется тебе по вкусу, если ты так не приемлешь уклад отцовского быта. А, насколько я понимаю, оплата номера в таком отеле – удовольствие не из дешевых.

– У меня есть несколько собственных домов в Австралии и за рубежом. Здесь же я живу, потому что мне это нравится и я в состоянии оплачивать свои расходы, – с вызовом бросил он.

Кэт явно покоробил его тон, и она изменилась в лице. Том не мог этого не заметить.

– Очевидно, ты выбрал такой образ жизни не по доброй воле, – дерзко проговорила девушка.

– Что ты хочешь этим сказать? – ухмыльнувшись, спросил Томас.

– А как еще расценить такой поступок? У тебя есть дома в разных частях света, но при этом ты предпочитаешь жить в месте, которое обычно воспринимается как временное. Ты заведомо лишаешь себя возможности обрасти житейскими мелочами, собственным уютом, личным багажом.

– Да, предпочитаю жить налегке, – подтвердил Том. – Так ли это дурно, что я не хочу привязываться к мелочам.

– Не хочешь или не можешь? И если ты искренне считаешь это мелочью, то какая же в том опасность? Я думаю, ты боишься пустить корни именно по той причине, что это для тебя много значит. Ты страшишься неудач в отношениях…

– И что же заставило тебя так думать, дорогуша? – надменно спросил он: – Богатый жизненный опыт?

– Ты можешь, конечно, потешаться надо мной. Мой жизненный опыт, как ты изволил выразиться, действительно может показаться небогатым в силу моего возраста. Но учти, я лишилась родителей, когда мне было пять лет. А участь сироты не так завидна даже в благополучном обществе.

– Я имел в виду опыт романтических отношений, – уточнил Томас.

– Он невелик, – подтвердила Кэт. – Я некоторое время встречалась с одним молодым человеком, но вынуждена была с ним расстаться, поскольку мы категорически не сходились во взглядах по многим принципиальным вопросам.

– Он разочаровал тебя?

– Можно и так сказать, – отозвалась она.

– И давно вы расстались? – осведомился он. – Достаточно давно для того, чтобы понять, что наши отношения с самого начала были бесперспективны.

– Значит ли это, что ты не сожалеешь о расставании?

– Пожалуй, – тихо ответила Кэт.

– Если не возражаешь, я быстренько избавлюсь от этих похоронных одежд, – резко переменив тему, уведомил ее Том и вышел в соседнюю комнату, оставив гостью в озадаченном ожидании.

Она даже не успела ничего ответить, чтобы в очередной раз напомнить, что спешит по делам.

Вышел он к ней очень скоро, одетый в белую рубашку-поло и синие джинсовые брюки.

– Я тут решил, что для эффективности нашего дела следовало бы пригласить Малколма Девлина сюда на ужин. Ты, разумеется, выступишь в роли хозяйки. Полагаю, это будет весьма убедительно даже для такого прожженного скептика, как он, – объявил магнат.

– Не думала, что наш уговор подразумевает и столь поздние встречи. У меня все-таки своя жизнь, – нахмурилась Кэт.

– Но ты сказала, что у тебя сейчас никого нет, – напомнил ей Томас.

– Все верно. В данный момент я ни с кем не встречаюсь. Но и возможности свободно распоряжаться своим временем у меня тоже нет.

– Нам нужно убедить Девлина в том, что мы пара, – твердо проговорил Том.

– По вечерам я не свободна, – столь же твердо объявила Кэт.

– И все-таки тебе придется выкроить для этого вечер. Сегодняшний вечер. Потому что я намерен пригласить его сейчас же, не хочу затягивать это дело, – деловито произнес Томас. – И будь готова к тому, что тебе придется здесь переночевать. Пусть он убедится, что мы в очень и очень близких отношениях.

– Это исключено. Я не стану спать с тобой только для того, чтобы убедить мистера Девлина! – непримиримо проговорила девушка.

– Я сказал, переночевать здесь, а не со мной. Разумеется, спать мы будем порознь, если ты сама не пожелаешь присоединиться ко мне ночью. Но провести ее ты должна будешь в этих стенах. Таково мое условие. Не выполнив его, эксклюзивного материала ты не получишь! – строго произнес Рассел. – Прямо скажем, не думал, что у меня будут с тобой такие проблемы, – посетовал он. – Не понимаю, чего ты боишься? Сомневаешься, что хватит стойкости не сойтись со мной ближе? – ухмыльнулся мужчина.

– Что за чушь! – гневно фыркнула Кэт.

– Тогда успокойся.

– Я спокойна! – раздраженно бросила она. – Мне нужно идти.

– Я подброшу тебя до редакции, – вызвался Томас.

Кэт направилась к выходу. Томас пропустил ее вперед, непринужденно положив ладонь на основание шеи девушки, отбросив назад ее белокурые волосы.